Жена в лотерею

Глава 14

Вот только ничуть не человеческий. Никакой человек, даже будь он в самом настоящем яростном припадке, так не смог.

Это был раздирающий душу звериный рев. Это было страшно. Впервые за все то время, что я пробыла в этом мире в теле Цицинателлы де ла Мередит, мне стало по-настоящему страшно.

Опасность. Реальная взаправдашня опасность. Это была она.

Рык повторился, но на более низкой, хриплой, и оттого пугающей ноте. Ох, не хотела бы я быть той, кто попадется этому… чудовищу на глаза.

Похоже, Трентон охранялся не только защитной магией, про которую говорил Теодор, но и кем-то намного более серьезным. Угрожающим.

Дракона у себя в подвале Рутланд держал, что ли?

И, кстати, где он сам?

Так страстно говорил про первую брачную ночь, а теперь куда-то пропал. Нет, я конечно, с этой дверной магией сама виновата…

А чего это он?

Вот не надо было изначально меня пугать. Не надо. Может, я с этим дверным заклятием намудрила, и стоило сцепить зубы и покориться судьбе? Вытерпела бы как-нибудь, перемаялась…

Зато сейчас не сидела в полумраке незнакомого зала с высокими сводами, обняв руками коленки, и не тряслась бы от страха, вновь и вновь переживая жуткий рев неведомого, но явно очень злобного монстра.

Может, эсквайр окончательно обозлился на свою непутевую новоявленную женушку, которая его приворожила, а счастьем не удостоила, и решился спустить на нее с цепи самое страшное чудовище из своего подвала?

Так сказать, была леди Цицинателла де да Мередит, но надежд не оправдала и после первой брачной ночи вся кончилась… Судя по физиономиям гостей на свадьбе и слуг, никто по мне (то есть по ней… нет все-таки по мне!) и слезинки не уронит. Нутелла была той еще штучкой…

Ой, зря я это все, ой, мама, зря! Хоть бы малюсенькую свечечку кто-нибудь из слуг зажег… Хотя б в коридоре.

А то так тоскливо завывает за окном ветер и метет, метет бесконечная пурга.

Теодор Рутланд.

Как это не парадоксально, но мне вдруг подумалось, что рядом с ним сейчас бы не было так страшно.

Сама ведь пыталась от него спрятаться, скрыться…

В итоге, за что боролась, на то и напоролась, Яна, да. Очень мило.

Мысль о том, чтобы подняться по лестнице и вернуться в спальню вдруг пришла мне в голову и почему-то настойчиво там укрепилась.

Стра-а-ашно…

Что он говорил про защиту Трентона? Может, этот самый Трентон уже посчитал, что я к нему враждебно настроена? Может, его магия уже работает против меня?

— Теодор? — слабо позвала я, поднявшись с софы, и в полумраке приблизилась к лестнице. — Милорд?

Кем я сейчас себя чувствовала на все сто процентов, так это Белль из диснеевского мультфильма, когда она оказалась в замке Чудовища. Декорации были соответствующие, да и антураж под стать, ага. Злобный звериный рев тоже никто не отменял.

Вот только я не в мультике для детей двенадцать плюс. Здесь персонажи не поют песен. Я не знаю этого мира. И здесь со мной по-настоящему может случится что-то плохое… Вероятность этого очень даже высока.

Не зря же, в конце концов, Нутелла отсюда сбежала!

Поэтому, Яночка, давай, ноги в руки и ищи своего муженька. Это будет самое верное решение. В конце концов, не сахарная, не растаю… Перетерплю его как-нибудь.

Я сделала несколько шагов вверх по лестнице, но Теодора почему-то не звать не хотелось. Не хотелось вообще подавать голос в принципе.

Не приснился же мне этот зловещий звериный рык?

Тишина темного и пустого замка уже по-настоящему давила на уши, как в фильме ужасов. И звук моих шагов казался таким громким, оглушающе громким, хотя на самом деле это был не более, чем шелест.

Но, кажется, еще громче билось мое сердце.

В этом месте лестница делала крутой поворот. Я повернула, и…

И почти в кромешной темноте наткнулась на гигантский силуэт монстра. Он стоял передо мной. Он поджидал меня!

Чудище словно выбралось из недр преисподней — мощное, свирепое, грозное. Темнота не позволила рассмотреть его во всех подробностях и слава богу! Мне бросилась в глаза только огромная пасть, полная огромных и острых, как кинжалы, зубов размером с две моих ладони.

И переливающаяся огненными искрами всклокоченная шерсть.

При виде меня страшилище поднялось на задние лапы и яростно взревело.

— Мама, — сдавленно пискнула я и бросилась наутек.

Разумные, спокойные и нормальные мысли покинули мою голову. Причем абсолютно все. Разом. И любезно уступили место панике.

Да этот монстр перекусит меня пополам и сожрет в два присеста, не подавится!

Наверное, именно потому, что разума у меня в тот момент осталось мало, а паники стало слишком много, я рыбкой юркнула под тот самый диван, на который провалилась из соседней спальни Теодора.

Пространство было очень узким — в обычном состоянии я бы сюда никогда не влезла. Но страх вскоре оказаться у жуткого громадного огненного чудовища в желудке творит с леди чудеса. И даже уменьшает пышные объемы.

Кстати, слуги в этом замке действительно хорошо знали свое дело — здесь было тесно, но ничуть не пыльно.

А я лежала на животе и тряслась, как осиновый лист, ожидая тяжелых шагов чудовища.

Нет, песни со мной он петь не будет. И танцевать вальс в зале тоже.

Разорвет на мелкие клочки, как пить дать разорвет!

Томительное ожидание становилось нестерпимым, но ничего не происходило. Секунды растягивались, как жвачка, и превращались в минуты. Те, в свою очередь, тянулись тоже и превращались в часы.

Как в часы? Неужели, я прячусь под этим диваном больше часа? В неудобной позе, на холодной плитке пола…

Кажется, я закрыла глаза всего лишь на мгновение. На совсем крошечное мгновение, чтобы перевести дух.

Этот день выдался, без преувеличения, самым тяжелым в моей жизни. Попала в чужой мир, в чужое тело, познакомилась с отвратительным хамом и грубияном, пережила бегство от свадьбы, саму свадьбу, пир и столкновение лоб в лоб с жутким монстром. А еще была ну просто зверски голодна!

Для кого угодно было бы чересчур!

Поэтому я смежила веки и просто-напросто вырубилась. А когда открыла глаза…

Когда открыла глаза, то обалдела.