Маленькие камчатские истории

В японскую печать попали слухи о том, что «Воровский» обстрелял рыбаков. Их источником стала шхуна «Кайо-Мару», находившаяся неподалеку от места происшествия. 16 июня 1934 г. НКИД поручил своему дипломатическому агентству проверить эту информацию, которая не нашла подтверждения. 18 июня советский дипломатиче-ский агент передал японской стороне официальный протест против имевшего место 13 июня нарушения границы. В нем указывалось, что советские пограничники, «исходя из искреннего желания избегать конфликтов и осложнений, для первого случая в этом рыболовном сезоне обошлись весьма либерально с хищнической шхуной, однако дипагентство совсем не уверено, что они будут поступать таким же образом при повторении случаев хищнического лова в наших водах и нарушений территориальных вод СССР…».

В 1934 г., помимо захода в трехмильную зону, наблюдались хищения японскими краболовами сетей, выставленных советскими судами. Всего было зарегистрировано семь таких случаев. Так, в начале августа исчезли 1 880 сеток стоимостью свыше 35 тыс. руб., принадлежавшие «Второму краболову». Подозрение пало на плавзаводы «Ваканура-Мару» и № 33.

«1934 г., августа второго дня, Охотское море, плавзавод «Второй краболов». Мы, нижеподписавшиеся, старшина кавасаки № 5 Ефимов Л. И., моторист Ольховой, ловцы товарищи Доценко, Песковец и Сердюков составили настоящий акт в следующем: 1) 28 июля 34 г. нами было поставлено… 150 сетей, при съемке 30 июля 34 г. обнаружили, что 110 сетей сняты японским краболовом № 33. 2) 31 июля 34 г. нами поставлено… 100 сетей, при съемке обнаружено, что 60 сетей 2 августа 34 г. сняты японским краболовом № 33. Что и постановили записать в настоящий акт».

Нередки были случаи «пересыпки» сетей, то есть постановки ловушек поверх уже стоявших. Так, «Ваканура-Мару» пересыпал 4 735 сеток краболова «Коряк». При подъеме сети «Коряка» частично порвались, частично остались в море. 7 августа 1934 г. был составлен следующий документ. «Мы, нижеподписавшиеся, составили настоящий акт в том, что после постановки и освоения нами нового крабового поля… явились 3 августа в 9 часов вечера два японских разведчика, принадлежащие японскому краболову «Ваканура-Мару», и пересыпали все выставленные нами сети в количестве 4 735 шт. на глубине 28—30 саженей. При съемке сеток наши сети рвались, лебедки, вследствие тяжести при такой глубине, ломались, и при всей съемке из-за данного случая потеряно в море 225 сеток, что принесло краболову значительные убытки. Командир краболова «Коряк» Егоров, помкапитана по политчасти Лебедев, завловом Шашин, старшина кавасаки Глазенко, предсудзавкома Лузин».

В свою очередь капитан краболова «Сингу-Мару» Хорагучи обвинял советский краболов «Микоян» в пересыпке его сеток. Он обратился к капитану «Микояна» с таким посланием. «Передайте это письмо всем советским краболовам. Милостивый государь, пользуясь случаем с нашим добрым соседом, имею честь глубоко приветствовать. Сим имею честь обратиться к Вам с маленькой просьбой. Дело как нижеследующее: Ваш краболов как раз выбросил сети среди нашего участка… Однако мне думается, что направление Ваших сетей не такое, как наше, следовательно, полагаю, что сети Ваши находятся над нашими сетями. Покорно прошу Вас, чтобы Вы приняли доброе мероприятие к этому делу. Несмотря на нашу скромную просьбу, если Вы не примите никакого мероприятия или не хотите иметь взаимно добрые отношения, то мы вынуждены для защиты своего интереса снять все пересыпанные сети. Рассчитывая на Вашу доброту, я заранее благодарю, что Вы примите какие-нибудь меры. В ожидании Вашего скорейшего ответа с совершенным почтением остаюсь. Пароход «Сингу-Мару», управляющий Хорагучи. 8 июня 1934 г.».

Проведенное расследование показало, что Хорагучи ошибся: скорее всего, пересыпку произвел какой-то из японских краболовов. Поэтому японцы прекратили дальнейшую переписку.

12 июня 1934 г. краболов «Сануки-Мару» в районе Ичи за пределами трехмильной полосы поставил свои сетки на ловушки участка завода № 6 АКО. 20 июня советский дипагент предложил японскому вице-консулу принять срочные меры к тому, чтобы краболов покинул участок АКО. Вице-консул ответил, что японский краболов не нарушил советские территориальные воды, поэтому может оставаться там и продолжать работу. Дипагентство сообщило о происшествии НКИД СССР. Наркомат предложил разъяснить японцам, что в данном случае речь идет не о монопольном праве АКО на часть участка, выходящую за пределы трехмильного пространства, а о недопустимости японцам ставить сети там, где уже имеются сетки других промышленников, в частности, АКО. Японская сторона согласилась с разъяснениями и указала своему консулу, чтобы он разобрался на месте с действиями «Сануки-Мару» и принял меры для урегулирования конфликта.

Впрочем, в большинстве случаев подобные происшествия конфликтами, как правило, не считались. «Обычно сетки, выставляемые краболовами, сносятся течением воды, теряются, путаются между собою, тонут и в отдельных случаях выбираются из моря вместе с крабами не тем краболовом, который их устанавливал. Подобные случаи потерь вместе с действительными хищениями за последние годы являются обычным явлением в практике работы советских и японских краболов. Представить действительное положение вещей в этом вопросе невозможно. Поэтому в случаях, приведенных в актах, не носящих формы конфликтов между нашими и японскими краболовами, дипагентство не считало возможным и полезным ставить вопрос перед японским консульством, так как япконсул в ответ на это смог бы привести десятки аналогичных обвинений против наших краболовов».

Одной из причин, заставлявших японцев идти на нарушения, стало истощение сырьевой базы традиционных промысловых районов. В 1934 г. японские плавучие крабозаводы, на которых работало около 3 000 чел., выпустили примерно 180 000 ящ. консервов (в среднем, 25 600 ящ. на судно) стоимостью 7,5 млн иен. Эти показатели резко уступали достигнутым в предыдущие годы. Снижение крабовых запасов было особенно заметно на береговых участках, где для приготовления одного ящика консервов вместо 55 крабов в 1928 г., в 1934 г. требовалось уже от 95 до 120.

Рыболовный сезон 1935 г. прошел без особых нарушений правил рыболовства с японской стороны. Наиболее серьезное происшествие вновь было связано с работой одного из краболовов. В середине мая 1935 г. краболов «Дзингу-Мару» на полях советских частных компаний («Дальрыбопродукт» и «Торговый дом Бр. Люри») в районе Крутогорова пересыпал своими ловушками 3 500 сеток этих фирм. Поднимая их, «Дзингу-Мару» забирал крабов из советских сетей, резал и топил их. К тому же, его катера ставили ловушки в запретном районе в полутора милях от берега. К 30 мая обе фирмы потеряли около 840 сеток.

Представитель НКИД СССР Ф. Чужеземцев заявил японцам протест и потребовал от консула С. Огата принятия мер. По его словам, консул в течение месяца заверял о том, что он сообщил о происшествии в Москву и Токио, но не имеет никакого ответа. Взамен консул предлагал: «Пусть ваши рыбаки режут японские сети, или пошлите «Воровского» напугать японский краболов».

На предложение отправить на место происшествия надзорную шхуну Минземлеса Японии «Сюнкоцу-Мару», консул ответил, что не может сделать этого, так как шхуна ему не подчинена, и что она может выйти туда только после того, как закончит исследовательские работы на восточном берегу Камчатки. Пока шел обмен дипломатическими посланиями, краболов выбрал улов и ночью 21 мая ушел из района. Шхуна «Сюнкоцу-Мару» пришла сюда только вечером 20 мая, когда промысел уже был завершен. Ее командование обратилось к руководству советского завода № 9 с заявлением, что оно хочет выяснить причины его недовольства. Но первые его вопросы не имели ничего общего с происшествием, а касались численности работавших на предприятии, выяснению мест их вербовки и количества рабочих-корейцев.

Администрация завода отказалась вести переговоры, переадресовав их в Петропавловск японскому консульству и дипагентству НКИД. Японский консул, узнав о таком повороте событий, выразил неудовольствие и неоднократно обращался в дипагентство затем, чтобы оно дало указание администрации завода на ведение переговоров с представителями шхуны. «Остается предполагать одно — что консул в данном случае очень хотел, чтобы с нашей санкции администрация завода выехала вместе с представителями «Сюнкоцу-Мару» на крабовые поля, убедилась в том, что японских сеток (которые ночью были сняты «Дзингу-Мару») там нет, и доказать этим всю неправоту и необоснованность наших заявлений в отношении действий краболова…», — подозревали советские представители.

3 июля пограничники и рыбнадзор зафиксировали, что на участке № 11 в Иче, занимаемом АКО, «Дзингу-Мару» также поставил свои сети, к тому же в трехмильной зоне. Акты, составленные на советских предприятиях, показали, что ущерб, нанесенный им действиями этого краболова, составил 108 904 руб.