Секреты Ротшильдов

Человеческая природа и уловки

В 1831 году еврей-банкир становится теневым советником короля Франции, который старше его на 19 лет. Джеймс консультирует Луи-Филиппа как по финансовым вопросам, так и по внешней политике, поскольку эти две области тесно взаимосвязаны. В дипломатических отношениях регулярно возникают кризисы, в особенности с Бельгией и Италией. Ротшильду, поладившему с Его Величеством, каждый раз удается настоять на дипломатическом, а не военном решении. Веками пустячные споры между сильными приводили к бессмысленному и несправедливому кровопролитию.

А кто платит за любой инцидент? Миллионы избранных бодро идут в бой, украсив оружие цветами. Когда они понимают, что в войне нет ничего романтичного кроме прощания с близкими, уже слишком поздно.

Почти через пятьдесят лет Поль Валери скажет: «Война – некая акция, где люди, не знающие друг друга, друг друга убивают ради славы и выгоды людей, которые знают друг друга и друг друга не убивают».

Из этого и исходит Джеймс в своих действиях. Все члены семьи в следующих поколениях добавляют в договоры о займах определяющий пункт, предполагающий возмещение всех выданных сумм в случае военного конфликта. Безусловно, добиваться от недобросовестных правительств выполнения положения затруднительно. Но все же для заемщиков этот пункт играл определенную роль, возможно, только психологическую. Уже неплохо, учитывая, что полагаться на человеческую совесть бессмысленно!

В Париже революция, названная «Тремя славными днями», идет на спад, но на улицах дело все еще доходит до боев. Великий барон в последний день масленицы устраивает бал. Приглашен весь высший свет. Несмотря на притворное веселье, слышно, как совсем близко армия стреляет по оставшимся непокорными манифестантам. Настроения нет, даже среди приглашенных никто не хочет развлекаться, пока люди, в том числе из враждебного лагеря, гибнут под пулями и ударами сабель кавалерии.

Вечер проходит уныло. Джеймсу только и остается, как пригубить вина из бокала, поднесенного одним из гостей. Он обнаруживает неизвестный доселе вкус, который кажется ему несравненным: Шато Лафит. Привыкший действовать быстро, вскоре после вечера Джеймс договаривается о посещении винодельни. Познакомившись с владельцем, делает выгодное предложение о покупке. К несчастью для банкира, винодел, увлеченный своим ремеслом, отказывается. Джеймс себе в утешение заказывает десятки бочек и еще несколько сотен бутылок. Это вино он будет постоянно пить сам и предлагать другим.

1832 год. Париж еще не залечил раны, оставленные восстаниями, как на горизонте появляется новая беда. Есть ли связь между очередным бунтом, потопленном в крови, и нарушением правил гигиены, жертвой которого станет весь мир? Как бы то ни было, главной проблемой становится холера.

Эпидемия уже выкосила десятую часть Индии, потом перекинулась на центральную Европу и теперь добралась до Франции, в том числе ударив по Парижу. Первыми жертвами становятся бедные и обветшалые кварталы, где ситуацию усугубляют теснота и грязь. Беда доходит и до более приличных улиц. За день умирают 200 человек, а вскоре жертвы исчисляются тысячами. Газеты не пишут об этих цифрах, чтобы не нагнетать обстановку, близкую к панике. В качестве катафалков используют грузовые экипажи: вместо пожитков на них складывают трупы. От одного их вида прохожие убегают без оглядки, боясь заразиться от мертвых.

Рабочие жалуются на массовые отравления, нужно найти виновных в злодеяниях. В центральной Европе ответственность довольно быстро взвалили на евреев, якобы отравивших колодцы. Во Франции указывали сначала на буржуазию, затем на врачей, намеревавшихся погубить народ, который не одержал победу в революции. Те, у кого есть деньги, уезжают, при этом от болезни умирает премьер-министр Жан-Казимир Перье, заразившийся при посещении больницы.

Соломон уезжает из Вены и скрывается в замке Феррье у Джеймса, пока тот остается в Париже в доме на улице Лаффит, отменяет все встречи и покрывает стены известью – единственным известным средством, которое может остановить распространение заразы. Великий барон не забывает написать в Парижскую оперу, чтобы ему возместили стоимость абонемента: о светской жизни нет и речи, да и все спектакли отменены до новых постановлений.

Копейка рубль бережет.

1833 год. Испания погрязла в бесконечной гражданской войне, и ей не хватает денег. Министр финансов Луис Лопес Бальестерос просит у Натана срочно выдать кредит. У него нет серьезных гарантий, разве что слово премьер-министра. Он обещает все немедленно выплатить, когда в стране восстановится мир. В прошлом министр финансов уже пересекался с Натаном, последний доверяет элегантному, харизматичному дипломату. Бальестерос заверяет, что Испания долго будет помнить об этом жесте.

С помощью французского, австрийского и итальянского домов – то есть решительно по всем фронтам – банкир оперативно собирает 16 миллионов франков для выдачи займа испанскому правительству. После составления договора и переводных векселей в Мадрид прибывает несколько тщательно сопровождаемых эшелонов с заемным золотом, фунтами стерлингов и французскими франками. Через несколько месяцев испанское правительство, никого не оповещая, назначает другого министра финансов.

Натан пишет Бальестеросу и не получает ответа. Он нервничает из-за отсутствия новостей. Спустя время обращается напрямую к королю Фердинанду VII – безрезультатно. Натан требует уважать договоренности и выплатить заем. Проходит несколько месяцев, молчание Мадрида становится красноречивым, подтверждая подозрения Ротшильда. Этот удар от близкого друга как нож в спину: были приложены титанические усилия, чтобы помочь клиенту. Натан оскорблен. Он понимает: испанский король удачно «забыл» об услуге и возмещать долг не намерен никогда.

Подобное злоупотребление доверием не остается безнаказанным. Четыре брата выбирают время и покупают акции испанских компаний на сумму более 1,8 миллионов фунтов стерлингов, а затем в самый подходящий момент внезапно их распродают. Курс резко падает, Испания теряет миллионы реалов. Так она платит за измену и глупость своего монарха!

На этом Натан не успокаивается: цена на акции достигла дна, и сопротивляться искушению невозможно. Он заново их скупает, спокойно ждет восстановления цен, и еще раз распродает, снова провоцируя обвал недавно открывшейся Мадридской фондовой биржи. При каждой итерации финансового маневра банкир получает прибыль, а испанская экономика чуть больше проседает. В итоге король умоляет Ротшильда о прощении. Конечно же, он погашает заем, как основную сумму долга, так и проценты, а Натан прекращает войну против Мадридской биржи.

Испания не сможет полностью оправиться от финансовых потрясений, спровоцированных капризами короля. Поскольку других инвесторов и кредиторов из-за рубежа таким же образом обманули, доверие подорвано, и испанский рынок по объему транзакций никогда не сравнится с другими европейскими странами.