Дочь рыбака, или бизнес по-деревенски

Глава 26

Дело затянуло меня с головой, незаметно промелькнула неделя, появились постоянные покупатели и мы решились увеличить ассортимент, денег стало хватать и на мясо для фарша, и на мёд, и на небольшие партии специй.

Всё чаще у нас гостила Рина, она много помогала мне по кухне, параллельно успевая ворковать с отцом. Трогательная забота сквозила в их отношениях, наблюдать за парочкой было приятно. Петер стал выглядеть бодрее и моложе, что не могло меня не радовать. Вот что с людьми делает любовь!

И всё чаще я вспоминала о Леоне. Он появлялся, как молния: неожиданно и ярко, чтобы также внезапно исчезнуть. Караваны нуждались в его сопровождении, я это понимала, но тосковала с каждым днём всё больше.

Герард, напротив, заходил почти ежедневно, нередко с цветами, моими любимыми пионами. Но меня не тянуло к нему так, как к Леону. Это утро не было исключением – капитан замер у прилавка с букетом в руках и, нисколько не смущаясь многочисленных покупателей и Петера, протянул мне букет, после чего проникновенно произнёс:

- Эми, я не встречал такой девушки, как вы! Целеустремлённой, бесстрашной. Вы первая, кто смогла завоевать моё сердце. Хочу предложить вам стать моей…

- Простите, - перебила я его, нахмурившись, - я не готова быть вашей любовницей! – невольные свидетели данной сцены синхронно ахнули и осуждающе поглядели на опешившего барона.

- Я испрошу разрешение моих родителей, роль любовницы для вас неприемлема, как и для меня! – капитан поспешил заверить меня и окружающих в своих честных намерениях. - Хочу, чтобы вы вышли за меня замуж!

- Герард, это будет большой ошибкой. Забыли, что я всего лишь дочь рыбака? Ваша семья всегда будет считать меня изгоем. А вас лишит наследства! Давайте оставим этот разговор! – покачала головой я.

Сколько бы сказок ни читала, одно всегда понятно: мезальянс не заканчивается добром. Барон был прекрасен, как принц из мечты, только не из моей.

- Это ваше последнее слово? – набычившись, тихо спросил мужчина, глаза его налились красным от едва сдерживаемой ярости.

- Нам стоит прекратить общение, Герард. К тому же, - вздохнула я, нужно быть максимально честной, - я вас не люблю. - Я нисколько не сожалела о том, что потеряю такого родовитого ухажёра. Если честно, его внимание изрядно меня тяготило, что-то внутри не давало покоя, когда этот человек был рядом, всё во мне буквально напрягалось от странных нехороших предчувствий.

- Я всё понял, - даже не попрощавшись, под изумлённым взглядом отца и зевак, барон выскочил прочь, громко хлопнув дверью на прощание.

- Эми, что это сейчас было? – старик поспешил ко мне, схватил за руку и вывел из торгового зала на кухню. Из-за неплотно прикрытой двери услышала перешёптывания покупателей, обсуждавших только что увиденное.

- Не знаю… Папа, отказаться от замужества, предложенного столь родовитым человеком – значит нанести ему смертельную обиду?

В голове царил хаос: во рту горечь от неприятного расставания.

Отец задумчиво запустил пятерню в волосы.

- Думаю, ты поступила правильно. Вам не дадут разрешения на брак. Не переживай, родная. Или ты хочешь быть с ним?

- Нет, совсем не хочу, - я устало опустилась на стул, - только чувствую, что он не простит унижения. Такие, как капитан, не привыкли к отказам.

- Не переживай, Эми, - отец заботливо обнял меня, погладил по волосам, - я же знаю, кто запал в твою душу. Без Леона глаза моей дочурки тускнеют, а барон найдёт себе подходящую пару. Не волнуйся за него. Ты ему приглянулась, потому что отличаешься от привычных девушек. Навряд ли там настоящая любовь.

В следующий полдень, когда поток покупателей почти иссяк, а отец с Риной грелись на крылечке в лучах солнца, перед пекарней остановилась карета. На дверце красовался вычурный герб.

Из экипажа вышла худощавая, очень ухоженная женщина, которая, быстро осмотревшись, не спеша направилась к нашему дому, позади неё пристроилась служанка, или компаньонка, я в таких вещах не разбиралась.

Войдя в торговый зал, она сложила на груди руки, унизанные перстнями, и буквально выстрелила в меня злым взором.

- Эми, полагаю, это вы? – она сверлила меня надменным взглядом, мне даже на мгновение показалось, что я стою не перед человеком, а перед королевской коброй.

- Да, миледи, что вам угодно?

- Угодно не мне, а вам. Оставьте в покое моего сына, вы не пара барону! Я знаю, из какой дыры он вас вытащил. Такие часто соблазняют молодых людей из приличных семей. Так вот! Вам это не удастся, и, надеюсь, он не успел вас обрюхатить. Учтите, вашего ребёнка семья не примет, воспитывать ублюдка будете сами! – слова выстреливали из её рта, как из автомата, преследуя цель унизить и втоптать в грязь собеседника, то есть в данном случае меня.

Так вот кто стоял передо мной! Её милость баронесса Шпонгейм; я пригляделась к ней внимательнее и тут же заметила, насколько они с Герардом похожи, только правильные черты лица незваной гостьи исказила лютая злоба, сделав внешность женщины отталкивающей.

- Позвольте сказать вам, что из, как вы говорите, дыры, я вытащила себя сама. И замуж за вашего сына вовсе не стремлюсь, равно как и стать его любовницей. Герард слишком романтизировал нашу дружбу.

- Все говорят одно и то же, а потом заявляются с пузом на порог моего дома. Вот, возьмите деньги, много денег. Они помогут вам забыть моего сына.

- Оставьте свои деньги при себе! Мне не нужен ваш сын ни за деньги, ни задаром! И прошу вас, леди, покиньте мой дом!

В дверях, растерянно переглядываясь, стояли старики.

Мазнув по мне взглядом, баронесса повернулась к выходу:

- Учтите, не оставите моего сына в покое, сильно об этом пожалеете…

- До свидания! – я, дождавшись, как дама выйдет за порог, промаршировала к двери и с силой её захлопнула, да так, что с косяка посыпалась штукатурка.

Ночью мне не спалось. На душе было муторно и тоскливо. Когда мне, наконец, удалось уснуть, раздался лай Арни. Спускаться одной было страшно, но тут из своей спальни показался отец. Вооружившись кочергой, мы осмотрели холл и кухню, но там было пусто и спокойно. Однако щенок продолжал скулить и жаться к ногам. Подхватив его на руки, забрала с собой наверх. Покрутившись, повертевшись, стараясь не обращать внимание на продолжавшего нервно скулить щенка, уснула, измученная мыслями и переживаниями.

А утром, когда мы спустились вниз, то не узнали общую залу, куда выставляли товар. И стало понятно, отчего так волновался питомец, зрелище оказалось не для слабонервных!

Весь пол зала был залит нечистотами из канавы, стоял просто отвратительный до спазмов в желудке запах. Также обнаружилось и мастерски вскрытое окно на кухне, через которое злоумышленники пробрались в дом и натворили столько бед.

У меня опустились руки, умываясь слезами, я смотрела на загаженный дом. Месть баронессы? С неё хватит нанять грязных жуликов для подлых дел. Тут много ума не надо. Если эта бабёнка захочет, то легко сможет вытурить нас с отцом из города.

Петер, напоив меня успокоительным отваром, куда-то исчез, заранее повесив на ручку двери знак, что сегодня булочная не работает. А спустя полчаса вернулся в компании двух молоденьких женщин. Подоткнув юбки, девицы бодро принялись за дело – уборку! Их энтузиазм передался и мне.

- Как ты думаешь, - проводив помощниц после уборки, распахнув все двери и окна, спросила у отца, - кому же мы так насолили? Уж не вчерашняя ли гостья постаралась?

- Эми, завистливых людей много, надо навесить ставни, закрывать их на ночь, - устало пробормотал отец.

В окне показался знакомый силуэт Герарда.

- Эми, где же ваша чудная выпечка? – он с удивлением разглядывал пустые полки, да и говорил, словно между нами не случилось размолвки и той безобразной сцены при свидетелях.

Петер всё ему рассказал, после чего барон долго возмущался содеянным, посылая все немыслимые кары на головы злодеев. О визите леди Шпонгейм мы обмолвиться не решились, боясь спровоцировать ссору и, как следствие, новые неприятности для нас.

- Вы, как хотите, но я приставлю к вашему дому пару гвардейцев, - произнёс барон тоном, не терпящим возражений, - нападение может и повториться.

- Благодарю вас, Герард. Но не стоит утруждаться, думаю, мы вполне способны защитить себя сами.

- И всё же я настаиваю, - мужчина покачал головой, зло сверкнув глазами, когда снова услышал отказ и, быстро попрощавшись, удалился.