Кукловоды с небес. Кто заказывает музыку?

Научная фантастика

Пока что данная книга была выдержана в достаточно консервативном ключе. Я надеюсь, что в ней было не слишком много такого, с чем вы не смогли бы согласиться. Демонские сущности, Генетическая Сущность, жизненная сила, привидения, тэта-кванты, тэтан с его способностями – сколь бы «ненаучным» все это ни могло показаться, с этим на своем опыте сталкивались слишком много людей на протяжении немалого количества тысячелетий, чтобы просто отмахнуться от этого. Однако начиная с Главы 3 мы прибавим обороты и находящаяся перед вами книга станет поистине невероятной и в достаточной мере смехотворной, чтобы по праву заслужить эпитет «ненаучная». Потому как то, что вам предстоит прочесть, сильно смахивает на смесь из «Путеводителя автостопщика по Галактике», «Рассказов о Ленсмане» и фильма «Звездные войны» с небольшой прибавкой от «Властелина колец».

Но вот вопрос – что научно, а что нет? Нам придется отыскать на него ответ, иначе мы не можем клеймить Хаббарда как «всего лишь писателя в жанре научной фантастики, который стал жертвой собственного вымысла и превратился в религиозного гуру», и не впасть при этом в опрометчивое высокомерие. Нет сомнения, что Хаббард действительно был писателем, работавшим, и притом успешно, в жанре научной фантастики. В конце концов именно так он в молодости обеспечивал себя и свои исследования. Возможно, он и не произвел на свет «литературу», но он был профессионалом в том смысле, что он зарабатывал деньги писательским трудом. Он называет Роберта Хейнляйна своим «дорогим другом», а между 1940 и 1950 гг. наряду с Азимовым пишет для журнала «Поразительная научная фантастика», где под разными псевдонимами увидели свет несколько сотен его произведений.

В самом ли деле Хаббард и его собратья по перу страдают от чрезмерно развитого и немного причудливого воображения, которое граничит с паранойей, или же все они черпают свои сюжеты из одного общего источника? Может быть, они выстраивают свои сюжеты, пользуясь имеющимися в памяти глухими отголосками реальных событий и для удобства помещая их в будущее, отголосками тех невероятных событий, воспоминания о которых спрятаны за завесами неверия. Но только то, что нечто является невероятным, еще не означает что этого никогда не происходило в прошлом или никогда не случится в будущем. Невероятность слишком слабый аргумент для того, чтобы называть что-то «всего лишь выдумкой» или «ненаучным».

Научная фантастика началась с Эдгара Аллена По и Жюль Верна где-то во время Промышленной Революции, когда произошла коренная перемена окружающей обстановки, которая вместо сельскохозяйственного приобрела фабрично-заводской уклон, когда были открыты неслыханные вещества и изобретены машины, сделавшие транспорт и сообщение поразительно скорыми – короче говоря, в то время, которое могло бы рестимулировать более ранние похожие времена на этой или других планетах. Астрономия бралась за изучение космоса, военные изобретали чудовищные машины для убийства, а вызванная этим рестимуляция проникала повсюду, набирая все большую и большую силу, и в конце концов нашла свое выражение в новом литературном жанре, который достиг своего пика в 1940-х годах в пору «золотого века научной фантастики».

Как одитор я могу с абсолютной уверенностью сказать, что любая часть какой-нибудь книги, любой эпизод из какого-нибудь фильма, которые восхищая или ужасая человека, западают ему в память, наверняка затрагивают заряженную область в какой-то его прошлой жизни. Когда во время одитинга в ответ на вопрос «Есть ли более ранний подобный инцидент?» одитируемый выдает нечто, принадлежащее давно канувшим временам или иным мирам, а затем говорит «Да я только на днях вычитал это в книжке», можете быть уверены, что за этим кроется какой-то реальный инцидент, тот инцидент, через который одитируемый (или одна из его сущностей) прошел сам, и что, если этот инцидент найти и разрядить, это повлечет за собой исчезновение трудностей у одитируемого и большую перемену в его жизни.

Вывод: Тот факт, что у научной фантастики имеется такая огромная читательская аудитория, означает, что она верно нажимает на «кнопки» людей и пробуждает их воспоминания – не в той степени, которая достаточна для получения полного вспоминания, но в достаточной для того, чтобы либо восхищать, либо ужасать. (Обратное, кстати, тоже верно: человек, не имеющий заряда на своем траке времени, не особенно откликается на эти кнопки. Ему ведь все равно известно, как все обстояло на самом деле.)