Миланский вокзал

* * *

Меццанотте не рассказал Карбоне, что было между ним и Ниной, но поделился этим с Колеллой. Не то чтобы это входило в его планы, но он чувствовал необходимость поговорить с кем-то о том, что произошло с Аличе, и в какой-то момент ему пришлось объяснить, почему она бросила его посреди ночи и вернулась к родителям.

Его друг, которому на самом деле было гораздо интереснее узнать все подробности его вечера с агентом Спада, чем причины, по которым он расстался со своей девушкой, высказал несколько общих слов утешения. На самом-то деле в этом Меццанотте не особо нуждался. Хотя ему и было грустно, он ощутил облегчение. В действительности их с Аличе отношения давно уже были, мягко говоря, далеки от идеала. Конечно, расстаться можно было бы и иначе, существует множество способов, – но, возможно, все вышло к лучшему, иначе эта агония длилась бы еще бог знает сколько времени.

Как бы там ни было, жизнь продолжала разваливаться на части…

– Мне начинает надоедать это место, – сказал Рикардо, кивнув Колелле и указывая на двух офицеров, которые, проходя мимо кофейного автомата, посмотрели на него и, пошептавшись, рассмеялись. – Сначала я был иудой, а теперь стал посмешищем для всего отдела из-за дела с мертвыми животными… Честно говоря, я не знаю, что хуже.

– Но, Кардо, – заметил Колелла, – не лучше ли оставить все как есть? Стоит ли оно того? Гляди, сколько твоей крови все это выпило…

– Это уже закрытая глава, – с горечью возразил Рикардо. – Мое расследование умерло и похоронено. Далмассо ясно дал мне понять: если я еще раз облажаюсь, он надерет мне задницу.

Инспектор скомкал пустую банку из-под «Кока-колы» и яростно швырнул ее в мусорное ведро.

– С тех пор как я разоблачил этих продажных копов, у меня все пошло наперекосяк, и дальше будет только хуже, – рассуждал он вслух, думая о новостях, которые только что дошли до него: назначена дата первого судебного слушания, и до него осталось чуть больше месяца. – Иногда мне хотелось бы, чтобы я держал рот на замке.

– Ты же это не серьезно, да?

Меццанотте фыркнул.

– Нет, это правда… Ладно, скажу иначе: мне хотелось бы, чтобы мое чувство долга не требовало от меня ничего такого.

Он собирался что-то добавить, но зазвонил его мобильный телефон. Меццанотте посмотрел на экран. Такого номера в его адресной книге не было.

– Алло, кто это?

– Инспектор, это вы? – Женский голос, довольно взволнованный. Звучал он знакомо, но вот кому принадлежал, Рикардо пока не понял.

– Да, это Меццанотте. С кем имею честь?..

– Это Лаура Кордеро, помните меня? Я пришла к вам, чтобы сообщить о тех двух детях, которые, возможно, заблудились; вы еще оставили мне свой номер мобильного телефона на визитной карточке…

– Конечно. Но вы ясно дали мне понять, что не…

– Да, конечно, но я звоню вам не поэтому. Я… как бы это сказать, попала в неприятности, и мне больше не к кому обратиться. – Последние слова девушки были подтверждены серией громких ударов и испуганными криками другой женщины.

– Что происходит? – спросил Меццанотте, встревожившись.

– Так вот, инспектор, сейчас я заперта в туалете гостиничного номера вместе со своей подругой. И есть человек, который пытается выбить дверь. Он очень зол. Боюсь… боюсь, он хочет нас убить.

– Что? Но… где вы?

– В пансионе «Клара», на Виа Сеттала. Комната двести восемь.

– Я скоро буду. Держитесь, прошу вас!