Ранний старт

Палюсь. Палюсь явно и беспощадно. О таких делах первоклассник знать не может! Что и подтверждает подозрительный взгляд Веры Егоровны. Но не то подозрение, не то. Всё правильно, как о попадании взрослого в ребёнка можно заподозрить?

— Ты формалист, однако, — директор озадачен. — Откуда ты вообще об этом знаешь?

Вопрос не в бровь, а в глаз. Но и такие удары могу держать.

— Ещё интереснее другое, Пётр Ильич. Почему ВЫ об этом не знаете?

Получили?! Мой контрудар много мощнее. Мало ли откуда мелкий перец может что-то знать? Мачеха — бухгалтер и кое-чему научила. А вот почему директор школы о документации и правилах ведения делопроизводства ничего не знает?

— Почему же не знаю? — Держит лицо директор. — Позже бы всё оформили…

— Точно не в курсе, но, по-моему, оформлять документы задним числом незаконно. И вы на вопрос не ответили. Приказ по школе есть?

Директор мнётся, но выдавливаю из него признание, что пока нет.

— Уходим, ЛильНиколавна. Комиссия к работе не готова. Даже текста не подобрали.

Лилия пытается мне возразить, подчиняясь взгляду директора, но я просто ухожу. А без меня ей тут делать нечего. По дороге в коридоре между нами происходит серьёзный разговор. Который состоит фактически из одного моего вопроса. Лилия смущённо помалкивает.

— ЛильНиколавна, почему вы не потребовали соблюдать порядок? Я — первоклассник и не могу за вас всё делать.

На комиссию вторично меня потащили уже после уроков. Можно было и по этому поводу побузить, нельзя первоклассников перегружать, но хочется быстрее покончить с этой тягомотиной.

Читаю-то я быстро, документировать пришлось дольше. Тем более, что я затребовал отдельный экземпляр протокола для Лилии. Согласились, видимо, потому, что устали со мной спорить. Выходим из кабинета директора, у Лилии в руках заветный и заверенный подписями протокол. Наверное, придётся домой одному идти, полчаса меня мурыжили.

А, нет! В вестибюле трутся и ждут меня верные друзья. Все здесь, и даже фрейлины Кати, Ира и Полина.

— Ну, как?! — Спрашивают чуть не хором. Услышав ответ, Ерохин в восторге начинает хлопать меня по спине и плечам, девочки подпрыгивают от восторга и восхищения. Ну, правильно, двести одиннадцать слов — настоящий рекорд. И не только для первого класса.

— Пошли, девочки и мальчики. До Нового года три дня, а у нас конь не валялся…

Иду домой, довольный. День прошёл не зря. И не по причине рекорда. Удалось опустить директора вместе со всей комиссией — вот что греет душу. Не согласились на результат в полторы сотни слов, записывайте новый — больше двухсот. И теперь у нас среднее по классу не тридцать семь слов, а тридцать девять! Обожаю делать такие козьи морды.

Сцена 6. Новый год

1 января, время 9:30.

Мы всей компанией сидим у Зины, завтракаем. Это такая традиция в России. Сначала наготовить на Новый год несколько тазиков еды, потом питаться два-три дня. Всю ночь мы не гуляли, как взрослые. Мы — дети, кто нам позволит? Да нас самих срубать начало так, что никто до часу ночи не устоял. Расползлись по домам. Только фрейлины остались ночевать у Зины. Им далековато домой идти, а провожать некому. Взрослые тоже празднуют.

Наливаю томатного сока, под обжаренную картошку с пожарской котлетой хорошо заходит. Девчонки, поклевав горячее, наваливаются на сладкое. Зина к ним не относится и по такому параметру, с удовольствием уплетает традиционный новогодний салат, без которого с какого-то времени не обходится ни один праздничный стол в России.

— Кать, покажи ещё раз снимки.

Нам повезло с Катей. Её мама купила новый смартфон, а старый отдала дочке, с условием не таскаться с ним, где попало и в школу не носить. Всё-таки штука дорогая и мешать будет.

Пролистываю кадры, где девчонки резвились вовсю. У нас случайно получился паритет в гендерном смысле, если считать Зину девочкой, а Кира — мальчиком. Ерохин, я, Сверчок и Кир — мужская половина личного состава, Катя, её фрейлины Ира и Поля плюс Зина — женская.

Вот он! Тот кадр, почти самый первый, — несколько предварительных не удались, — где мы все вместе кроме Кира. Потому и не удались, пока он сделает всё правильно. Но этот снимок у него получился! Не иначе, случайно…

Мы все у окна. Девочки стоят, фрейлины вокруг Кати, справа — Зина. Никак не пойму, улыбается она или нет. У всех остальных-то мордашки весьма радостные. Втроём, с Димоном и Сверчком сидим на полу у ног наших красавиц. Сверчок в середине.

За нами — полупрозрачные занавески, за которым фиолетово-чёрное небо, искрящее звёздами. Про звёзды вру, их не видно, но они там точно есть. Справа в углу — ёлочка на тумбочке…

— Народ, — говорю негромко, почти сам себе, но, когда заканчиваю… — у меня одного ощущение, что это наш самый счастливый Новый год?

Когда заканчиваю почему-то в тишине, только Катя задумывается, остальные переглядываются и тут же соглашаются.

— Я в четыре года под Ёлкой такую классную куклу нашла. Потом целый месяц без неё спать не ложилась…

Как же, как же, небось та самая кукла Настя, с которой уже знаком. Дочка, как-никак, ха-ха-ха.

Реакция сомневающейся Кати говорит о том, что она самый счастливый ребёнок из нас. Не может выстроить свои счастливые дни по ранжиру. Не знаю, как у остальных, мне точно не с чем сравнивать. В этой жизни. Кир ещё может конкурировать с Катей, а больше никто, судя по всему.

И он продолжается этот счастливый день. Мы же вместе.

Начало счастливого дня.

Конечно, мы собрались у Зины, где же ещё. Каждый что-то принёс согласно моей инструкции брать то, что сам любишь больше всего. Девчонки, фрейлины и Катя, приволокли торбу фруктов, я притащил килограмма три вырезки, — папахен и мачеха были готовы на многое, чтобы нас пристроить на сторону, — и несколько маленьких ракеток-фейерверков. Ерохин пару банок солений и вот, томатный сок его, второй день пью. Короче, вложились, как могли. Шеф-повар, конечно, тётя Глафира, ассистировали фрейлины. Зину на кухню могу только я затащить.

Общая фотография удаётся с пятой попытки. Никого не напрягает, все ужасно веселятся над неуклюжестью Кира. Тётя Глафира тупо отказалась, с современными гаджетами совсем не дружит.

Она очень важна эта фотография. Аура того дня волшебным образом поселилась в этом снимке. Хотя настоящее веселье началось после, но может именно это ожидание счастья тоже сумело отразиться в кадре?

Разгон праздничному настроению первой устроила Катя. Она принесла корону принцессы и все девочки, однако Зину уговорить не удалось, так что громкое «все девочки» уместило в себя только фрейлин. К которым и Катя присоединилась. Девчонки вдоволь потешили свои женские эксгибиционисткие наклонности. Покрасовались. И сидя, и стоя, и так, и эдак. А нам что, мы отнеслись по-мужски снисходительно, но когда надоедает, выпускаем Кракена по имени Кир.

Кирюха — молодец, тут же портит им всю малину, водружая корону на себя и превращая сладостный для девичьих сердец нарциссизм в низкопробное шоу. Только тогда усаживаемся за стол. И-е-е-х! Мои любимые котлетки от тётки Глафиры и отбивные от неё же. К шуму голосов добавляется звяканье ложек.

Каждый раз хочется добавить «и тут началась настоящая потеха», но подобно Кате с её счастливыми днями, не могу выстроить по ранжиру все наши впечатления…

Объявляю танцы до начала чаепития. И демонстрирую манеры высшего света. Подруливаю к выстроенным в ряд девочкам (Зина к ним не примыкает, занимает пассивное место зрителя). Не просто так подруливаю, а походкой а-ля Волк в клешах из «Ну, погоди!». Каждая нога, прежде чем встать носком с вывертом в сторону, описывает полукружие, корма отклячена назад, грудь соответственно выпячена. Короче, народ в восторге, Кир тут же бросается повторять, приводя всех в полное неистовство.

— Оч-чаровательная! — Рокочу Кате, ногой отпихивая Кира. — Не изволите ли позволить вас ангажировать на танец.

Катюша строит кокетливые ужимки, а я спохватываюсь. Как же мог не подумать!

— Веер! Девочкам нужен веер! — С этим атрибутом женское кокетство сразу попадает на великосветский уровень. Бурный поиск предметов, способных имитировать сей девайс, приводит к простому и уже известному мне решению. Лист бумаги, всё, что для этого надо. Сгибается полоса за полосой в гофру, с одного конца зажимается пальцами, с другого расправляется. Параллельно инструктирую всех обо всём. Всё готово! Дубль второй!

Вторичный подход, по достижении цели прищёлкиваю отсутствующими каблуками.

— Оч-чар-ровательная! — Старательно грассирую. — Ваше Величество! Не осчастливите ли недостойного высочайшей милостью.

— О, это так неожиданно, милорд! — Катюша изо всех жеманится и обмахивается веером. — Но о какой же милости вы просите?

— О высочайшей, о, блистательная! — Пучу глаза и соображаю, что не сказал конкретно, чего мне надо. — Осчастливьте меня согласием на танец! Всего один, Ваше Величество! Или умру тут же, у ваших ножек!

— Ах! Ну, что же с вами поделаешь? — Одной рукой Катя прикрывает лицо, другую подаёт мне…

Места мало, вальсам никто не обучен (кроме меня), но несколько шагов и пару-тройку вращений вокруг общей оси мы осиливаем. Под моим управлением. Катя держит одну руку у меня на плече, во второй веер.

Отвожу назад, прищёлкиваю «каблуками», наклоняю голову, велеречиво благодарю. Катюша весьма уверенно изображает реверанс. Оборачиваюсь к хохочущему народу.

— Всё поняли? Поехали! Кир! Иди к Зине!

Зина выпучивает глаза, народ валится от хохота на пол. Много ли детям надо? Кир, вихляя задом и задрав нос, катит в сторону очумевшей Зины.

— Очч-врательная! Всего один! — И показывает палец, обормот.

— Миша, Димон! Чего стоим? Вперёд! И про походняк, походняк не забудьте! — Показываю ещё раз. От смеха с трудом стоящие на ногах девчонки тут же соглашаются на танец. Я недоволен.

— Девочки! Надо пококетничать, глазками пострелять. Барышни не должны сразу на шею вешаться! Мы, конечно, парни, хоть куда, но и вас не из дикого леса привезли.

На самом деле, у них просто сил не было от смеха. Танцуем в итоге все. Зина держит Кира одной рукой на весу, прижимая к себе. Правой рукой отвела его руку в сторону. Не смотреть на ноги и почти полное впечатление, что танцует обычная пара.

И вс-таки вершиной, кульминацией было не то. И не символическое распитие шампанского, — безалкогольного, разумеется, — по истечении речи общего солнца нашего, российского президента.

— Не забудьте загадать желание! — Поднимаю свой бокал, фужеры только дамам достались. — Но помните, что ровно в двенадцать часов карета превратится в тыкву.

Я тоже загадал. А что, не скажу, а то не сбудется.

Бегом взлетаю на нашу площадку третьего этажа, пытаюсь открыть ключом. Не открывается, чо за нафиг? Слышу голоса и шум за дверью, в чём дело? С досады луплю кулаком по двери, она приоткрывается. Ф-фух! Торможу, как Эдичка. Дверь не закрывают, потому что народу много, то и дело выходят курить… весь подъезд провоняли. Забегаю. Снимаю только шапку.

— Пап, пап!

— О, сынуля! Где пропадал, что видел? — На его слова гости, человек шесть, если правильно посчитал, смеются.