Секреты Ротшильдов

Счастливчик и диверсант

Но вернемся во Францию к юному Морису[23], трудному ребенку Эдмона – благодетеля израильского государства. В 1850 году Жюли из австрийской ветви, ведущей начало от Соломона, всерьез влюбляется в своего парижского двоюродного брата Альфонса. Но ее против воли выдают замуж за Адольфа, сына Карла, основавшего неаполитанский дом (да, знаю, запутанное родство).

Брак, ради которого она пожертвовала своим счастьем, бездетен. В душе Жюли любит приключения, она разбирается в ботанике, фотографии и светских развлечениях. Она всю жизнь сокрушается из-за чрезмерной недосягаемости интересных занятий, доступных мужчинам.

Для неаполитанской ветви, отстающей от Лондона и Парижа по объему и значимости операций, политические события в Италии и, в частности, ее объединение станут приговором. В 1863 году Адольф, муж Жюли, прекращает деятельность филиала и посвящает свое время искусству.

Его жена открывает для себя парусный спорт. Любительница больших сигар, она курит трубку и любит немного эпатировать. В погоне за сильными ощущениями Жюли радуется не только скорости и регатам. Она строит паровую яхту, которую в разобранном виде доставляют в Швейцарию и там собирают на озере Леман, где ее владелица впервые разгонится до 20 узлов. В 1879 году это рекорд для яхтенного спорта! Яхта Walkyrie принадлежит одному из соседей – Гюставу Эйфелю, и остается далеко позади, уступая по всем показателям.

Жюли удерживает рекорд в течение 18 лет, пока ее не перегоняет новехонький корабль Анри Сэ, крупного производителя сахара. Жюли в ярости заказывает новую, более мощную и более быструю яхту. В 1898 году она возвращает себе мировой рекорд по скорости.

Отношения с Адольфом она, по сути, поддерживает только в переписке. Однажды Жюли покупает у антиквара восхитительную подвеску, даже не зная, что предыдущим владельцем был муж. После его смерти в 1900 году Жюли становится единственной представительницей неаполитанского дома.

Вопреки всем ожиданиям, вскоре она оставляет свой замок Преньи в наследство нежно обожаемому кузену Морису. Во владении в нескольких километрах от Женевы есть еще и озеро. Помимо земель, Морис получает сверхбыструю яхту Gitana II. На ней он вскоре будет чаще ходить по морю, чем по пресноводным водоемам. Финальный штрих к наследству – шедевры живописи, которые годами собирал Адольф и которые стоят как небольшое состояние.

Историческая коллекция сама по себе впечатляет, но наш юный наследник – большой поклонник искусства и работ новой волны. Несколько ранее за счет старых полотен он недорого покупает произведения молодых малоизвестных художников: Пикассо, Фернан Леже, Марк Шагал, Анри Матисс…

Ничто не ускользает от Мориса. Искусство, беззаботная жизнь и развлечения привлекают его больше, чем банковское дело. Он отвергает предложения отца войти в семейный бизнес. Морис теряет на бирже сумасшедшие суммы: всеми правилами, да даже элементарным здравым смыслом, он пренебрегает.

Его младшая сестра Каролина, как самая уравновешенная из детей Эдмона, подает больше всего надежд. Закончив учебу, она в 26 лет выходит замуж за немецкого родственника – Альберта фон Голдшмидта. Брак заключается по большой любви, но с началом войны в 1914 году Альберт возвращается в Германию.

Каролина не отправляется вместе с мужем на территорию врага. Она вынуждена смириться и отпустить его. Во Франции Альберт, как немец, был бы нежелательным лицом – на него бы постоянно падали подозрения в шпионаже, и ему пришлось бы скрываться и брать на себя риски. Каролина всю жизнь любит супруга и страдает от разрыва.

Альберт же ее забывает и женится на другой. Через несколько лет (в 1940 году) сограждане клеймят Альберта из-за еврейского происхождения, и ему снова приходится бежать.

Почти вся Европа в руках немцев, и он выбирает самое надежное место – Швейцарию, известную своим нейтралитетом. Альберт приезжает на швейцарскую ферму и надеется там остаться. Но Гитлер уже доказал, что его слову нельзя доверять и он может напасть даже на союзников. Швейцария не решается провоцировать диктатора. Укрывая немецкого еврея, тем более с громким именем Ротшильда, страна рискует навлечь на себя его гнев. Опасаясь силового ответа, швейцарские власти планируют экстрадировать неудобного беженца обратно в Германию. Альберт понимает – все потеряно. В страхе перед пытками и лагерями смерти, о которых уже ползет мрачная слава, он кончает жизнь самоубийством.

Узнав о смерти «своего мужчины», одинокая Каролина разочаровывается в жизни и перестает следить за собой. Однажды прохожий, тронутый простотой ее одежды и очевидной бедностью, сует ей банкноту и желает, чтобы эти деньги пошли на пользу. Баснословно богатая, как и все Ротшильды, она единственная вызывает у людей сочувствие. Сама Каролина никогда не занимается благотворительностью.

Через несколько лет, в 1943 году, в Дьеппе, где Каролина живет во Время второй мировой войны, она пытается спасти свою коллекцию бесценных картин от угрозы немецких грабежей. Ящики с уникальными шедеврами она зарывает в дюнах. Через несколько месяцев возвращается и ищет их в том же месте, но тщетно. Все картины исчезли.

В прессе часто появляется имя ее брата Мориса, который, будучи вторым в порядке наследования, не воспитывался как лидер. Помимо наследства его отдаленной родственницы Жюли, на большую часть состояния отца ему рассчитывать бессмысленно. Продолжая тратить деньги и радоваться жизни, он еще больше эпатирует, еще больше иронизирует, раздражая старшее поколение. Но в жизни всегда наступает момент, который пробуждает чувство ответственности. У Мориса он приходится на начало войны. Как выпускника Кембриджа, его отправляют офицером связи в Лондон для обеспечения сообщения между Францией и Англией.

В Париже его жена Ноэми, урожденная Хальфен, внучка Эжена Перейра (как вы помните, он был заклятым врагом Великого Джеймса, надо же было так совпасть!), без колебаний предоставляет дом на улице Монсо в распоряжение Красного Креста и организует временную больницу для многочисленных раненых с фронта.

1914 год. Пока молодое поколение уходит на фронт, старшие, возглавляющие английский, французский и австрийские дома, стараются найти деньги для финансирования воюющих правительств. Не в обиду невеждам и антисемитам будет сказано, но в условиях войны Ротшильды оказывают своим странам помощь на безвозмездной основе и с нулевой ставкой процента.

США не слишком верят в шансы Антанты на победу и отказывают французскому правительству в прямом займе на 30 миллионов долларов. В итоге ситуация разрешается: американское посольство переводит сумму кредита, выданного нью-йоркским банком J. P. Morgan, французскому правительству. В качестве обеспечения выступают акции Компании железных дорог Севера, основанной покойным Джеймсом Ротшильдом. Если упрощать, то в глазах американцев Ротшильды более платежеспособны, чем Банк Франции. Вот это честь!

Но давайте проанализируем ситуацию чуть глубже… Возьмем американский пример. После победы в Гражданской войне 1861–1865 года северяне отказываются платить долги южан, определенно из мести. Те, кто финансировал лагерь проигравших, теряют все. Если следовать той же логике, вероятно, что нью-йоркский банк, сомневаясь в шансах Антанты на победу над Германией, не хочет рисковать, потому что возможный победитель может отказаться платить по долгам проигравшего. Банк предпочитает дать кредит Ротшильдам, ведь они, что бы ни случилось и кто бы ни победил, продолжают свою деятельность.

Тем временем в 1914 году доктор Анри де Ротшильд полностью поглощен исследованиями, разработками, консультациями и проектами, в которые инвестировал и о которых беспокоится из-за войны. Матильду и младших детей Надин и Филиппа он отправляет за рубеж, где им не угрожают военные действия. Старшему сыну Джеймсу везет меньше – его забирают в армию, и он едет на фронт.

Анри наследует от деда Натаниэля виноградник Мутон Ротшильд в Бордо. Но не имея ни времени, ни энергии для виноделия, он не знает, что с ним делать. Анри там практически никогда не бывает и даже намеренно им пренебрегает. Кажется, дела в Мутон Ротшильд идут сами собой. Только младший сын Филипп, который проводит там каникулы и просится бывать там чаще, кажется, привязан к владению. Но мальчику только двенадцать лет, и его интересы еще поменяются.

В Лондоне, вдали от своего мужа-медика и родины, Матильда скучает. В итоге она планирует полезное дело и, поручив заботу о детях английской родне, возвращается в Париж.

В это время Анри узнает о новой мази, эффективно и быстро помогающей при ожогах, даже серьезных. Чем выше эластичность и прочность человеческой кожи, тем сложнее ее залечить при глубоком поражении. Сначала Анри относится к новости со скепсисом. Он привык к историям о чудодейственных средствах и даже бабушкиным рецептам, что угодно лечащим за ночь. Но постепенно он заинтересовывается, хоть и относится к мази почти безо всякой серьезности.

Матильда же заинтригована и даже воодушевлена. Она советует мужу все же изучить вопрос. Как говорит известная мудрость, за каждым великим мужчиной стоит великая женщина. Вернее и не скажешь в случае с парафиновой мазью. Лекарство действительно существует, и оно действует лучше, чем можно было бы предположить.

Анри глазам своим не верит. Оказавшись на грани жизни и смерти, больные с большой площадью ожоговых поражений страдают от страшных мучений, но стоит хотя бы один раз без обезболивания наложить мазь на живые раны, как пациенты идут на поправку. Кожный покров регенерирует, практически одновременно уходит страшная боль, и мягкие ткани невероятным образом восстанавливаются.

Мазь придумал доктор Барт де Сандфорт, который увлекается наукой, но стремится сделать на ней деньги. Рецепт не знает аналогов, хотя все его ингредиенты – парафины и смолы янтаря, расплавленного при определенной температуре, – уже известны фармацевтам. После долгих и трудных переговоров изобретатель передает тайный рецепт при условии, что получит компенсацию на момент заключения сделки и 10 % от последующих продаж в аптеках после войны.

У Анри в руках наконец находится ключ к началу масштабных разработок. Сразу же строится завод, запускается непрерывное производство. Пятьсот тонн мази, которую он в течение войны на безвозмездной основе поставляет армии, помогут вылечить жестокие ожоги, полученные при разрыве снарядов и воспламенении боевых газов. Но задача еще не решена.

Несмотря на появившееся лечение, солдаты все еще находятся в трудном положении из-за сложностей с доставкой драгоценного лекарства, обучением медицинского персонала и незамедлительной эвакуацией раненых. Ротшильд хватается за представляющуюся возможность: на всех фронтах формирует медицинские бригады и организует оказание помощи. Став специалистом в этой области, он пишет знаменитый «Трактат об ожогах», в котором описывает процессы лечения и восстановления.