Марс выбирает смерть

Мечась по огороженному пространству, обезумевшие от боли пришельцы ударялись о портативные щиты. Пару раз Моргану даже приходилось поднимать сбитых с ног бойцов. В полупроявленном виде данный вид особей не имел возможности преодолевать физические преграды. Это означало, что мимики не покинут пределы катакомб. А еще это означало, что не придется тратить сверхурочное время на то, чтобы гоняться за сумевшими сбежать. Учетные органы драли три шкуры за улизнувших беглецов. Мимики же отличались завидной стойкостью к действию Пламени, и то, что многие из них поднимались на поверхность в сильно потрепанном состоянии означало, что другие, неучтенные пришельцы, уже, наверняка, сожжены дотла. Морган, когда думал об этом, испытывал невольное облегчение.

К тому времени, как зачистка вошла в пиковую фазу, поле силы Хамфрида перестало хаотично вибрировать и стало стабильней. Проворно испуская волны, Жнец начал с облегчением расходовать плотную, напряженную энергию. В этом деле он значительно дал фору Моргану, больше занятого сверкой пути по карте. Тот, в свою очередь, дотошно проверял каждый закоулок, не желая пропустить ни единого беглеца.

Влажный воздух катакомб наполнялся не только запахом затхлой сырости. Чем больше насчитывалось трупов, тем сильнее становилась вонь. Смрад вывернутых кишок, черной крови и лопнувших мускусных мешков буквально пропитало все пространство. Он стал плотным, практически осязаемым. Таким, что можно было протянуть руку, сомкнуть пальцы и выжать из него еще несколько капель зловонной жидкости. Тот отвратительный запах, что Хамфрид учуял в самом вначале, слился с окружающими парами. Вскоре Морган перестал его замечать, окончательно привыкнув к всеобщему смраду. В отличии от Жнецов, люди капитана предпочли включить фильтрующие маски. К последствиям хорошей зачистки привыкали не все. Особенно к тому, что ноги уже не чувствовали твердость под подошвами. Приходилось идти по трупам.

— Морган, Хамфрид, гоните-ка сюда, — послышался в наушники голос капитана Мерв.

Команда наткнулась на незнакомый отсек, и он не стал открывать его без Жнецов.

Сквозь толщу металла округлого люка были слышны приглушенные, хриплые стоны. Все то время, пока взламывали электронный замок, в воздухе висело тревожное молчание. Жнецы вошли первыми. Почти сразу они дали знак остальным, что все чисто и представлявших опасность нелегалов внутри нет.

Вокруг стояла кромешная тьма.

— Берти, подсвети, — приказал капитан, отключая прибор ночного видения.

Маленький, но очень трудолюбивый осветитель прилепился к потолку сразу же, как только его подбросили вверх. Вспыхнувший свет заставил зажмуриться. Внезапная яркость оголила все, что было так тщательно спрятано за толстым стальным люком подземных катакомб. Словно взмах умелого фокусника, она сорвала покрывало мрака, представив взору ставший вдруг явью кошмар. По помещению прокатилась волна протяжных стонов. Смешиваясь с булькающими, заходящимися покашливаниями, они быстро нарастали, и так же внезапно обрывались. Замолкали, захлебываясь в невозможности сделать даже неглубокий, отрывистый вздох легкими. Тщетные попытки произнести хоть какие-то слова теми, кто находился внутри, оканчивались лишь глухим скрипом окоченевших связок. Слабым, беспомощным и робким, словно шорох осенней листвы.

— Твою мать, — накрыв тихий шепот призраков, громко выругался кто-то из бойцов.

В обширном, хорошо оборудованном помещении находилось несколько десятков обездвиженных, но живых тел. Вывернув заросшие чужеродной тканью шеи, на белый до боли в глазах потолок взирали изуродованные лица. Тонкую, словно пергамент кожу изнутри проткали острые костяные шипы. На губах застыла кровавая пена. Оголенные суставы, кишащие толстыми въедливыми червями, липкая алая кровь, заляпавшая все вокруг, внутренние органы, рвущиеся наружу из раздутых животов — вот то немногое, что сразу врезалось в мозг при беглом взоре.

Пламя не пощадило никого. Скорчившись, люди застыли в тех позах, что застала их сила Тления. Поломанные изнутри скелеты лишь немногим подарили быструю смерть. То, что когда-то жило внутри человеческих тел в непроявленном виде, теперь проявилось и разрывало в клочья хрупкую человеческую плоть.

Еле заметно дрожа, некоторые выжившие предпринимали попытки двигаться. Иные же ползли по полу, стараясь преодолеть хотя бы пару метров. Кто-то даже схватил за щиколотку одного из бойцов капитана. Служитель порядка отскочил в сторону, будто его обдали кипятком.

— Гребаное дерьмо, — на этот раз выругался уже капитан Мерв. — Этого мне еще не хватало!

Шмыгнув мясистым носом, похожим на глянцевую грушу, он оглянулся по сторонам. На удивление в светлом, просторном и вовсе не затхлом помещении валялась дюжина матрасов. Пушистых, плотных и очень мягких. На некоторых из них еще лежали люди, на других же остались только кровавые пятна.

Выкрашенные в голубую краску стены повторяли стройный кирпичный рисунок. Они были увешаны аккуратными полками, отливающими серебром. На полках стояло невообразимое количество совершенно не связанных между собой религиозных атрибутов. Вытянутые деревянные идолки с резными лицами, коричневые иконки, свечи, глянцевые бусы и ароматические шашки — все это громоздилась на узких поверхностях, тесно соседствуя и порою, совершенно мешая друг другу. В нескольких местах крепления не выдержали и кое-что свалилось на пол.

У стен стояли очистители воздуха. На удивление, они все еще работали. Аварийное питание врубилось сразу же, как только радиус Тления стал уменьшаться. Аккурат рядом с очистителями пристроились камеры встроенных проекторов. Поэтому над потолком летали идущие рябью полупрозрачные райские птицы. Сверкая своими длинными синими хвостами, они выглядели безразличными ко всему, что сейчас творилось внизу. Беззвучный полет утопал в шелестящем шопоте, изредка прерываясь усиленными стонами. Все происходящее походило на какую-то безумную фантасмогорию.

— Нелегальный симбиоз, — скептично цокнул Морган, сев на корточки рядом с какой-то полуживой женщиной. — Причем, не самый удачный.

Огромные цилиндры с адаптирующей жидкостью стояли ровно по периметру помещения. Емкости с вязким содержимым наполнялись мелкими пузырьками кислорода, испуская слабое желтоватое свечение. От них шло множество мелких трубок, скрывающихся в небольших отверстиях стен.

— Почему они все еще живы? — спросил капитан, как-то напряженно сжав ладонью ткань формы на груди.

Внимательно приглядевшись к женщине, Морган хмуро сдвинул брови.

— После проявления органы оплела инородная органика, но из-за хренового симбиоза они еще пытаются работать как заложено природой, — сухо ответил он. — Неполное слияние не стерло сознание людей. Мозг еще активен.

— Похоже, это не клоны-болванки, — добавил Хамфрид. — Мучаются сильно…

— До допроса доживут?

— Это вряд ли, — ответил Морган. — Легкие в труху. Говорить не могут, а боль перебивает любые образы. Из них ничего не вытянешь. Помрут с минуты на минуту.

Кивнув, капитан Мер отдал приказ начать отстрел.

Может быть, его решение кому-то показалось бы излишне поспешным. Может быть, вышестоящее начальство расценило бы это как превышение должностных полномочий. И, вполне может быть, Морган мог ошибиться и кто-то из присутствующих дал бы хоть какую-нибудь полезную информацию. В любом случае, капитан решил, что быстрая смерть для обреченных — лучший исход.

Несколько человек отделились от команды и вышли из помещения. Мерв предпочел отправить их дальше — на разведку. Неизвестно, сколько еще сюрпризов таили катакомбы.

Хамфрид шел между скрюченными телами под глухие хлопки выстрелов и вглядывался в перекошенные лица. Под плавные движения роскошных, неосязаемых хвостов райских птиц в голову начали лезть неприятные мысли. Нарочито свежий, кое-где даже отдававший горной прохладой воздух делал их только острее. Неожиданно для себя Хамфрид попытался вникнуть в запредельную, не поддающуюся уму боль, которые испытывают эти люди. Понять, насколько она сильна. И, может быть даже, прикоснуться к ней своим Пламенем.

Остановившись около одной из женщин в цветастом красном платье, испачканном черной кровью, он поднял оружие и прицелился прямо в лоб. Обездвиженная и истерзанная, она распахнула свои огромные глаза и невидящим взглядом вперилась в потолок. Казалось, женщина даже не понимала, что происходит. В ее взгляде не читалось ничего, кроме стеклянного отупения. Маленькая, еле заметная слеза скатилась по бледным обескровленным щекам. Губы слегка зашевелились, пытаясь что-то произнести. Эти еле заметные движения скрывала кровавая пена, плотно облепив тонкую, нежную кожу. Из горла так и не вырвалось ни единого звука. Молчание замкнуло в себя мучения, которые трудно было представить даже безнадежно больному человеку.

Тяжелое осознание стальным обухом ударило по затылку. Хамфрид посмотрел на обреченных и вдруг понял, что все происходящее — его рук дело. Всего лишь пара минут расширения Тления, которое не стоило ему ровным счетом ничего, другим стоило целой жизни.

Бесшумный шепот все еще срывался с кровавых губ, а слезы катились одна за другой. Даже находись на пороге смерти, с дулом у виска и с непреодолимой болью внутри, человек цеплялся за последние секунды жизни. Горло запершило от тугой, трудно проглатываемой слюны. Рука, сжимающая холодное оружие, невольно затряслась.

Нет, ему и раньше приходилось убивать людей. На жатвах случалось всякое. Все наемники через это проходили. Даже несмотря на то, что должники — товар ценный. И вопреки поверью, что людей они не убивают. Здесь было нечто иное. Жнец знал, что выстрел прекратит боль. Знал, что так будет правильно. Но не мог оборвать жизнь. Сейчас его поглотила мысль о том, что эти люди только что жили. Все они были когда-то детьми, дышали, на что-то надеялись и к чему-то стремились. А теперь смотрели стеклянными глазами в потолок и не чувствовали ничего, кроме пронзающего, оглушительного ужаса. Ужаса перед болью, которая уже не прекратится никогда.

Очередной глухой выстрел, на этот раз перед самым носом, вывел Жнеца из оцепенения. Морган сделал то, что должен был сделать он. На мгновение Хамфрид встретился со строгим, осуждающим взглядом бывшего наставника.

Мертвых начали оттаскивать к дальней стене и укладывать ровными рядами. Так и не подчинившись единому строю, скрюченные тела выстроились неровной цепью. И не обмякли даже после смерти.

Подходя к каждому из убитых, капитан Мерв начал пробивать их личности. И в процессе как-то осунулся и помрачнел. Видимо то, что сейчас происходило, ему очень, очень не нравилось.

— Эй, Хамфрид, иди-ка сюда, — негромко свистнул другу Морган.

Отключив исходящую связь, Жнец кивнул другу, чтобы тот сделал то же самое.

— Что такое?

— Я его где-то видел.

— Ты уверен?

— Да, — твердо ответил Морган, возвышаясь над среднего роста мужчиной с густой шевелюрой. — И даже припоминаю, где именно.

Испачкавшись в красной крови, густые волосы мертвеца засохли и застыли острыми, разрозненными клочьями. Пустые глаза не закрылись. Уголки рта неестественно загнулись вниз.