Маленькие камчатские истории

1940 г.

В 1940 г. Морловом руководили П. И. Мамонов и А. Я. Думенко.

Приказ по управлению госрыбтреста АКО № 126 от 1 апреля 1940 г. «Утвердить представленный управлением морского рыболовства АКО промфинплан на 1939—40 хозяйственный год, разработанный на основании установленной ему трестом программы добычи рыбы-сырца со следующими основными показателями: сельдь — 19, красная — 3,5, кета — 0,5, треска — 1,0, камбала — 22. Всего 46 тыс. ц., в том числе по промысловым судам: сейнеры — 17,6, дрифтеры — 6,4, траулеры — 22. Сдача: сельдь и лососевые 1-й сорт — 90 %, 2-й — 10 %, камбала 1-й сорт — 80 %, 2-й — 20 %».

12 июля 1940 г. экипаж сейнера № 2 (капитан Соловьев, неводчик Пинчук) впервые начал дневную добычу сельди. До этого рыбаки придерживались старой традиции ловить ее темными ночами, определяя перемещение косяков по фосфорическим вспышкам на поверхности воды. В районе Жупановского рыбокомбината капитан и неводчик заметили на море необычную рябь, вызванную всплесками рыб. Так впервые днем был обнаружен косяк сельди. Первый же замет принес 200 ц. Днем 14 июля взяли еще 400 ц.

«Когда рыбаки пришли в Петропавловск и рассказали, что они ловили сельдь днем, им не поверили.

— Не может этого быть! Все селедку ловят ночью, а вы днем. Да вы просто шутите! Ведь ночью ловят селедку на Каспии, в Приморье. Везде селедку ловят ночью.

— Не верите, как хотите, а мы ловили днем!

Сейнер опять в море. Шесть часов вечера 20 августа. Солнце клонилось к закату. Яркие лучи его золотили морскую поверхность. Капитан и неводчик на вахте. Они внимательно наблюдают за морем. Входим в бухту Жировую. Вдруг заметили всплески воды. Это оказался огромный косяк сельди. За один замет невода поймали около 1 000 центнеров сельди. Сейнер взял на борт 727 центнеров, да нагрузил в мешок (садок) 116 центнеров. Это был необычайно рекордный улов кошельковым неводом в камчатских водах…».

4 сентября 1940 г. рыбаки Морлова собрались на сейнере № 1. Здесь они обсуждали опыт дневного лова и предложения по совершенствованию организации промысла.

Капитан дрифтера «Ударник» Козинец вновь заговорил о необходимости обзаведения «маткой». «Если будет выделена плавучая база, то мы сможем ловить рыбу круглосуточно, тогда в два — три раза перекроем свои планы. В настоящее время рыбу мы ловим не более трех часов в сутки, остальное время мы или ремонтируемся, или стоим в порту, или бегаем за продуктами. Организация плавучей приемной базы позволит нам избежать этих простоев». Он заявил, что не видит препятствий к дневному лову сельди, так как неоднократно натыкался на косяки рыбы, но ловить не мог из-за того, что следовал с уловом на береговую базу. Аналогичное мнение высказывал и неводчик сейнера № 1 Тропин.

Групповой механик Цуркан и боцман сейнера № 1 Товкач предложили использовать плавбазу не только для сдачи улова, но и как снабженческое судно, а также в качестве ремонтной базы. «Порвался немножко невод — опять в порт, произошла какая-нибудь самая незначительная поломка машины, болтик сломается — тоже идем в порт…». Неводчик дрифтера «Стахановец» Баталов заявил прямо: «Пусть скорее дают нам траулер. Мы завалим его рыбой!».

Недоумение рыбаков вызвало отсутствие на таком важном совещании начальника АКО и главного инженера АКО Айунца, еще недавно руководившего Морловом и хорошо знавшим его проблемы.

Спустя несколько дней экипаж сейнера № 2 выступил с почином «За десятитысячный улов сельди на каждый сейнер!».

«В ознаменование пятилетия стахановского движения и двухсотлетнего юбилея г. Петропавловска-на-Камчатке мы, экипаж сейнера № 2 Морлова АКО, берем на себя обязательства — до конца 1940 г. выловить еще 6 400 ц, доведя лов до 10 000 ц (нами на 30 августа уже выловлено 3 600 ц при плановом задании 4 400 ц)…

Надо сказать, что глубьевой сейнерный лов сельди на Камчатке имеет большие перспективы, и если его правильно организовать, то вылов 10 000 ц на судно в год не будет казаться таким большим и невероятным, как это предполагают некоторые отсталые люди теперь…

Выловленный сырец обязуемся сдавать весь высокого качества. Обязуемся также обеспечить бесперебойную работу сейнера и всех его механизмов, содержать в хорошем состоянии орудия лова. Наш невод находится в эксплуатации уже две путины, мы принимаем обязательство провести неводу капитальный ремонт своими силами в процессе работы, не прекращая лова.

Со своей стороны мы требуем у управления Морлова АКО своевременного обеспечения сейнера запасными частями, инструментом, горючим, смазкой, чтобы с выходом на лов и на лову у нас не было никаких задержек. Также очень важно, чтобы Авачинский рыбокомбинат, которому мы сдаем рыбу, не задерживал от нас улова и точно выдерживал установленную норму разгрузки 100 ц в час на судно.

Ни один сейнер в Советском Союзе еще не имеет вылова 10 000 ц сельди в год, поэтому, являясь инициатором борьбы за десятитысячный улов на сейнер, мы вызываем все остальные сейнеры Морлова АКО и других бассейнов последовать нашему примеру».

Следует отметить, что выполнить намеченное вновь не удалось. Всего по плану четыре сейнера Морлова должны были добыть 17 640 ц, но поймали всего 10 107. При этом инициатор почина — сейнер № 2 — справился с заданием всего на 88,4 %. Вины рыбаков в этом не было: судно опять было отозвано на грузоперевозки.

Осенью 1940 г. впервые на Камчатке на судах Морлова началось охлаждение рыбы льдо-соляной смесью. Новую методику предложил технолог АКО Б. В. Крюгер. Эксперименты проводились на траулере «Буревестник». В его трюме установили отсеки с разборными стенками, в которые слоями засыпали лед и соль, накрывая их затем листами жести. На жесть укладывали рыбу, затем вновь помещали лед и соль. Рыба хорошо промораживалась, хранилась до выгрузки в Петропавловске и сдавалась первым сортом.

В конце 1940 г. Морлов имел 16 промысловых судов: семь паровых траулеров («Дальневосточник», «Буревестник», «Гага», «Восток», «Лебедь», «Топорок», «Палтус»), четыре сейнера калифорнийского типа («Авача», «Вилюй», № 1 и № 2), два дрифтера («Стахановец» и «Ударник») и три разведчика («Нептун», «Сатурн» и «Юпитер»). В этом году вылов рыбы составил 19 000 ц.

Срыв программы был вызван поздним выходом на лов траулеров (вместо 15 марта — 25 мая) из-за отсутствия топлива. Они завершили работу уже 1 июля, так как их отозвали на грузоперевозки. По этой же причине не выполнили план большинство сейнеров и дрифтеров. Единственным успешно работавшим в 1940 г. судном Морлова стал дрифтер «Ударник», который под командованием капитана Козинца справился с заданием на 117 %.

В ноябре 1940 г. произошла авария с ледоколом «Малыгин». Часть судов АКО была привлечена к его поиску. Среди них находились и траулеры Морлова.

Приказ начальника АКО № 53 от 4 ноября 1940 г. «Для доставки к месту работы и обслуживания экспедиции, направляемой на поиски потерпевшего аварию ледокола «Малыгин» приказываю: 1. Директору Морлова Думенко А. Я. снарядить «Дальневосточник» и снабдить всем необходимым для плавания в течение полутора месяцев. 2. Начальником экспедиции… назначаю начальника экспедиции шхуны «Смольный» т. Кухарского, которому выполнять все распоряжения начальника Петропавловского порта. 3. Срок выхода «Дальневосточника» назначаю на 17 часов 14 ноября (капитан Берг К. К.). Капитану «Дальневосточника» держать радиосвязь с береговыми станциями и ежедневно информировать о ходе работ начальника Петропавловского порта».

Решение управляющего АКО по годовому отчету Морлова. 25 декабря 1940 г. «…2. Утвердить баланс основной деятельности в сумме 24 688 842 руб. 78 коп. и чистым убытком в сумме 1 738 811 руб. 95 коп. Отметить: а) план заготовки рыбы-сырца выполнен на 42,4 %, что даже с учетом отвлечения флота на грузоперевозки не оправдывается теми возможностями выполнения плана, которые у Морлова имелись… в) выполнение плана по выпуску валовой продукции в неизменных ценах составляет 27,6 %… Хозяйственную деятельность Морлова АКО признать неудовлетворительной».