Место в будущем

Глава #4

Я подошел к перилам и посмотрел вниз, наблюдая за расплывчатыми отблесками мигающего снизу реактора, или… что это на самом деле? Вероятно, здесь действительно есть место энергетическому объекту, но является ли он приоритетным? Питает ли он на самом деле хотя бы исследовательскую лабораторию? Теперь неизвестно.

Стоя в тишине, обозначенной скопированной фразой моего иллюзорного собеседника, мне ничего не оставалось, кроме как вглядываться в то место, что ранее проносилось передо мной с невероятной скоростью: не из-за фактического перемещения, скорее, из-за шока, происходившего со мной тогда. Сейчас я впервые почувствовал покой среди всего этого хаоса.

Наверное, я не имею права так рассуждать, но такой мне видится первая военная ночь, ночь передышки, когда встряска позади и впереди, но не в данный момент. Я однозначно хотел ответов, но сейчас мне не хотелось вникать в них — так говорило мое нутро, уставшее и вымотанное, нашедшее в этой минутке какую-то передышку. Мой взор пал на детали: на протертые, местами поцарапанные перила, на металлические мостки, не вызывающие ничего, кроме страха, что они обвалятся из-за вездесущей ржавчины — а ведь все с учетом того, что в них были отверстия, через которые было «не видно дно», спрятанное в тумане, газе или паре, пронизанном пульсирующей подсветкой.

Я оглядел и стены комнат — стандартные металлические панели, как и снаружи, но все перепачканные, в разводах, в гари рядом с проводами — и тоже ржавые. Поверх них местами были прутья из арматуры — что-то вроде силовой конструкции, поддержки. Это напомнило мне кабинет Каори и… фотографию! Ту самую фотографию с Китакадзе в компании других людей. Похоже, что она была сделана где-то тут.

— Пора выдвигаться — мягко влилось в мои уши. Или во внутреннее ухо. Или в мозг…

— Куда теперь? — спросил я совершенно меланхолично, повинуясь.

— Я выведу карту тебе на ДР и отмечу на ней путь. Следуй туда.

Едва я успел дослушать эту фразу, как на ДР «материализовался» небольшой прозрачный квадрат со стрелкой и зеленой полосой от нее — ясно, простейший навигатор.

— Итак, ответы. Что ты хочешь узнать? — я успел сделать лишь шаг, после чего меня ошеломила эта фраза.

— Все..? — словно вопрошая, я оттягивал время, чтобы придумать более четкую формулировку.

— Все? Что ж, это логично, учитывая, в какой водоворот ты попал. — в этом ледяном голосе эхом раздалась издевка.

— Я… я просто не особо что-то понимаю. Ощущение, что мне уже выжгли мозги, а голова… раскалывается.

— К сожалению, мною было предпринято все возможное, чтобы заглушить боль, да и вообще пришлось немного взять функции чипа по жизнеобеспечению, так что… прости. — удивительно искренне прозвучало последнее слово. Настолько, что оно смягчило общее восприятие от того, что было произнесено раньше.

— Ладно. Можно как-то по порядку… — я пытался придумать начальную точку, медленно ковыляя по мосткам в указанном направлении — назад.

— Хорошо. С начала так с начала. Эта станция была построена…

— Нет-нет, не настолько сначала. — перебил я.

— Лучше начать с этого. — голос сделал паузу, будто ожидая, пока я выговорюсь, после чего продолжил, разрушая неожиданную для нас обоих тишину, — Станция была построена 83 полных года назад для испытаний самого разного спектра: от разработок в сфере искусственного интеллекта до разработок новых типов реакторов — а иногда и все вместе. Я — результат одной из таких разработок. Мой проект назывался «Всплеск-01» или более поэтичное название — «Астра» — от всплесков помех во всем спектре частот сигналов, это было похоже на звездное излучение.

— Так я и думал…

— Недавно ты спрашивал меня про терминал. — холодным и безразличным голосом это прозвучало еще более остро.

— Да, но… все же не догадаться тут сложно.

— В любом случае, моя начальная цель — обслуживать реактор и управлять подачей энергии в научные отделы. Сейчас… — снова пауза.

— Сейчас что? — спросил я, будто бы потеряв своего собеседника в мерцающей мгле.

— У истоков проекта стояли три инженера: Китакадзе-сан, Смолин и Мэйсон. Главным разработчиком был Смолин, Мэйсон и Китакадзе были своего рода его помощниками — хотя и вносили значительный вклад. Разработка шла неплохо, довольно быстро. Первый «вдох»…

— Ага, — усмехнулся я.

— Первый «вдох» мне удалось сделать, по словам Китакадзе, буквально через пару лет после начала работ. И за пару лет до появления Фолкса в этом предприятии…

— Сколько Фолксу лет? — спросил я, мотая головой от непонимания.

— Лет на 10 старше Китакадзе.

— Не верится…

— Хирургия творит чудеса. Все же, если Китакадзе было около 25, то в свои 35 Фолкс уже занимал очень высокую должность в колонии. Его затем вообще назначили главой этого отдела станции, коим он и является до сих пор.

— Разве он не мог… э-э-э… ну, повыситься? — перебил я.

— Мог, но решил организовать «свой эксперимент». — с небольшой толикой усмешки послышалось «оттуда».

— Фолкс пришел в проект и быстро взял управление в свои руки. Это не удивительно, учитывая, что ученые вроде Смолина уже сделали прорыв в мышлении искусственного интеллекта, — эта фраза прозвучала несколько самодовольно, отчего я скорчил нелепую гримасу.

— Это правда. Я — прорыв, несмотря на то, что ты не видишь этого.

— Хорошо-хорошо, хотел только спросить… Цель в В-001? — моментом назад я заметил на миникарте знакомые очертания и наконец удовлетворил свою потребность в этом вопросе.

— В-001.

— Так что с Фолксом?

— Смолин и Китакадзе работали над мелкими улучшениями со стороны техники, а не меня. Мэйсон со своей командой занимался исправлением ошибок. Команда из 50 инженеров растворялась и все больше походила на команду из 3 человек и 5 ассистентов.

— А что ты, если не техника? — у меня вырвалась эта фраза буквально не нарочно.

— Я — это я. Техника — это мои руки, ноги, глаза. Мэйсон много работал надо мной, над самим ядром, над управляющими блоками, другие двое — над периферией.

— То есть, ты — это не твое тело?

— Я — это я. Как ты — это ты. Ты — это твое тело? Ты — это ты, у кого есть руки, ноги и прочее…

— У тебя какое-то детское суждение обо всем этом, ты не находишь? — я язвительно произнес эти слова, пытаясь задеть ИИ, после чего поймал тишину на минуту.

— Моя личность и мое тело — это разные вещи. Как и твоя личность и твое тело. Хоть они и связаны. Мэйсон ковырялся в моей личности. Смолин — в теле.

— Почему ИИ говорит, что у него есть личность? — я снова ударил прямо в сердце «зарождающейся душе» ИИ, но на этот раз никакой санкции не последовало.

— Если у тебя она есть, то она есть и у меня. Твоя жизнь здесь мне известна. Если ты говоришь о личности, то о ней могу говорить и я.

— Так, значит, в этом революционность и прорыв?

— Нет, такие компьютеры существовали до меня. Прорыв в сходимости искусственного интеллекта. Сходимости меня с другим ИИ, даже построенном по таким же принципам, просто не может быть.

— Погоди, стой-стой-стой, что такое «сходимость»?

— Ты можешь узнать об этом сам, незаметно для других, прямо сейчас — достаточно открыть поиск. Но ты честно спрашиваешь меня об этом, признавая за мной право на честность в общении. НЕ с личностью ты бы стал так поступать? — малая волна усмешки прокатилась в нейтральном голосе, заставив меня посмеяться.

— Тебе удалось меня уесть. — я все еще ставил себя выше, не желая юлить перед ИИ, однако, внутри меня уже поселилось какое-то подростковое чувство обиды на старших.

— Сходимость ИИ23 в нашем случае — это явление возникновения во внутреннем коде программ различных ИИ одинаковых или схожих алгоритмов и нейронных связей, что в экстремальной точке приводит к полному повторению образа ИИ различных машин.

— Это определение сформировано человеком?

— Да.

— А можешь его перефразировать? Своими словами. — я говорил как преподаватель, вновь пытаясь поставить себя выше.

— Сходимость ИИ — это когда…

— Ага, «когда» мне нравится, — я вновь посмеялся, уже подходя к В-001.

— Мне удалось скопировать твою манеру речи, не чью-то.

— А, вот как… — меня окончательно поставили на место, и ощущение это было невероятно стойким.

Дверь В-001 открылась передо мной, обнажив уже знакомую комнату. Я шагнул внутрь, и миникарта тотчас же «улетела».

— Так… зачем я вернулся сюда? — сказал я, праздно шатаясь по помещению.

— Пойдешь через вентиляцию. Через вход в этом помещении. Люк находится прямо за шкафом слева. — нужный мне шкаф тут же был подсвечен.

— Разве я давал тебе право администратора в ОС? — переспросил я, пытаясь отодвинуть железного гиганта от стены.

— К сожалению, мною было предпринято все возможное, чтобы заглушить боль, да и вообще пришлось немного взять функции чипа по жизнеобеспечению, конечно, пришлось взять права администратора на твой чип.

— Дежа вю… — прошептал я, выслушав последнюю фразу.

— Фолкс увидел перспективу в моих свободных мощностях, но знал, что не стоит разбазаривать ее на обыкновенные вычисления. — холодный голос продолжил свой рассказ, и сколько я ни пытался вслушиваться, у меня не больно-то получалось на фоне моих попыток сдвигать шкаф сильнее, чем на несколько миллиметров в минуту.

— Для меня так и напрашивалось творческое задание, — слушать «собеседника» мне мешал еще шум, скрежет металла по металлу, и все это с каким-то привкусом свежей ржавчины, из-за которой я снова перебил ИИ.

— Почему здесь все такое ржавое, Боже… — это было скорее междометие, но ответ не заставил себя ждать.

— Это же геотермальный реактор, сальники не могут полностью изолировать помещение от того, что происходит «там». Не волнуйся, ржавые здесь только элементы обшивки, мостки, а силовые конструкции выполнены из композита.

— Ага, мне еще по этому ходить… — я начал уже ворчать.

— В итоге и Фолкс, и Смолин, и прочие, кроме Мэйсона — решили расширить «мою юрисдикцию» на весь комплекс. Сначала это были несколько дополнительных лабораторий, затем — весь Кардашёв. А после… случилось то, что случилось. — будто бы выдохнув, голос на той стороне умолк.

— Что? — переспросил я, пытаясь пролезть в тридцатисантиметровую щель между шкафом и стеной — там, где показалось вентиляционное отверстие.

— Тебе не кажется, что рассказ какой-то сумбурный? — меня удивила эта фраза, но я, пытаясь подтянуться к люку, кряхтя и пыхтя, занимаясь всеми этими делами, не особо задавался такими вопросами.

— Ты просишь ответов, но это слишком широкий и долгий рассказ, чтобы вот так вылить его за полчаса.

— Я лишь хочу понять, в каком… — я кое-как залез в вентиляцию и пополз по ней, прямо как в старых фильмах и играх, — в каком дерьме я оказался.

— Хорошо. Давай так: ты выйдешь на общий уровень, а там, уже на конкретном примере, я объясню тебе больше.

— Ладно-ладно. Куда мне ползти-то? — вопрошал я.

— Туда, — в миг перед моими глазами материализовалась «нить» в дополненной реальности, ведущая куда-то далеко.

Вентиляционная шахта была поразительно узкой для сооружения, страдающего от повышенной влажности — не понятно, что это: просчет инженеров или еще одно место для тайн… Все же, мне удавалось ползти на четвереньках по нему, не задевая стены и потолок, покрытые противной влажной пленкой грязи и пыли. Что меня не могло не радовать, так это то, что, очевидно, Каори была здесь — иначе мне пришлось бы марать руки в этом субстрате, налипшем на «полу», но нет. Конечно, здесь было не чисто, но шагать по чужим следам было не так противно.