Марс выбирает смерть

Глава 9. Свободная воля

Очередной виток истории, очередная невидимая игра подходили к концу. Королева знала, что проиграла этот бой. Бой, но не войну. Наивно было полагать, что тягаться с судьбой — дело плевое и обреченное на удачу. Огромный, неповоротливый маховик бытия таил в себе слишком много подводных камней. Тех, что Великая Мать пока не могла разглядеть и уж точно не могла просчитать ходы наперед. С ней играл слишком сильный противник. Могущественный, незримый и вездесущный. Вечный. Она знала, что он хочет сделать ее своей пешкой. Королева не хотела быть пешкой. Она хотела быть полноценным игроком. И до настоящего времени ей это вполне удавалось.

Причина поступков Азари лежала гораздо глубже, чем казалось на первый взгляд всему ее близкому окружению. Что там говорить, и не только окружению. Именно поэтому некоторые ее действия неоднократно подвергались сомнению. И только спустя какое-то время Высшие убеждались, что Великая Мать оказалась как всегда более прозорлива, чем они все вместе взятые. Поэтому большинство предпочитало сидеть молча и быть верными режиму.

Прибыв из другого мира, Азари изначально имела проигрышные позиции. Позиции, камнем преткновения которых являлось глубокая, извечная вражда. А, может быть, и не вражда, а нечто другое. Великую Мать это интересовало мало. Ей хватало своей ненависти. Азари знала, что простые методы управления государством ей не подходили, и если она хочет удержаться в этой реальности, нужно действовать совсем по иным законам. Совсем не тем, какими придерживались цари, короли и императоры прежних времен. То, что можно сделать силой, она предпочитала достигать тонкими манипуляциями. Многие считали, что подобные методы — признак мягкотелости. Однако, это это было не так. Азари удивляло, что никто этого не видит. Даже Амитас. И знала, что именно поэтому он потерпит поражение, а она вырвется вперед. Не важно, в этой реальности или в какой-то другой, в прошлом или будущем. У нее в рукаве был козырь, который мог взломать любую систему. Он никогда не подводил, никогда не давал осечек. Его не мог обойти даже тот, кто его создал. Ибо имя этому козырю — свободная воля. Великий дар, на котором жизделось все окружающее бытие. Единственное, что делало реальность живой и наполняло глубинным, фундаментальным смыслом. Единственное творение, которое творение делало творением и заставляло хозяина подчиниться своему же рабу. Свободная воля — неоспоримое преимущество, способное давать желаемое вечно.

Каждый раз, когда Королева подавляла очередное восстание, попирая свободную волю граждан, в ней поселялось стойкое ощущение опасности. Нестабильности. Она ощущала нутром, как исчерпывается лимит ее удачи. Поэтому Азари создала себе ряд правил, которые старалась не нарушать. И первое из них гласило, что каждый сам виноват в последствиях собственных решений. Великая Мать никогда не лишала права последнего выбора. Результаты своих трудов она наблюдала десятки лет, находясь у власти. Только в последнее время все больше убеждалась, что где-то совершила ошибку. И прежде всего беспокоило то, что она не могла понять, где именно.

— Прогони-ка первую десятку еще раз, — тяжко вздохнув, устало приказала Азари, — У меня такое ощущение, что я хожу по кругу.

— Может, сделать перерыв, Моя Королева? — спросил личный секретарь, — Вы не отдыхали двое суток.

— Для этого у меня впереди достаточно времени, — отмахнулась Азари и размяла носочки изящных ног.

Излишняя скука пылающего полдня наполняла зал. Рутинная, нудная и однообразная работа вызывала только головную боль. Чувство отупения усиливались по мере четкого осознания, что от результатов текущих трудов зависело не только будущее, но еще и прошлое. Однако, никому, кроме самой себя такое важное занятие, как выбор Жнеца в качестве бочки с бесплатной энергией Азари доверить не могла. Накануне Великая Мать уже просмотрела список из семисот мужчин, отобранных Фальхом. Составив подробный отчет, ученый разделил кандидатов на три части. Первая, зеленая, отображала более высокую совместимость со скользящей. Вторая — синяя, имела более скромные параметры не только по совместимости, но и периоду восстановления Жнеца после операции. Третья же, оранжевая, и вовсе рассматривалась как маловероятная. Скорее всего, ее сформировали только для того, чтобы чувствовалась широта выбора.

Несмотря на вполне размашистый ассортимент, необходимые характеристики Азари так и не нашла. Казалось бы, семьсот кандидатов из практически пятнадцати тысяч — гарантия успеха, но, как выяснилось, не для Великой Матери. В Королеве поселилось глубокое чувство неудовлетворенности. Неудовлетворенности той степени, что тревожным звоночком предвещала о провале того или иного замысла. Глубокие познания людской натуры подсказывали, что простым отбором по критерию здоровья тут не обойтись.

Перекрестная маркировка помогала обойти слияния разумов скользящей с источником энергии. Днк-связь открывала для Жнеца тот же тоннель, по которому проходил временник. Освобождалось больше места для дополнительных транзитеров, но за эти удобства взималась непомерно большая плата. Имея один-единственный шанс выбрать верную кандидатуру, Азари как никогда остро ощущала необходимость детально продумать будущие действия. И не просто продумать, а разработать подробный план, граничащий с созданием самого трудоемкого произведения искусства. Прекрасно понимая, что до конца ей все же не удастся исключить возможные промахи, Великая Королева твердо решила свести к минимуму вынужденные осечки.

В центре кабинета возникли уже набившие оскомину лица мужчин от двадцати до сорока лет. Развернувшись в кресле, Азари вытянула губы в трубочку и подперла рукой миленькую головку.

— Нарайя Симидзу, полных физиологических лет — восемнадцать…

— Используй Марсианский календарь, — раздраженно бросила Азари.

Личный секретарь, низкий полноватый мужичонка средних лет, спокойно начал подкручивать что-то внастройках текущих биографий Жнецов. Он давно привык к капризам Королевы, и уже не удивлялся ничему. Даже тому, что только спустя двое суток Азари начало раздражать летоисчисление Земного календаря. Жнецы пользовались им вместе с храмовниками, отсылая в наблюдательные инстанции анкеты с соответствующей цифрой. Это было то немногое, что их еще связывало между собой.

— Полный физиологических лет — девять с половиной… кхм… — прочистил горло мужичонка, — Вес — шестьдесят килограмм, рост — метр семьдесят. Сирота. Подброшен к порогу детского дома на южной окраине Персифарии. Наемник. Стаж — два года. Марсианских года… В гибернации не находился. Временного трамплина нет.

Поморщившись и составив недовольную гримасу, Азари махнула рукой. Перед глазами тут же возник следующий кандидат. Симидзу же для нее был слишком молод, полон надежд и затратил еще слишком мало усилий для того, чтобы разочароваться в жизни.

В подавляющем своем большинстве Жнецы подпадали под искомые требования — они были отчаевшимися, уставшими от изнурительной работы наемниками, которых не щадила ни жизнь, ни смерть. Но Азари было этого мало. Она искала чего-то более глубокого. Особенного. Того, что подскажет ей самый надежный выход из ситуации и поставит точку в этих сводящих с ума поисках. Однако, за все это время тонны перелопаченной информации ни разу не вызвали внутри восторженного отклика. Пронырливая, готовая уловить даже самую мелкую деталь интуиция упорно молчала.

— Эм… — немного запнулся секретарь, — Виктор Экинджи, физиологических лет — девятнадцать с половиной. Вес — девяносто три килограмма, рост — метр восемьдесят два. Сирота. Наемник, более десяти лет опыта боевых жатв. Отменное здоровье. Критичных травм не учтено. Временной трамплин — пятьдесят семь лет. Наставник четырех Жнецов…

— Этот тоже копит на Олимп? — с заинтересованностью уточнила Азари, пытаясь вспомнить важные детали после кучи анкет.

Второй подбородок мужчины слегка дрогнул и как-то подался вперед. Морщины на его лице стали так глубоки, что оно начало походить на морду старого шарпея. Густые, кое-где с проседью брови встретились ровно посередине плоской переносицы.

— Да, моя Королева, — кивнул он, давно уже свыкшись с тем, что его постоянно перебивают.

— Все не то… — с досадой, сопряженной с дикой усталостью проныла Королева и наконец-то приняла нормальную позу в широком кресле.

Просторный кабинет дрожал от движения полупрозрачных колец. После массовой казни Королеву посетило длительное несварение. Время от времени мутило. Она решила больше не мучить свой нежный организм и с этого момента лучше следить за собственным здоровьем. Стараясь держать ползучее тело поближе к стенам, Азари пыталась не запачкать красивую мраморно-золотую поверхность. Переваривающиеся человеческие останки плавно переходили в невидимую фазу, наращивая и без того массивное тело. Тем не менее, еще какое-то время они могли взаимодействовать с окружающими предметами.

Чувствуя спокойствие в окружении собственных щупалец, Азари так же испытывала сытое удовлетворение и некоторую затормаживающую леность. Тело девушки развалилось поперек широкого кресла в своей любимой позе, вздернув ножки в белых колготках и черных туфлях, отороченных золотом. Короткое черное платье с пышной юбкой вопреки всякой логике имело длинный шлейф. Поговаривали, что любовь Королевы к подобным аксессуарам продиктовано стремлением прикрыть весьма интимное место, где происходило сцепление человеческого тела с подлинным телом Великой Матери.

Напротив кресла, стоящего практически посередине большой комнаты, располагался массивный стол из вощеного черного дерева. Резной, с шершавой обивкой и, конечно же, золотистым орнаментом, он будто врос в пафосную тяжесть окружающего. Высокие окна, пропускающие рассеянный дневной свет, такие же высокие потолки с выпуклыми, прямыми линиями и массивные двери со стальным отливом делали кабинет похожим на каменную пещеру, над которой поработали лучшие дизайнеры Марса.

За столом, вопреки всякой логике, сидела не хозяйка, а ее личный секретарь. Низенький мужичок, неизменно сопровождающий Великую Мать, на этот раз совсем не обращал внимания на практически оплетающие его щупальца. Личный помощник прекрасно знал, что Азари имела ленивое расположение духа, переполненный желудок и абсолютно не игривое настроение. Поэтому он со всей ответственностью погрузился в ворох электронных документов, состоящих из бесконечных биографий Жнецов. Бесчисленное количество открытых личных дел, рассортированных по степени важности, зависли в воздухе. Голова пухла.

— Пусти на прокрутке забракованный список, — приказала Королева, — Мне нужно размяться…

— С того же места, где остановились?

— Нет. Давай с начала.

Слева от Азари вспыхнула галография, тут же сменившаяся другой. Легкая усмешка прокатилась по залу: отсутствие добротной половины лица у потенциального кандидата вызвало лишь разочарование. Вторая галография тут же сменилась третьей, а третья — четвертой. Великая Мать даже не читала крупный текст, высвечивающийся рядом с каждой из них. Размеренное мелькание просто успокаивало нервы.