Место в будущем

Глава #2

Лифт, ключ, кровать и… Новое утро. Уже какое..? Я сбился со счета. Абсолютно в то же время сон покинул меня, заставив собираться на новый день работы. «Интересно, мы опять просидим весь день, ничего не делая и заполняя электронные бессмысленные формы?» — думал я. Откровенно говоря, я прямо-таки надеялся, что что-то произойдет.

На подлете у меня были мысли, что работа, которую мне предстояло совершать, будет важной, но по факту, если аварий не будет, то разве много пользы я приношу обществу своими действиями? Нет, во мне не играл альтруист, которому нужно было скорее принести благо окружающим. Во мне просто играла гордость. Но имеет ли она право быть здесь?

Я поймал себя на мысли, что это рассуждения типичного неудачника, который одергивает себя при любом проявлении внутренних амбиций, даже пусть и в голове. С другой стороны, что в этом плохого? Я всего лишь трезво оцениваю себя. У меня заниженная самооценка и завышенные ожидания. И это я говорю будто бы не для себя, а для «публики» свыше или в голове. «Да, я хочу, чтобы меня услышали» — и каждое «признание» за другим — это бесконечная череда оправданий непонятно перед кем. Нет, я не испортил настроение себе с самого утра — это мои каждодневные рассуждения, если мозг занят чем-то кроме интересных вещей или познания нового. «Разве не каждый думает так же?» — уже непонятно, оправдание это или нет.

Мысли ушли тогда, когда я переступил через порог своей квартиры. Сосед вдали коридора тоже куда-то выходил, и я, немного ускорившись, успел забежать в лифт. Живет ли Китакадзе-сан здесь? И другой Китакадзе-сан тоже? «Сегодня надо будет обязательно проследить за своим коллегой» — театрально произнес фразу мой внутренний голос, когда лифт доехал до первого этажа, где я снова встретил «хозяйку», что-то ищущую в своей сумке.

— Здравствуйте! — сказал я, покачав головой.

— Доброе утро, — торопясь, рявкнула женщина. Я прошел мимо и вышел наружу, а ее шаги говорили о том, что она прошла прямо за мной на небольшом расстоянии. Видимо, она искала ключ-карту. Они со стариком точно странные, и если шумами реактора можно объяснить использование всяких там карандашей да ручек (о чем написано в руководстве-книжке), то вот отказ от дополненной реальности мне не совсем понятен — видимо, отец ее воспитывал довольно интересными способами. На секунду мне даже стало интересно, какого это — жить без ДР. Сейчас же я полез в настройки выключать свой чип. Удивительно было смотреть на двери без отметок и указатели без текста. Словно я попал в какой-то город-призрак. Правда, людей-то было много, а вот если их убрать, то действительно получалась бы какая-то гнетущая атмосфера. Вместе с самой картой пропали отметки о положении тех или иных ориентиров на ней — пришлось пользоваться памятью, чтобы добраться до места работы.

Я смог сохранить неплохую память собственную, несмотря на информацию, хранившуюся на «диске». Впрочем, информация, хранившаяся в моей голове и та, что была на чипе, перекликалась и иногда повторяла друг друга, так что чувствовал я себя совершенно нормально. Дошел я тоже нормально: ни разу не свернув не туда, но были и странности, огорчившие меня. Идя по памяти, я постоянно перегораживал кому-то дорогу, чуть ли не врезался в людей в особо многолюдных местах. После этого невольно задаешься вопросом: неужели мозг все-таки атрофировался? Я не чувствовал себя переполненным задачами, когда вспоминал путь на работу, но остальное будто бы ушло у меня из внимания. Надо почаще выключать ДР. Перед входом на работу я снова включил свой чип и переступил порог нашего кабинета.

— Доброе утро, Роман! — воскликнул старик и подбежал ко мне, пожимая руку.

— Доброе, Китакадзе-сан! — энергично я ответил ему, после чего мы расселись по столам. Не успел я устроиться, как мой коллега пристально посмотрел на меня и выдал:

— Вы уже, наверное, догадались, что управляющий нашим домом — это моя дочь, да?

— Ну… да.

— Это уже доказывает, что Вы лучше, чем я ожидал! — старик хихикнул. Если честно, я не знал, как реагировать на это.

— Раз так, скажите-ка мне вот о чем. Вчера я забыл сказать об этом. Раз Вы такой умный, — как же обидно это прозвучало, — то Вы, наверное, не упустили из виду пункт про здоровье в трудовом договоре?

— Ну да. Что-то вроде «работа на данном объекте может вызывать незначительные отклонения здоровья, поправимые с помощью оздоровительных курсов предприятия.»

— Теперь это так называется… — подняв брови, Китакадзе-сан пробубнил эту фразу, — на самом деле сложные процессы происходят в наших организмах, поэтому объяснить в двух словах я не могу, почему, что и как, но… Мне всего 73 года! Хотя выгляжу я на все 123! Э-э-э…, хотя по факту я себя «уставшим от жизни» не считаю. Я разве похож на маразматика?

— Нет, конечно! — воскликнул я, немного переигрывая, в ответ старик чуть ли не рассмеялся и повернулся к экрану. Мне в голову впилась фраза «не объяснить в двух словах», а голос внутри так и кричал: «Мы тут целыми днями сидим и скучаем, чего не рассказать-то?» — но я не решался этого сделать в силу своей сдержанности.

Сидев напротив этого экрана, я заметил, что на нем нарисованы древа — вероятно, схема сети. Если каждая лампочка символизировала на этом экране какой-то узел, а ветки — связь, то получается, что за той самой закрытой дверью и находится реакторная, в которой уже и есть столько всего. Дверь армирована, значит, мощность оборудования велика. Что же делают эти люди в исследовательском отделе? Почему я не могу присоединиться к ним? Почему я сижу в кабинете с этим человеком, когда мог бы проводить какие-то удивительные испытания и открывать, изобретать новое? Мои «депрессивный» ход мыслей вновь прервал Китакадзе-сан:

— Я так посмотрел на часы… Думаю, Вы должны знать полную картину о старении. Если хотите, конечно.

— Рассказывайте, пожалуйста.

— Хм, я постараюсь ничего не забыть, — он отвел взгляд в сторону, — не знаю даже, с чего начать. Вот представьте: дерево подвергают воздействию горячей и холодной воды. Оно же деформируется, так?

— Так, — кивал я.

— Под воздействием излучения реактора мы с Вами тоже быстрее портимся, пусть и не деформируемся. Реактор постоянно излучает различные волны. На самом деле, его можно было расположить где-то еще, но провести кабель подо льдом сложнее, чем просто провести кабель по «постройкам» к центру исследований. Я говорю «реактор», подразумевая всю систему переработки энергии. Мы с вами жертвы негуманной конструкции этой станции, но без нас работа невозможна, вы понимаете?

— Ну да.

— По Вашему виду кажется, что вы восторжены окружением, но я хочу вас огорчить: все не так радужно и красиво, как вы думаете.

— Неужели все настолько плохо? — я не выдержал и перебил мужчину, сказав это несколько пренебрежительным тоном.

— Это уже решать вам, однако, я знаю эту станцию и не стал бы делать таких выводов. Вам еще предстоит разобраться.

Ничего не сказав в ответ, я отвернулся. Сию же секунду на стене начала мигать одна из ламп, после чего раздался звук оповещения. Китакадзе встал со своего места, подозвал меня рукой и пошел в дальнюю дверь, где я еще не был.

— Идем! Сейчас будет твоя первая работа.

— Иду! — я сомневался, что смогу что-то сделать. Конечно, какие-то остаточные знания от учебных учреждений остались, но разве они применимы в практике? Довольно неуверенно я прошел за своим коллегой в помещение за этой дверью. Здесь были три огромных шкафа, больше похожих на капсулу жизнеобеспечения, а также стол с инструментами. В противоположном от входа направлении была еще одна дверь. На удивление, в этой комнате было ужасное освещение. Красно-желтое, тусклое и мерцающее.

— Почему здесь так темно? — спросил я

— По-другому никак.

Китакадзе-сан сел на стул рядом со столом и достал из кармана ключ, после чего протянул его мне.

— Твой посередине.

Не спрашивая ничего в ответ, я скорее двинулся к шкафу посередине. Открыв дверь, я увидел, что там ни что иное, как своего рода скафандр. По сути резиновый костюм, плотно прилегающий к телу, поверх которого была тяжелая кираса. На голове предполагалось носить своего рода шлем с закрытыми дыхательными путями.

— Надевай. Сначала костюм, потом накидку, потом подвязывай ее, и в последнюю очередь шлем. Капюшон костюма накинешь на голову. И подвязаться не забудь. — довольно сухо проговорил старик.

Облачившись в костюм (что было довольно сложно), я почувствовал его вес. Настолько тяжелых «доспехов» мне не удавалось носить никогда. Позвоночник сам гнулся под тяжестью свинцовой пластины, а фильтр противогаза, оказавшийся в районе подбородка, опускал мою голову вниз: я будто готов был сложиться прямо на месте, рухнув головой на пол. Но несмотря на это, я подошел к своему коллеге, после чего тот дал мне «рюкзак» (выполненный из какого-то легкого прорезиненного металла параллелепипед на лямках) и сказал:

— Все очень просто. В этом отсеке относительно часто происходят аварии, так что тебе надо будет просто заменить пару проводов и наладить работу. Главное, чтобы не искрило.

— То есть мне просто надо заменить контакты? И как налаживать?

— Если все пойдет так, как надо, нажмешь там рубильник и услышишь характерный шум. В рюкзаке все, что тебе потребуется: там и провода, и предохранитель один есть. Это довольно обычная авария. — сразу было видно, что с настоящей работой Китакадзе менялся, становясь серьезным и сухим человеком.

— Хорошо. А куда, собственно, идти?

— Ты, наверное, не помнишь уже карты, да? «От корней к плодам» — запомни это. Ну а сейчас ты пойдешь прямо, пока не увидишь слева вторую дверь с пометкой

B-002. Заходи туда и снова иди прямо, пока справа не найдешь дверь с пометкой I-04. Там будет что-то сломанное, искрящее. Вот это тебе и надо устранить. Костюм, кстати, от удара током тебя не спасет, так что я бы тебе не советовал соваться туда сразу. Сейчас, погоди-ка… У тебя же есть ДР? Выключи ее совсем и не включай, пока не выйдешь сюда. Это опасно. Тут очень сильные помехи, понимаешь ли — они нарушают работу такой аппаратуры. Ну что, вперед?

— Хорошо! Вперед! — выкрикнул я и двинулся к двери, ведущей к нужным мне комнатам. Дверь по моему касанию отварилась, открыв моему взору длиннейший коридор. Как только дверь позади закрылась, ко мне на ум пришла мысль: «Мне даже не провели нормального объяснения, не был выдан документ на ремонт, не было описано, что и как делать. Он же просто выгнал меня без всего! Вообще-то нужно составлять особые бумаги…».

Через полминуты я успокоился и вернулся разумом в «реакторную». Коридор был также и широк, а по бокам были рельсы и велодрезина. Надо сказать, что освещение здесь было довольно скудное, как и в предыдущей комнате. Но я все равно хорошо видел окружение, вот оно-то меня не особо радовало. После десяти метров металлических стен начался участок, где был «дырявый» пол из металлической решетки и бортики, высотой чуть более половины моего роста из того же материала. Светильники устанавливались прямо на этом «мостике», который был подвешен где-то под потолком.