Чудовища

33 — Опасный хищник на свободе (Ио)

Любая проблема — это приглашение к развитию. Любое сильное переживание — это катарсис и этап на пути к себе. Чем серьезнее проблема — тем большие возможности роста она таит. Мотивироваться на ее решение — это главное в любой проблеме, позволить ей мотивировать себя и не сдаваться независимо от того, какой путь ее решения был выбран.

(автор неизвестен)

Я сидел на кровати в закрытом отсеке и смотрел на пустую кровать напротив. Как было бы хорошо, если бы тот занудный старик оказался сейчас здесь, уж он бы точно знал, что сказать. Подсказал бы хоть что-то. Да хотя бы опять занудствовал! Всяко лучше, чем полная тишина и одиночество.

От скуки я начал просматривать воспоминания Анны. Она некоторое время интересовалась религией отца. Оказывается, Изначальная Дхрама — это что-то вроде экуменического учения, объединяющего в себе все основные религии Старой Земли: буддизм, индуизм, христианство, синтоизм, конфуцианство, иудаизм и ислам.

Согласно легенде, в одной из пещер Гималаев недалеко от горы Кайлас были найдены Медные Скрижали, испещренные санскритскими письменами. В них и раскрывались основные положения новой религии. Вскоре Медные Скрижали, также известные как Библия Дхармы, были переведены на все основные языки человечества, а потом и на некоторые инопланетные.

Были в Медных Скрижалях и пророчества, которые, впрочем, к моменту находки уже сбылись, а некоторые все еще нет, и на тему того, сбудутся ли они, велись целые дебаты. Ну вот, например, самое невероятное из пророчеств гласило, что люди откроют гиперпространственный тоннель в другую галактику. Но, согласно подсчетам ученых, это представлялось в крайней степени невозможным. Впрочем, в том же пророчестве утверждалось, что из-за катастрофы люди потеряют эту технологию.

Некоторые исследователи считали все это ловкой подделкой, другие — чем-то вроде терма, писанием буддизма, спрятанным в тайном месте, для того чтобы в нужное время его нашли и открыли человечеству. Ведь прежде чем получить знание, люди должны стать к нему готовыми, в противном случае, даже если учение верно, получившие его могут причинить себе больше вреда, чем пользы.

В любом случае у учения появилось много последователей как среди людей, так и среди представителей некоторых других разумных форм жизни. Учение усиленно распространялось силами миссионеров, не столько ради самого учения, сколько из-за веры в то, что оно избавляет живых существ от страданий, поэтому обладающие знанием не имеют права скрывать его от других созданий. Равно как и передавать знание тем, кто к нему не готов. Что ж, похоже, все не так просто.

Забавно, что в учении появились свои обычаи и суеверия. Например, медь стала считаться священным металлом, хотя об этом нигде в Библии Дхармы не сказано. Но это никак не помешало многим последователям с благоговением относиться к данному диамагнетику и окружать себя медными предметами. Некоторые утверждали, что это напоминает им об учении и, соответственно, вдохновляет на духовную практику, которой в Изначальной Дхарме придавалось первостепенное значение. Но находились и такие последователи, которые с презрением относились к подобному фетишизму.

Впрочем, не стоит забывать, что и в индуизме медь считается священным металлом, посвященным богу солнца, и ей приписываются некоторые сверхъестественные свойства. А согласно современной науке медь настолько бактерицидна, что на ее поверхности микроорганизмы не живут дольше восьми часов. Забавно, надо будет спросить у Серафима, знает ли он о своих бактерицидных свойствах. Хотя, судя по воспоминаниям Анны, он на самом деле не совсем медный. Конечно же, он из тугоплавкой нержавейки, просто снаружи покрыт тонким слоем меди.

Интересный, конечно, робот. Диодору он достался в наследство от старшего монаха, а тому — от еще более старшего. Забавно, что у монахов роботы чаще всего передаются от старших к младшим. Каппия обязательно должен быть у каждого монаха, особенно у молодого. Ведь монахи не имеют права распоряжаться деньгами, за них это делает каппия — специально приставленный человек, хранящий пожертвования. Он-то и покупает монаху все необходимое.

Вся эта традиция пришла из буддизма, там испокон веков у монахов были каппии. А теперь у монахов Изначальной Дхармы чаще всего эти функции выполняют роботы. Другое дело, что обычно роботы-каппии очень старые, ведь покупать каждому новому монаху по роботу чрезвычайно затратно для монастыря. Зато на обшивку устаревших роботов можно нанести тонкий слой меди, что является своего рода, визитной карточкой или униформой роботов-каппий монахов Изначальной Дхармы.

Но больше всего меня позабавило то, что в Изначальной Дхарме самым важным нравственным принципом считается ахимса, то есть принцип ненасилия. При этом их священный металл уничтожает миллионы микроскопических жизней просто своим существованием. Получается, что все, кто использует его, поддерживают это. Впрочем, люди пользуются и лекарствами, уничтожающими микроорганизмы. Так поступают даже те пациенты, которые придерживаются ахимсы.

Это все были старые воспоминания, я отвлекся от них и стал просматривать более новые. Внезапно меня охватил страх за Анну. Что, если она опять вколола себе смертельно опасный вирус? С тех пор как умер Алекс, она живет в ожидании смерти. Не может быть сомнений, она опять это сделала! Я должен что-нибудь предпринять! Но что?!

Вскочив с кровати, я беспокойно заходил по комнате. Что же делать? Вирус может спровоцировать инфаркт в любой момент. Что тогда? Я опять распечатаю ее из своих воспоминаний? И что? Она опять убьёт себя? Нет, это надо как-то прекратить. Мне нужно поговорить с Диодором!

Неожиданно створчатая дверь открылась и в отсек ворвался Карим. Направив на меня электромет, он прошипел:

— Где Макс?!

— Что? — не понял я.

— Ты опять сожрал его?

— Что ты несешь, Карим? — нервно ухмыльнулся я.

— Ты восстановил всех, чтобы тебя больше не помещали в антиграв! И пытался убедить меня в том, что Кирилл — метаморф, чтобы подозрение пало не на тебя!

— Что за чушь?! Я все время был здесь! Здесь же вентиляционный люк заварен и ванная закрыта! А как же видеонаблюдение?!

— Оно отключилось! Я не знаю, как ты это сделал, гаденыш, — прошипел Карим. — Но ты за все заплатишь!

Холод охватил меня. Я вспомнил ту боль, которую пришлось пережить, когда в меня стреляли из электромета в предыдущий раз. Даже и сам не знаю, как я это сделал, видимо, то был просто рефлекс, но в мгновение ока я щупальцем выбил оружие у него из рук. А другим схватил его за горло и отбросил в стену.

Впечатавшись в обшивку корабля, Карим сполз вниз, потирая шею. А я поднял щупальцем электромет и приблизился к капитану, возвышаясь над ним.

Направив дуло на него, я мгновение колебался, потом произнес:

— Если Крес сожрал Макса, значит, он получил доступ к компьютеру корабля, потому что у вашего синеволосого хакера были бэкдоры ко всем системам! А как ты думал, я установил себе импланты, после того как сожрал Макса?!

Я вспомнил про малыша Ао, и меня охватил страх! Крес же знает, как я к нему привязан! Наверняка он попытается причинить ему вред! Недолго думая, я налег на дверь, но та была намертво закрыта. Тогда я отскочил и выстрелил в нее из электромета. Похоже, разряд тока спровоцировал что-то вроде замыкания, потому что свет погас, и я все-таки сумел разжать щупальцами створки двери.

Я выбежал прочь, прекрасно видя во тьме.