Жена в лотерею
- Автор: Юлия Удалова
- Жанр: Попаданцы / Фантастика
Читать книгу "Жена в лотерею"
Глава 6
Я оказалась в некоем подобие цеха.
Вернее, почему в подобии? Это и был самый настоящий ткацкий цех!
В помещении с низкими сводами стрекотали машины с растянутыми на них рулонами тканей. Многочисленные пружинки и шестеренки работали на магии, которая светлым дымком вилась над станками.
Сначала я подумала, что это пар, но затем пригляделась к таинственному молочному мерцанию дымка и мельчайшим крупицам золотистой пыли, что вилась в нем, и поняла, что это самая что ни наесть магия.
— Господин Рутланд!
К Теодору подскочил мужчина с фигурной бородой, как будто только что вышедший из барбер-шопа. Одет он был в простую, но опрятную рабочую одежду.
— Третий станок починили, проблема была в тормозном цилиндре, — четко отрапортовал обладатель модной бороды. — Повозку с бостонами для ателье миссис Фиц-Патрик догружаем. И еще из столицы прибыл нарочный с бумагами на поставку пятидесяти рулонов перкалей для пошива постельного белья для королевского дворца. Простите, господин Рутланд, сегодня вас не ждали… У вас же сегодня светлое торжество? Никак, отменилось все? Да ба, миледи-то в трауре! Никак кто из родни скончался?
Работник пытливо взглянул на меня черными, как жучки, глазами.
— Слава богам, у миледи никто не скончался, Редж, — обрадовал Теодор, но мне крайне не понравился тон, которым он это сказал. — Дело в том, что моя невеста переусердствовала с магией утюжки и сожгла свое свадебное платье.
— Вот горе-то! — всплеснул руками эмоциональный бородач. — Прикажете послать к миссис Фиц-Патрик за новым подвенечным нарядом? Лично поеду и мигом обернусь!
— Боюсь, что на это уже нет времени — ее ателье на другом конце города, — остановил неравнодушного работника Теодор. — Придется справляться своими силами.
— Как повелите, господин Рутланд. Прикажете белого шелка, тафты, вуали, органзы?
— Нет, ничего такого. Неси отрез миткаля.
— Миткаля?! — работник, кажется, подумал, что ослышался. — Но, господин… Миткаль — никак не для свадебного наряда ткань. Полуфабрикат ведь, для упаковки используем…
— Вот мы сейчас ее и упакуем, — плотоядно посмотрел на меня будущий муж. — Делай, что велено, Редж.
— Но, может быть, мне все-таки послать к Фиц-Патрик… — пролепетал до крайности шокированный Редж. — Негоже миледи появляться в таком, да еще на собственной свадьбе. Не сочтите за наглость, но вы владеете самой крупной текстильной мануфактурой в стране и ваша невеста должна быть одета соответствующим образом. Да и самой миледи вряд ли понравится…
— А она у меня с придурью, — перебил Теодор, нисколько не смущаясь, что я стою рядом. — Неси миткаль, да поживее. Времени осталось немного.
Сказано это было таким властным, повелительным тоном, что Редж оставил все свои сомнения, и побежал исполнять.
— Что вы задумали? — я сверкнула глазами в сторону владельца самой крупной текстильной мануфактуры в стране.
— Что бы я не задумал, вы будете паинькой и безоговорочно это примите, — эсквайр послал в мою сторону такую зловещую улыбку, что мне сразу поплохело.
— Я напоминаю… — дрогнувшим голосом сказала я. — Напоминаю, что нет совершенно никакой необходимости заключать наш с вами союз. Касательно же приворота, мы придумаем, как его снять, каким бы сильным он не был…
— Неужели вы считаете, что я уже не проконсультировался по поводу того, как развеять действие этой темной магии, с лучшими магами страны?
— И что же сказали лучшие маги страны?
— Обнадежили.
— Вот видите! — обрадовалась я.
— В том плане, что его хотя бы можно попробовать ослабить и он не на всю жизнь. Но более-менее станет ясно лишь по прошествии трех лет, когда пройдет самая сильная, вступительная фаза этого колдовства, — со злостью продолжил Рутланд.
— Трех лет? Господи…
— Я не знаю, кто этот Господи, которого вы упомянули, возможно, маг, который обучил вас темному искусству приворота. Но все эти три года я намерен получать причитающееся мне сполна, миледи.
Теодор сделал ко мне шаг, плотоядно глядя на мои губы, но в этот момент, слава богу, вернулся Редж.
Работник тащил на себе большой, в человеческий рост, рулон полотна.
Было оно не кипенно-белым, а, скорее, серым. И совершенно непрезентабельным на вид. Этакая тоненькая, шероховатая на ощупь и просвечивающая полумарля.
— Что вы хотите…
— Стойте смирно! — велел Рутланд.
Вот сейчас прямо, когда этот эсквайр что-то злокозненное удумал! Я было рванулась назад, но Теодор махнул рукой, и я тут же застыла соляным столбом. Вот так и стояла, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой!
Выходит, у Рутланда была магия и очень даже сильная. Это делало мое положение еще более беспомощным и зависимым от него.
— Для вашего же блага, миледи, — заявил мой мучитель.
А затем развернул полотно и, не церемонясь, рванул от него приличный такой кусок, как будто вкладывая в это действие всю свою злость.
Дальнейшее напомнило мне лагерь «Солнечная полянка», в котором я отдыхала в детстве. Был там такой конкурс — кто быстрее сделает мумию из туалетной бумаги, обмотав ее вокруг подопытного.
Нечто подобное повторилось сейчас.
В роли мумии — Цицинателла де ла Мередит, в роли туалетной бумаги — миткаль.
Я не шучу, эта на редкость неприятная по виду ткань действительно напоминала туалетную бумагу.
Эсквайр Теодор Рутланд задрапировал ее на обездвиженной мне небрежно, но пышно, не скупясь — траурный наряд оказался полностью скрыт под фалдами миткаля. И даже набросил мне на волосы подобие фаты.
В конце же перевязал все это издевательским бантиком прямо у меня на попе.
— Вот теперь идеально, — сказал эсквайр и хлопнул меня по этому самому месту.
Вне себя от нахлынувшего возмущения, я шокировано ахнула.
— Того-этого, господин Рутланд, а вы не переборщили? — рискнул вставить Редж, с сомнением глядя на меня. — Может, все-таки к Фиц-Патрик…
— В самый раз, — осадил Теодор. — Ее свадебный наряд прогремит не только в нашем городе, но и по всей стране. Вы будете у всех на устах, миледи. Не благодарите.
— Это фирменное издевательство! — взвыла я.
Видок у меня и правда был еще тот. То ли «Мумия возвращается», то ли уже вернулась. Черте что и сбоку бантик — иначе не скажешь.
В своих светлых наивных мечтах я иногда представляла свою свадьбу с прекрасным и добрым возлюбленным. Он был вежлив, спокоен, галантен и интеллигентен. То есть полная противоположность мужчине, что стоял передо мной!
Еще в этих мечтах я частенько во всех мелочах продумала свой свадебный наряд. Так вот, я всегда хотела, чтобы он был простым и лаконичным, как у герцогини Сассекской Меган Маркл.
А не вот это вот все!
В общем, мой жених и мое платье были бесконечно далеки от моих мечтаний. А еще, называется, в сказку попала…
— Вы считаете, это издевательством? Хотите, я расскажу, что такое издевательство на самом деле? — Рутланд яростно дернул меня за руку — очевидно, я совсем его довела. — Это когда ты влюбляешься в красивую девушку, и готов весь мир положить к ее ногам… А потом вдруг случайно узнаешь, что эти прекрасные чувства — следствие приворотного зелья, которое она подмешала в твое виски на приеме в честь отцов-основателей города. И сделала это не из любви, что, может быть, было бы еще простительно, а преследуя свои низменные цели. Так что лучше молчите об издевательстве, миледи. И идите за мной.
Я пошла. Что еще мне оставалось делать?
Как-то не особо хотелось, чтобы на глазах у рабочих своего цеха Рутланд бы перекидывал меня через плечо и тащил.
Чувствовала я себя в этом миткалевом наряде на редкость некомфортно и вспоминала шикарное свадебное платье из гардероба Цицинателлы.
Может, стоило сразу подчиниться и не пытаться бежать? Как будто я теперь героиня какой-то идиотской комедии положений, и все зрители смеются и дружно кричат ей: "Ну как можно быть такой глупой?!"
Вы не знаете как. Вы не на моем месте. А если окажетесь — посмотрим, как себя поведете.
Раз уж обстоятельства сложились таким образом, что придется все-таки выйти замуж, может, нужно было попытаться получить от этого хоть какую-то радость?
Хотя, какая уж тут радость? Я обернулась на мужчину, который только что бесцеремонно поднял меня перед собой в седло и дернул поводья.
В его медовых глазах были только темные, пугающие чувства.
Нет, я все сделала правильно!
И мне обязательно нужно будет попытаться сделать это еще раз.
Сбежать от него!
Ослепительно улыбаясь, Теодор снял меня с лошади. Улыбка у него была чудесная — красавец, что там говорить!
Тем обиднее показалось мое положение.
Ведь улыбался он с явной издевкой, которую не заметили тут же окружившие нас люди в пестрой толпе. И ясно увидела я.
— Без глупостей, миледи, — с тихой угрозой предупредил эсквайр, подавая мне руку.
От его мануфактуры до храма, в котором должно было проходить торжество, мы ехали совсем недолго. Так что уже можно было не надеяться — не опоздаем.
Если бы я не была охвачена переживаниями по поводу предстоящего замужества, то ахнула от восторга перед оригинальной архитектурой этого строения.
Храм находился на высоком холме и как бы парил над заснеженным городом. Впрочем, зданием в полном смысле слова его было назвать сложно.
Он представлял собой скопление тонких ажурных арок из поблескивающего камня. Это была целая галерея, бесконечный лабиринт изящных форм, перетекающих одна в другую.
Несмотря на зимнее время года, вокруг храма произрастала пышная фиолетовая трава, навевающая ассоциации с лавандовыми полями. А сами арки были увиты чудесными белыми цветами, одновременно похожими на лилии и на цветущие вишни.
Аромат в воздухе стоял небывалый — я вдохнула и тут же почувствовала, как слегка закружилась голова.
Кажется, эти цветы оказывали какой-то странный эффект — меня морило. Но окружающие и особенно Теодор Рутланд выглядели очень бодрыми и собранными.
Наверное, виноваты были не диковинные цветы, лепестки которых летели по ветру, точно снег, а волнение.
Первые мгновения мне сложно было воспринимать окружающую обстановку. Впечатления навалились разом!
Но вскоре я смогла чуть освоиться и приглядеться.
Сначала обратила внимание на одеяния гостей, а потом уж на их лица.
Относительно одежды — это было очень похоже странную смесь средневековой и викторианской моды девятнадцатого века моего мира. Кринолины, корсеты, роскошные ткани и вышивки, кружева, перчатки, бижутерия у женщин.
Фраки, камзолы, жилеты, галстуки у мужчин.
Надо сказать, мой красавец-жених не отставал от всего этого великолепия. Его темный свадебный костюм с искусным шитьем по сравнению с остальными был прост, но в этом и была его изюминка, придающая особый стиль и элегантность.
Отставала от всей этой разодетой толпы одна я, завернутая в разнесчастный нелепый миткаль!
О, я легко могла читать по лицам гостей! Недаром папа всегда говорил, что у меня очень хорошо развита эмпатия.
На Теодора все смотрели чуть ли не с обожанием, особенно дамы, которые тут же окружили его стайкой. Особенно льнула к нему одна леди, здорово смахивающая на пастушку Бо Пип. У нее была пушистая пшеничная челка, падающая на наивно распахнутые голубые глазки-пуговки. При этом красавицей ее назвать было ну никак нельзя — нос девушки был длинноват, а губы она все время старательно складывала бантиком.