Группа дополнительных занятий

– Мы на кладбище, что ли? – спросил Кенан.

– Мимо, – ответила Элин.

– А. У нас там отработка была. Отрабатывали свой грех, возвращали, типа, обществу долг, возмещали урон.

– Что делали?

– А ничего, – сказал Кенан, – нас сдали сторожу, он нас отпускал побродить. Нормальный дядька, написал потом в бумажках, мол, мы все делали, трудились... Он какой-то ведьмак был, у него там в каморке пальцы сушеные, черные свечи, всякие здоровские штуки.

– Меня приглашали на кладбище гулять, – сказала Орифия. – Один молодой человек. Он полагал себя ночным демоном, который питается горем и тленом. В остальном – вполне здравомыслящий и обходительный юноша.

– Вы пали в его объятия, как испуганная дева? – спросила Элин.

– Непременно, – сказала Орифия, – и не один раз.

– Чпокались? – заподозрила Конла.

– Фу, – сказал Кенан.

Кладбище показалось впереди, и Элин подумала, что как бы не те самые парни взялись отомстить за унижения. И снова подкараулили там, где меньше народу. Резель, конечно, отбилась бы... а если нет?

Элин снова достала маятник, и снова он показал вперед, чуть вправо.

Сказала, потому что молчать и нести эту мысль одной было страшно:

– Тот, кто перепрятывал голову, мог увидеть, что она лежит не так. Мы бываем в библиотеке каждый день. Он занялся нами по одному.

– А может, ей просто лень, – сказала Конла, – я б тоже на все забила, да комендантша сразу доложит, кто спит и не ходит учиться. Хватит страху нагонять!

Элин замолчала и не поддерживала более разговор, который сошел с кладбища и ухажеров Орифии на настоящих демонов.

– Если кто в самом деле будет нас убивать, мы его отпинаем, – сказал Кенан невпопад. – Нас больше.

Элин кивнула. Покосилась на кладбищенский забор.

Пошли домики, Элин стала приглядываться. Потянуло неприятным. Ферик сказал:

– Кожи. У нас кожемяка жил на краю, над рекой. Чтоб не воняло.

– “Жил”? – уточнила Орифия. – Он тоже умер не своей смертью?

– Нет, чего ж не своей. В бане сгорел.

Вполне понимаю, почему вы захотели перебраться в город, подумала Элин. Никогда не думала, что сельская местность настолько опасна для жизни, исключая даже волков и медведей.

На улицах был еще народ. Элин выглядывала проход, в который ее завела Резель. Пробормотала: кажется, сюда, и свернула. Группа дополнительных занятий потянулась за нею. Элин взошла на крыльцо, подпираемая ими, постучала. Сказала громко:

– Мы друзья Резели и пришли ее проведать! Минейр Йеспер! Госпожа... э... – Элин сообразила, что фамилия Резели прошла мимо нее.

– Немет, – подсказал Нейл.

– Госпожа Немет, позвольте войти!

Ответом ей было молчание. Элин осторожно дернула дверь. Она не поддалась. Элин приподняла ее, потащила на себя, ведя углом по процарапанным в камне крыльца бороздам. Кенан взялся за створку поверх ее головы и без натуги отворил широко. Элин отряхнула руки и вошла в темную комнату. Задела что-то ногой, подобрала юбки, сунулась в следующую.

– Минейр Йеспер! Прошу прощения за визит без предупреждения, но...

В комнате никого не оказалось. Пахло нечисто, кислым, словно где-то подгнивала уже квашеная капуста.

– Фу-у, – сказала Конла, – наблевал кто-то.

– Ага, вот тут, – сказал Кенан и старательно обошел пятно на полу.

Элин, глядя под ноги, пробралась к комнате Резели, постучала. Прислушалась, оглянулась на остальных. Сказала шепотом:

– Там, кажется, кто-то есть.

– И он тебя уже слышал, – сказал Кенан, и добавил громче: – Если он гад какой-нибудь, нас тут много, мы вооружены и живо ему наподдадим.

Элин выдохнула и взялась за дверную ручку.

В лицо ударил спертый воздух и тот же кислый запах. Элин, цепляясь юбкой, протиснулась к кровати, к закутанной до подбородка в одеяло и красной, как закат, Резель. Одеяло было измарано, а сама Резель приоткрыла глаза и тут же закатила. Элин тронула ее за щеку, положила руку на лоб.

– Все пошли отсюда вон, – сказал Ферик.

– Мне кажется, ей нехорошо.

Ферик взял Элин за плечи, развернул и подпихнул к двери. Буркнул:

– Кажется ей... пошли вон, и пока не суйтесь. И угля мне.

– Толченого? – спросил Нейл деловито.

– Не, нормального, чтоб писать.

Элин так и осталась стоять, и остальные, кроме Нейла, не двигались с места, глядели, как Ферик сдирает с Резели одеяло, и она тут же начинает дрожать. Элин спросила возмущенно, что это он делает, а Ферик, не оборачиваясь, хорошенько их обложил.

– Что, в конце концов, происходит?

– В самом деле, лучше нам подождать снаружи, мефрау, – сказал Нейл. Держа грязные, по локоть в саже, руки на отлете, пропихнул себя мимо Элин и подал Ферику уголек.

Элин стиснула кулаки, попятилась. Такая вот нехорошая суета поднималась вокруг тети, когда ей становилось хуже. И тоже просили выйти хотя бы за занавеску.

Ферик встал на четвереньки на пол, засунулся под кровать и принялся скрипеть угольком, а Нейл, держа руки подальше от себя, что-то неразборчиво ему говорил.