Марс выбирает смерть

Глава 16. Выбор

Минувшие несколько дней так ничего и не решили. Сколько бы не взвешивались «за» и «против», в душе оставалось стойкое сомнение. Конечно, аргументов в защиту того, что сделать ставку все-таки стоит, набиралось достаточное количество. Дело заключалось даже не в том, что предложение Одрина было по сути уникальное. И которое, скорее всего, уже никогда не повторится. Угнетенное, разбитое состояние преследовало Моргана практически с того самого момента, как он вышел из гибернации в последний раз. Смерть лучшего друга, назревающая революция, расследование по поводу вспышки под Флегрой — все это сжималось плотным кольцом вокруг горла. Так сильно, что норовило вот-вот задушить. Давняя бессонница снова дала о себе знать. Алкоголь уже не помогал. Снотворные — тоже. Морган не спал уже четвертые сутки и чувствовал дикую усталость. Он упорно пытался выпутаться из неприятностей, но тонул в них еще глубже. Хотелось взять и смести их одной рукой, чтобы не чувствовать больше невероятную тяжесть внутри. Жнец чувствовал, что подходит к своем пределу.

Сегодня он посетил гибернационный центр «Обливион». Снова хотел уйти в длительный сон без жизни, без времени, без прошлого и будущего. Хотел сбежать от реальности. Предложение Одрина Моргану показалось слишком рискованным. Вероятность проиграть была намного выше, чем сорвать достойный куш. Условия ставок прописывались очень скрупулезно. Попасть в заданные параметры было крайне сложно. Миллионы граждан лелеяли надежду выбраться из серой массы и зажить на широкую ногу, но редко кому это действительно удавалось. Многие залезали в долги, совершали преступления, ломали свои жизни для того, чтобы единицы осуществили свою мечту. Имея натуру совсем не азартную, наемник считал подобный расклад крайне невыгодным. Если простые люди могли потерять лишь часть своих доходов, то Жнец — сразу жизнь.

Встав напротив длинной шеренги капсул, Морган смотрел на своих коллег. Кого-то он знал лично, кого-то видел только спящими. В этот день безмятежные, черствые лица погруженных в забытье несли в себе какую-то странную безысходность. Давящая белизна окружающего создавала ощущение нереальности происходящего. Белые стены без окон, белый потолок, белый пол. Даже освещение казалось ослепительно белым, превращая лежащих внутри в нечто бледное и безжизненное. Участь снова заснуть наемника не пугала. Водоворот забвений успел превратиться в муторную рутину. Они уже не оставляли в душе каких-либо значительные следы так, как в былые времена. Уходом от реальности Морган пытался обезопасить себя не только последствий, вызванных революцией. Он хотел законсервировать все свои проблемы. А, может быть, просто поспать. Отключить мозг настолько, чтобы по нему не прошло и единого нейронного импульса. Кроме того, сам факт, что он ушел в гибернацию доказывал бы, что в делах переворота он замешан не был и помогать восставшим не собирался. Если даже каким-то образом удалось бы всех разбудить, Морган сторону мятежников принимать не собирался.

Конечно, Азари как всегда победит. Конечно, попытка дворцового переворота как всегда окончится крахом. Сколько бы сил не было задействовано, и как сильно не хотели бы ее сместить. Гигант есть гигант. Одолеть его нереально. Слишком сложную систему создала Королева, чтобы так просто можно было ее сломать. В итоге тех, кто шел против Азари, жестоко накажут. Так случалось уже не раз, и не два. Об этом твердило и робкое прощупывание будущего, и горький опыт. В числе провинившихся Морган оказаться не хотел. Когда все встанет на свои места, вернется каждодневная рутина. Гораздо более сложная, чем до обреченных на провал мятежей. Жнецов станет меньше, и кому-то нужно будет подчищать бунтовщиков среди Теней.

Отличный на первый взгляд план рушился уголовным делом, заведенным по поводу вспышки. Наемника уже несколько раз допрашивали. Он, конечно, все отрицал. Как отрицали и другие несколько десятков Жнецов, сформировавших сеть. С сорока из них уже сняли все обвинения. И те, кто осталась, были занесены в красные списки. Включая Моргана. Это означало, что следствие испробовало большинство методов, и в невиновности остальных абсолютно уверено быть не может.

Следственный комиссариат ДИМ не мог запретить уходить в гибернацию. Однако это бы означало практически признание собственной вины. Сузив поиски до минимального количества участников в вспышке, расследование имело полномочия разбудить Жнеца и официально заключить под стражу. Даже если источник вспышки не смогли бы вычислить достоверно, под удар правосудия попали бы все, кого не исключили из окончательного списка. Ну, а о том, кто ушел в гибернацию, и говорить было нечего.

Иногда Морган думал, смог бы он признаться в содеянном, если бы из-за него посадили бы и других? И, конечно же, знал ответ. Нет, не смог бы. Десять лет жизни в тюрьме для каждого казались не такой внушительной ценой, как собственная казнь. Ибо для государства лишиться тридцати Жнецов достаточно ощутимо, а казнь одного — действие поучительное. И сейчас как-то совсем не думалось о том, как отнесутся ко всему остальные. Морган знал, что даже при таком раскладе его никто не сдаст.

В углу просторного гаража как всегда стоял любимый байк. Отремонтированный, усовершенствованный и начищенный до блеска. В последние несколько часов чистка стального товарища помогла Моргану собраться с мыслями. В воздухе чувствовался запах жженого металла. Так пахли все Жнецы. Этот отпечаток на них накладывала Школа, каким-то тайным образом перестраивая самые основы.

Поглощающий с головой полумрак скрывал знакомое окружение: коллекцию мечей у дальней стены, холодильник, забитый полуфабрикатами и удобный диван рядом с безликим журнальным столиком. Скрывал он и всю неуютность, вызванную скудностью обстановки и толстым слоем пыли поверх разбросанных по своим местам вещей. Морган всегда философски относился к этому факту. Пыль не мешала функциональности, а то что надо, он чистил и без обширной уборки.

Встав в более-менее стройный ряд, мысли все же казались какими-то сырыми. Теперь оставалось только ждать, пока они оформятся и созреют. Решив не мешать этому процессу, Морган решил расслабиться. Включив проектор, он начал переключать каналы. Пропустив Арены, рука почему-то сама потянулась к кнопке «101».

— Осязаемые голограммы, — вещал томный женский голос, настроенный на бархатный тембр еще с десятка так три лет назад, — Технология погибшей Земли. Не пропустите эксклюзивные предложения… Теперь вы получите то, о чем даже не мечтали.

Давно знакомый порноканал приобрел новую рубрику — осязаемые удовольствия. Сильно сомневаясь, что Пламя оценит этот порыв, Жнец все же чисто из любопытства открыл вкладку. Пришлось заплатить входную пошлину. Естественно, никто и не предполагал, что подобные удовольствия окажутся бесплатными.

Ощутив внутреннее напряжение, Морган поморщился.

— Да я только одним глазком, — словно оправдываясь, сказал Жнец. — Все равно это старье такое не потянет.

Как и ожидалось, большинство предложений оказалось интимного характера, позволявшие не вызывать проститутку на дом. Фиксированный виртуал, дистанционные извращения, услуги онлайн — Моргана это не слишком интересовало. Особенно если учесть, что больше половины всех предлагающих свое общество были неизвестного Моргану гендера. Разбираться в них он не считал нужным, да и появлялись они как грибы после дождя. Зацепила только последняя вкладка, имевшая около себя пометку: «Любой каприз за ваши деньги». А деньги, к слову, немалые. Открыв бесплатный презентационный ролик, Морган плюхнулся на диван.

В воздухе заиграла динамичная, приятная на слух музыка. Мелодия лилась, а полумрак помещения сливался с полумраком хаотичных картинок. Зажигательный танец, мелькающие кожаные одеяния, плетки. Возникшие в помещении голограммы имитировали ощущение присутствия в полный человеческий рост.

То ли девушка, то ли юноша с безупречными чертами лица встала на колени. Заплаканное лицо было испачкано разводами совсем не стойкой косметики. Фиолетовая неоновая помада размазалась по добротной половине правой щеки. Сложив руки за спину, она слегка подалась вперед и посмотрела на того, кто пожелал это видеть. Кто-то подошел к ней сзади. Это была женщина, одетая в комбинезон темно-вишневого цвета. Высокая, крепкая и грудастая, она мельком поправила на пушистых каштановых волосах узорчатый ободок с цветком гортензии. Приставив к горлу девушки длинный нож с зубьями, доминанта легонько улыбнулась и посмотрела хищным взглядом.

— Поверь, этого ты не забудешь никогда, — сказала она, — Приобрети полный пакет, и воплоти свои желания в реальном времени…

В одно мгновение в ее руках оказалась копия этого ножа — полностью осязаемая голограмма, которую, по идее, нужно было взять. Протянув ее смотрящему, она горделиво приподняла подбородок. Морган поставил на паузу. Любопытство он удовлетворил и, в принципе, не ожидал ничего иного. Убийства уже давно практиковались в интимной сфере. Получившие лицензию на такие услуги проститутки имели право раз в год менять тела. Обычно они это делали сразу, как кто-то из богатеньких убивал их после ночи бурных утех. Непомерно высокие налоги за подобный вид деятельности не вставал ни в какое сравнение с их огромным доходом. Право умирать платно могли получить далеко не все. Конечно, существовали и безвозвратные убийства, но это уже был удел безнадежных должников. С появлением осязаемых голограмм эта индустрия быстро перестроилась и уже вставала на поток. Начиная с банальных телесных истязаний, и заканчивая восполнимыми или настоящими убийствами.

Кишки закрутило. Расслабляться как-то сразу расхотелось. Пламя сжималось, причиняя боль, и от этого становилось тошно. Морган не собирался особо протестовать, подобные забавы он и сам не понимал. В концев концов, зачем убивать то, что можно хорошенько трахнуть, причем не по одному разу?

Проектор отключился. Выудив из нижнего ящика стола сигарету, Морган намеревался закурить. Однако, быстро передумал. Так и не ощутив в воздухе вьющийся дым, он зажал ее в руке. Затем застыл, словно превратился в камень. Подобное всегда происходило, когда нужно было очистить внутреннее пространство от всякого хлама. Морган просто сидел, не думая ни о чем и пялился в одну точку. Расслаблялся. В периоды добровольного безмолвия могло пройти очень много времени.

— Парень, ты там жив? — послышался сквозь пустоту голос автоответчика.

— Да, босс, — Морган сразу же ответил на звонок, пока Трэвиус не успел отключиться.

— Передумал засыпать?

— Да, как-то…

— Выглядишь паршиво.

— Нормально, — помял переносицу Морган и пару раз моргнул, — Ты уже нашел другого Жнеца?

— Нет еще.

— Думаю, я могу вернуться, — рассеянно сказал Жнец, — Только не прям сегодня…

— Парень… Ты еще не в курсе? — замялся Трэвиус. — Следственный комиссариат временно приостановил твою лицензию. Я поэтому и звоню.

Моргана обдало горячей волной:

— Какова формулировка? — спросил он, спешно открывая почту.