На Запад!

Заключение

К XIII веку энергия больших крестовых походов в Святую землю постепенно стала иссякать, и римские папы быстро перенаправили возросшую жажду деятельности рыцарей на северо-восток, в земли пруссов, ливов, эстов и прочих язычников Прибалтики. В 1202 году в прибалтийских землях был основан Орден меченосцев. Братья-рыцари, проповедуя слово Христово с крестом и мечом, не забывали при каждом удобном случае прихватывать земли не только язычников, но и христиан. Они уничтожили несколько зарождавшихся княжеств эстов и латгалов. Часть жителей была уничтожена, а остальные перешли в статус вассалов завоевателей.

В 1224 году после длительной и кровопролитной осады пал русский город Юрьев, основанный еще в 11 веке Ярославом Мудрым, а все его защитники были убиты вместе с князем Вячко. В живых захватчики оставили только лишь одного подданного суздальского князя. Братья-рыцари отпустили его в Новгород и Суздаль, дабы он сообщил там о произошедшем. Крестоносцы переименовали город в Дерпт, а епископ леальский Герман выбрал его в качестве своей новой резиденции, став епископом дерптским и леальским. Тем самым немцы показали свои притязания не только на земли язычников, но и на русские.

После войны с емью 1227–1228 гг. папа Римский выпустил сразу пять посланий, в которых он призывал правителей Балтийского региона бороться против Руси и ее союзников. В январе 1229 года в Ригу, Любек, Швецию, Готланд и другие католические земли на востоке были направлены его призывы начать торговую блокаду Руси. Характерно здесь то, что папские послания об этой самой блокаде относятся именно к тому времени, когда в Новгороде и во всей Северной Руси царил страшный, лютый голод.

Девятого января 1230 года в письме шведским епископам содержится призыв папы крепить оборону Тавастии от нападений язычников Карелии и Ингрии, подстрекаемых русскими. А третьего февраля 1232 года папа Григорий выдает своему легату Балдуину послание, в котором он категорически запрещает кому бы то ни было в Ливонии заключать мир и вступать в соглашения с язычниками и с русскими.

Русь в это самое время переживала тяжелые времена, времена неурожая, последовавшего за ним страшного голода, междоусобиц и мятежей. Единой власти на ее землях не было, княжества были раздроблены, и зачастую они были враждебны друг другу. Между Владимиро-Суздалем, Черниговом, Новгородом и Псковом шли настоящие войны. Псков явно тяготился новгородско-суздальской опекой и склонялся к союзу с немецкой Ригой.

В 1228 году Ярослав Всеволодович задумал большой поход в Ливонию. С этой целью он привел переяславские полки под Новгород, а потом к Пскову. «Плесковичи, слышав, что Ярослав привел на них войска, боясь его, учинили мир и союз с рижанами, исключив из оного Новогород и положив так: если новгородцы пойдут на Плесков, то рижане обещали всею силою помогать, а если литва пойдет на рижан, то плесковичи им будут помогать, а новгородцам на рижан помогать не будут».

Псковичи на основании этого договора наотрез отказались идти в поход на немцев. Новгородцы, узнав, что те в поход не идут, заявили князю следующее: «…мы без своея братье, без плесковицъ не имаемся на Ригу; а тобе ся, княже, кланяесъ».

Ярославу ничего не оставалось, как оставить свой замысел о большом западном походе.

Латиняне Ордена меченосцев и дерптского епископа приобрели очень сильных и влиятельных союзников из числа оппозиционных бояр Новгорода, которые в летописях именуются как «Борисова чадь» по имени их лидера Бориса Негочевича. После того как их вышиб оголодавший народ, они переместились в Чернигов и начали настраивать там князя и его свиту в поход на свой родной город. Но князь Михаил, занятый своими проблемами в центре Руси, не захотел ввязываться в «свару» с Владимиро-Суздальской княжьей партией и «указал беглым мятежникам на дверь», после чего они бежали в Псков, где убедили горожан в своей полезности. Там же они захватили Вячеслава – «мужа (человека) Ярослава». На требование князя освободить его и выгнать всю Борисову чадь из города псковичи дерзко ответили отказом, и Ярослав ввел в действие излюбленный и эффективный суздальский прием – торговую блокаду. «И токо быша безъ мира лето все; и не пусти князь гости къ нимъ, и купляху соль по 7 гривен». Дороговизна, отсутствие путей для торговли и невозможность выйти из этого тупика заставили псковичей отпустить Вячеслава. В ответ и Ярослав отпустил жен и семьи мятежников. «Но мира не взял!» Только лишь зимой 1232 года псковичи сдались и поклонились Ярославу: «Ты наш князь».

В качестве условия возвращения в орбиту русской политики они попросили себе отдельного князя – старшего сына Ярослава, Федора, но Всеволодович на княжение в Псков наследника не пустил, а назначил им шурина – Юрия Мстиславовича, одного из сыновей Мстислава Удатного. Был заключен мир, и в ответ псковичи обязались изгнать всю мятежную «Борисову чадь». Беглых «оппозиционеров» приютил у себя в Оденпе (Медвежьей голове) Орден меченосцев, рассчитывая затем их использовать против Пскова и Новгорода. И в 1233 году, отрабатывая покровительство немцев, они пошли на псковский Изборск и захватили его.

А вот это уже была открытая агрессия, и псковичи ответили на нее своими решительными действиями, даже не попросив помощи у новгородцев. «Плесковичи, уведав, немедленно пришли, и город обступили, князя мятежного с некоторыми главными поймали, немецкого воеводу убили, немногие ушли». Пойманных же они послали к князю Ярославу, которых он, оковав, сослал в Переславль в заточение. Летом 1233 года немецкий отряд захватил Тесово, а это уже были земли новгородцев. В плен к ним попал воевода Кирилл Синкинич, которого заковали в цепи и бросили затем в темницу. Вот теперь уже князю Ярославу не нужно было уговаривать ни новгородцев, ни псковичей принять участие в походе, они и сами его уже жаждали.

Сколько лет мечтал он об этом, а в 1228 году даже стоял на границе немецких земель. Князь мечтал о мести за разгром русского Юрьева, за убийство Вячко, за подстрекательство тавастов, за поддержку псковских и новгородских мятежников. И теперь его час настал!

В марте 1234 года огромная русская армия вторглась в пределы Уганды. В походе участвовали отряды из всех новгородских пятин, шла карела с ижорой, ладожане, псковичи и переяславские полки вместе с самой княжеской дружиной.

Подойдя к Дерпту и оценив обстановку, князь понял, что осада этой только недавно отстроенной каменой крепости – дело весьма долгое, трудное и опасное. Да и вообще, неизвестно, чем все это здесь может закончиться. Поэтому «не дожедъ града, всъ пълки и пусти люди своя въ зажитие воеватъ», то есть войска отправились разорять всю близлежащую к крепости территорию. Ничего нового в такой тактике для того времени не было. Ближайшие окрестности противника разоряли абсолютно все: и литва, и французы, и англичане с немцами и датчанами. Противник же, неся существенные материальные потери, был вынужден или выходить из-за стен и воевать, отгоняя неприятеля от своей земли, или же заключать с ним мир, дабы прекратить дальнейшее разорение. Ну и, как вариант, можно было еще обречь себя и своих людей на смерть от голода. Правда, данная тактика ухода «в зажитие» представляла опасность и для атакующей стороны, так как в момент неожиданной вылазки из крепости все силы требовалась держать воедино, а это значит, что они не должны были находиться далеко от крепости. Ярослав рассчитал все точно, и немцы попались в выставленную им ловушку. Думая, что русские увлечены грабежами, они решили нанести удар со стороны Медвежьей головы и от Дерпта.

Русские дружины перехватили их и после короткого боя обратили в паническое бегство. Часть немцев при этом была прижата к реке Омовже, где весенний лед не выдержал тяжести воинов, закованных в доспехи, и проломился: «…яко быша на рече на Омовыжи немцы, и тут обломивши и потопъ их много».

Победа была полной, и, судя по заметкам летописцев, досталась она князю Ярославу малой кровью. После этого русская рать продолжила методично разорять территорию вокруг крепости и ждать, когда епископ сам предложит условия для заключения мира. В итоге тот не выдержал: «И поклонившися немьци князю, Ярослав же взяв с ними миръ на вьсеи правде своеи…»

По условиям сего договора Дерпт должен был постоянно выплачивать приличную сумму Новгороду, что в дальнейшем стало называться «Юрьевой данью». Так, есть предположение, что именно невыплата этой самой «Юрьевой дани», берущей свое начало еще от князя Ярослава, и дала повод Ивану Грозному начать Ливонскую войну в XVI веке. Но это уже совсем другая история.

Князем Ярославом и его войском в Ливонии было нанесено серьезное поражение крестоносцам на их территории, и они долгое время более не предпринимали попыток вторжения на русские земли. Вплоть до ослабления Руси от монгольского нашествия. Поражение немцев на Омовже заставило Орден меченосцев повернуть на юг, против Литвы, где крестоносцы также были разбиты. После чего обескровленный Орден меченосцев объединился с Тевтонским орденом.

Следующая попытка уже этого Тевтонского ордена расширить свою территорию на востоке произойдет только лишь в 1242 году, где и он тоже потерпит сокрушительное поражение от сына Ярослава Всеволодовича Александра (Невского) и от его новгородского войска.

Отец с сыном, дружинные воины и простые русские ратники-ополченцы, сумели приостановить «Дранг нах остен» – «Натиск на восток». Низкий им поклон и память на века! Конец книги. Продолжение следует.