Дочь рыбака, или бизнес по-деревенски

Глава 34

Немного оправившись от потрясения, я осмотрела раны Леона, к счастью, все они были неглубокими. Оторвав от подола платья широкую ленту, кое-как перевязала суженого. Из кустов вынырнул Арни, ластясь к нам.

- Любимая, а ведь вот кто твой настоящий спаситель, - мужчина ласково потрепал щенка за ухом, - я приехал слишком поздно, этот негодяй уже скрылся с глаз, а Петер с Риной толком не могли объяснить, в какой стороне вас искать. И тут я услышал лай нашего друга. Он голосил так отчаянно и пронзительно, что эхо разносилось до другого конца города. Немедля ни секунды, я бросился в погоню.

Получив порцию заслуженной ласки, Арни блаженно растянулся на траве, бока пса всё ещё ходили ходуном от долгого бега, словно кузнечные меха.

- Леон, что нам теперь делать? Ведь Герард непростой человек: богатая семья, всемогущие родители. Его не накажут.

- Предоставь мне об этом позаботиться, родная моя, - Леон притянул меня к себе, нежно обняв, - я не позволю уйти ему от возмездия.

Положив голову на плечо любимого, подумала, как повезло, что я отказала Герарду! К сожалению, в жизни иногда случается так, что принц из девичьих грёз оборачивается жестоким чудовищем. Сколько женщин пострадали во всех мирах во всех вселенных от рук подобных Герарду мерзавцев. Отдав своё сердце любимому и не подозревая, что скоро сладкий туман растает и они останутся один на один с диким зверем. И спасения нет. Твой домашний очаг, созданный с любовью и надеждой на счастье, обернётся тюрьмой. Самой худшей из всех. А глаза, в которых совсем недавно светилась любовь к тебе единственной, наполнятся презрением и жестокостью. Вот такая сказка-наоборот, где после свадебного поцелуя вместо принца получаешь животное, способное лишь истязать свою жертву, самоутверждаясь за счёт слабого.

Поёжившись от представленного ужаса, сильнее прижалась к Леону, его тепло успокаивало.

- Милая, нам пора в путь, втроём на лошадь мы не сядем, придётся этого благородного отпрыска везти со всеми почестями верхом, - мужчина досадливо поморщился, - хотя с большим удовольствием я доволок бы его по земле.

Как могли, привели себя в порядок. Вдвоём перекинули тяжёлую тушку барона через седло и двинулись в путь.

Стоило выйти на дорогу, Герард очнулся. Послышался надсадный кашель, а потом барон разразился такой площадной бранью, которая сделала бы честь любому пьяному матросу.

Лицо его заливала кровь, от этого улыбка выглядела ещё более жуткой:

- Сссправились, любовнички? Я так и знал, что ты отказала мне из-за этого смерда. За сколько он купил тебя? Ну?! Эми? Не молчи!

Получив ощутимый тычок от Леона, наш горе-похититель ненадолго умолк, однако уже через несколько минут разразился очередной гневной тирадой:

- Я спас тебе жизнь! Там, в лесу! И вот как ты меня отблагодарила? Я приказал испоганить твою булочную, чтобы потом прийти на помощь, и показать, как ты дорога мне. Но опять влез этот торгаш! Ты меня даже не замечала… Пришлось нанять тех бродяг. Я думал, ты примчишься в страхе ко мне, но ошибся. При всех твоих покупателях сделал предложение. И что в ответ?! Отказ? От кого? От нищенки, от бродяжки, подобранной мной в лесу, где ей предстояло стать лишь поживой для разбойников. Где тогда был твой плебей? Это мне ты должна достаться! Мне!

Не выдержав, Леон молча подошёл к Герарду и, оторвав у пленника край его рубахи, затолкал тряпицу в рот барону и перевязал, чтобы тот не смог выплюнуть импровизированный кляп.

- Всё равно ведь не умолкнет, а у меня от его визгов голова разболелась пуще прежнего, - пояснил он свои действия.

На рассвете мы грязные, в рваной одежде, уставшие, как бурлаки на Волге, наконец-то добрались до дома.

На пороге, понурив головы, сидели отец с Риной, рядом крутился Джорг, успокаивая стариков. Услышав приветственный лай Арни, они встрепенулись, счастливая улыбка озарила лица домочадцев. Не веря своим глазам, ко мне бросился отец, обнял дрожащими от тревоги руками:

- Эми! Ты жива! – слёзы хлынули из его глаз, не в силах сдержать волнение, папа то обнимал меня, то бросался пожимать руки Леону, поминутно благодаря его. Рядом, охая и причитая, крутилась Рина, расцеловывая нас в щёки.

Подскочил Джорг и повис у меня на шее:

- Эми, я знал, что господин Леон спасёт тебя! Он такой храбрый! Эми, я хотел сказать, но не успел, - от волнения речь мальчишки стала сбивчивой, - я видел этого человека у своих хозяев, когда сгорел их дом!

Леон взял Джо за локоть:

- Ты уверен, парень?

- Да! Я узнал его ещё тогда, на кухне. Но испугался…

Взгляд Леона посерьёзнел:

- Пойдёмте в дом, нам есть что обсудить. Петер, помоги мне занести этого барончика в какую-нибудь из комнат. Позже я схожу за бургомистром.

Собрав нас за кухонным столом, он кратко рассказал старикам о событиях ночи, закончив, обвёл всех нас долгим, внимательным взглядом:

- Вы понимаете, что сейчас нам всем придётся нелегко? Баронесса зубами будет выдирать своего сыночка из рук правосудия! Ей это не удастся, но приготовьтесь к любой лжи и клевете. Хорошо, что Джо видел похищение, иначе нам бы пришлось доказывать, что Эми уехала не самовольно. Многие были свидетелями ухаживания барона, а люди горазды трепать языками.

Сверху послышалась возня.

- Пусть его, - пожал плечами Леон. – Помычит, побрыкается, да и успокоится.

В этот момент лопнули струны напряжения, всю ночь натянутые в душе каждого из нас. Мы рассмеялись, облегчённо, избавляясь от переживаний страшных часов.

- И всё же, - спустя пару минут продолжил Леон, - Джорг, подойди ко мне. Расскажи, где и когда ты видел этого человека, вспомни всё, что сможешь, любую мелочь.

Волнуясь от всеобщего внимания, мальчишка взъерошил вихры на макушке и начал рассказ:

- Когда мы жили у старых хозяев, у них была дочь – Нинель, такая же красивая как ты, Эми. Барон часто приходил к ней, подолгу просиживая в беседке. Госпожа так радовалась, всё повторяла, что нашлась достойная партия для дочери. Но однажды ночью Нинель привезли в закрытой карете, она была вся в крови, одежда разорвана. Хозяин разогнал слуг и сам занёс её в дом на руках. А я был на кухне, они не заметили меня. Потом, в гостиной, господин долго ругался и говорил, что не оставит это дело. К нам приходил бургомистр, они о чём-то подолгу разговаривали у хозяина в кабинете и каждый раз господин очень злился. Нинель почти перестала выходить из комнаты, а госпожа постоянно плакала. Как-то вечером, как раз перед самым пожаром, я гулял возле дома и заметил барона, он ходил вокруг ограды, что-то высматривая, а потом уехал. Ночью случился пожар, и… и… - Джорга захлестнули эмоции, глаза наполнились слезами, он громко хлюпнул носом, - а потом хозяева уехали, только я не знаю куда.

- Зато я знаю, - тихо сказал Леон, - Джо, Нинель ведь осталась жива?

- Да, господин, - мальчишка отчаянно тёр глаза.

- Думаю, теперь беседа с бургомистром пойдёт на лад. От таких доказательств даже Шпонгейму не отвертеться, - губы моего жениха растянулись в злорадной усмешке, - посмотрим, что скажет на это судья.

Наспех приведя себя в порядок, Леон собрался идти:

- Петер, Рина, затворите все ставни, не пускайте никого, кроме меня. Джорг, будь начеку, если что-нибудь случится, мигом беги в ратушу, я буду там.

Мы переглянулись, в глазах каждого притаился страх.

- Милый, не пугай так, что может произойти? – от волнения у меня перехватило горло - слишком сильный был шок от пережитого.

Леон ласково погладил меня по голове:

- Не бойся, родная, всё закончилось. Но дополнительная осторожность не будет лишней, - нежно чмокнув меня в щёку, он быстро скрылся с глаз.

Мы заняли оборону. Отец по привычке не расставался с кочергой, Рина отважно вооружилась длинными спицами для вязания, Джорг принёс топор для дров. Заперев все двери и ставни, зажгли свечи и заняли командный пост на кухне.

Тут Рина, скорее всего, чтобы отвлечь нас от грустных дум, заговорила:

- Петер, нас ведь можно поздравить.

- С чем это? - отец, задумавшийся о чём-то своём, встрепенулся: - Что ты такое говоришь, какие поздравления?

Рина, хитро прищурив глаза, посмотрела на меня:

- Милый Леон, родная Эми. Рассказывай, девочка, - она забавно подбоченилась.

Отец переводил изумлённый взгляд с меня на неё.

- Вы ведь всё равно не отстанете? – вздохнула я.

- Ни за что, - Рина посмеиваясь, подмигнула отцу.

- Леон сделал мне предложение.

И что тут началось! Забыв про все страхи, мои родные, подняв шум и гам на весь район, поздравляли, расспрашивали несмотря на опасность, а впрочем, уже и не помня о ней. Рина снова плакала, на этот раз от счастья.

Джорг с Арни носились по кухне, визжа, как пара индейцев.

- Видишь, Рина, - сказал гордо отец, - я говорил, что этим кончится!

- Это я говорила, - не осталась в долгу та.

Так, споря и беззлобно поругиваясь, они принялись накрывать на стол. Конечно, куда без праздничного стола? Тут хоть луна с небес свались, но отметить такое событие было просто необходимо!

Я поднялась в спальню, переодеться и привести себя в порядок. За дальней дверью, что вела в кладовую, слышалось приглушённое мычание Герарда, тихонько на цыпочках подкралась к кладовке. На минуту мне показалось, что шорохи усилились. Ужас наполнил мою душу. Лишь только на миг вообразив, что он может освободиться. Волосы встали дыбом. В замочной скважине торчал ключ, осторожно, стараясь не шуметь, я закрыла дверь. Так надёжней.

В спальне вспомнила нашу первую встречу. Гордый красавец на великолепном скакуне, его отвагу в битве, ласковые взгляды прекрасных, с поволокой, очей. А теперь за дверью билось животное, потерявшее человеческий облик, а что хуже человеческую душу. И, по всей видимости, он давно творил неприглядные вещи, оставаясь безнаказанным. Передёрнув от омерзения плечами, вернулась к родным. К счастью, всё закончилось, осталось лишь, чтобы Герард получил по заслугам.

Мы даже не успели поесть, как вернулся Леон, следом за ним шествовал важный господин с массивной тростью. Отец пригласил их на кухню.

- Позвольте представить, - Леон указал на сановника, - Эрхард Астор – бургомистр нашего славного города.

Мужчина важно кивнул. Он был невысок, но весьма в теле, воротник-стойка подпирал многочисленные подбородки бургомистра, отчего тот был похож на индюка. Довершала сходство лысина, за ушами и на затылке покрытая редкими волосами. Блёклые, как у рыбы, глаза смотрели с пренебрежением.

Он важно опустился на стул, двумя руками оперевшись на трость с массивным золотым набалдашником. Громко прокашлявшись, отыскал меня взглядом:

- Вы девица из Пэна Эмили Бэкер, которую якобы похитил барон Шпонгейм? – он, словно нехотя, выдавливал из себя слова.

- Да, я, - спокойно, скрестив на груди руки, ответила на неприязненный взор бургомистра.

Ко мне подошёл Леон:

- Бургомистр Эрхард, она не только девица из Пэна, но и моя невеста, будущая госпожа Лагард, - сказано это было спокойно, но в тоне любимого послышались нотки угрозы.

При этих словах мои домочадцы оживились, отец раздулся от гордости так, словно его самого зовут замуж, как минимум за наследника престола. Не выдержав, я тихонько прыснула в кулак.

Бургомистр стукнул тростью, призывая к порядку.