Возрождение. Книга 2. Мор

Глава 22

Спустя несколько дней Мира чувствовала себя значительно лучше. Помимо Мари за ней никто не ухаживал, обеспокоенная парочка из правителя и ведьмы не подпускали ни единого демона, что, возможно, тоже сыграло свою роль в ее выздоровлении. Мари частенько рассказывала о всеобщей обеспокоенности, царившей в замке Хаоса. Остались только самые преданные демоны, всюду расставлены солдаты, Паккиот день и ночь патрулирует основные коридоры, в комнате с порталами дежурит вооруженный отряд. Обслуживающий персонал ограничили, Хаос лично отбирал оставшихся, и что он с ними сделал – никто не афиширует, но факт оставался фактом - больше прислуга не разговаривала. Более того, некоторые подавали мало признаков жизни, больше походили на безвольных роботов, выполняющих цикличный список команд.

Мари рассказывала, что оставшиеся жители замка не чувствовали себя в безопасности. Им казалось, что даже стены имеют глаза и уши, каждое существо вдруг очнулось под вечным прицелом. Быть собой оказалось опасно, никто не мог решиться на такую роскошь.

Почти никто.

Вся эта беседа в очередной раз заняла девушек, бродящих по пустым холодным коридорам крыла Хаоса. Мире нужно было иногда разгонять кровь, потому пару раз в день они проделывали один и тот же путь.

- Я сегодня встретила нескольких вельмож, так те точно по струнке шагали, - усмехнулась Мари. – Идут, спины прямые, а глазки бегают-бегают, смех да и только. Никогда тут не было так забавно, честно говоря.

Мира с сомнением покосилась на подругу. Для нее гнетущая атмосфера замка вряд ли могла хотя бы на секунду сойти за «забавную». Несколько дней назад она была при смерти, Хаос в вечной занятости, как и весь Совет. Паккиот не спит и не ест, только меряет шагами замок от стены к стене. О Риэле и Эвиане ничего не слышно. В ранее оживленном месте стал как никогда ярко ощущаться дух смерти. Точнее, Смерти. Мире казалось, что в замке появился новый житель, который вдруг перетянул на себя все внимание, заставил всех повиноваться своим собственным правилам, точно безвольных марионеток. В конце концов, Смерти все подвластны, и от нее не спрятаться.

- Что? – пожала плечами Мари в ответ на недовольно сдвинутые брови Миры. – Крошка, поверь, нам действительно нужно радоваться. Смотри. Мы не имеем к предательству никакого отношения, мы под крылышком у его Величества, мы здесь просто зрители. А еще, раз уж взялись так глубоко копать, это подтолкнет к началу войны. Где начало, там и конец, чем быстрее, тем лучше. Тянуть больше нет смысла.

Мира отвернулась, не проронив ни слова. Последние дни она была плохим собеседником, лишь молчала и слушала, на большее не было желания. Иногда, чтобы успокоить Мари, могла подать голос, и только. Собственную пассивность даже не пыталась объяснить здраво, спихивала все на слабость после болезни, на нестабильную обстановку и нехватку общения с Хаосом, которого противоречиво пыталась избегать, как могла. Она боялась. Боялась, что с ней он провернет то же, что и с остальными, прочтет ее мысли, зароется в мозг по самую талию и откопает там что-то, что ему не понравится. Ей самой не удавалось на такое наткнуться, но вдруг?

Может, она сама о себе чего-то не знает?

Оказалось, когда кто-то имеет настолько сильную власть над остальными, это не впечатляет, ведь ты тоже входишь в их число.

Размышляя, Мира заметила идущих неподалеку демониц. Лорель вела под руку мать: еще больше исхудавшую и побледневшую. Острые тени легли под виднеющиеся кости, очертили иссохшие линии. Если бы не маленькие клыки и по-прежнему золотые локоны, почти нереально сверкающие на таком болезненном фоне, догадаться о ее природе не смог бы никто.

Они встретились взглядами. Мира вздрогнула, замерла, не в силах расшифровать своих чувств. Ее пронзила вина, неясная, острая боль и сочувствие. Тамилия тоже замерла, прошлась по девушке обеспокоенным взглядом, и, когда вновь обратилась к глазам, вдруг облегченно улыбнулась. Синие радужки засияли на покрасневшем фоне.

Тамилия задрожала, но не смела спустить искренней улыбки. Измученное недугом лицо просияло и сделало ее еще более красивой, чем раньше. Мира не удержалась, да и не пыталась – улыбнулась в ответ. С ее плеч упал огромный камень, вдох показался как никогда простым. Вряд ли она могла допустить хотя бы мысль, что они будут так радоваться, застав друг друга живыми.

Лорель медленно повела мать дальше, а Мира и Мари зашагали прочь по своим делам. Дорогу им преградил вдруг появившийся Правитель. Собранные волосы и распахнутый верх камзола подсказывали: он только вернулся с тренировки. Миру едва заметно подкосила зависть, ей бы тоже хотелось помахать мечом с Паккиотом! Она была смущена подобным откровением, но за время лечения успела соскучиться по движению и вечно угрюмому тренеру. Почему-то он вызывал в ней симпатию, куда большую, чем прочие. Это было восхищение и уважение к чужому пути, к навыкам и способностям, полученным тяжким трудом. Мира тоже так хотела.

- А вот и наш защитник, - протянула Мари. Ирония не скрылась ни от кого, потому приятная, казалось бы, фраза, тут же заставила Хаоса обратить взор к небу.

- Здравствуй, ведьма. Почему не в подвале?

- Там Риэль. Не люблю предателей.

- Для тебя я найду пустую камеру.

- Как мило с твоей стороны. Составишь компанию?

- Если только по обратную сторону.

- Тогда уступлю тебе лучшее место – за решеткой.

- Не стоит, дамы вперед. Все лучшее слабому полу.

- Ты кого слабым полом назвал, пастырь?

- Тебя. По-моему, я абсолютно ясно выразился, нет?

- Крысеныш.

- Заноза.

Мари засмеялась, наблюдая, как Хаос сверлит ее недовольным взглядом. Сложенные за спиной руки говорили о явном превосходстве, но вот остальное только о том, что ведьма имеет определенное влияние на его состояние.

- Вас оставить наедине?

- Будь так добра, - попросил Правитель, склонив голову. – Иди займись чем-то полезным.

- Пожалуй, пока наловлю пауков для работы.

- Валяй.

- И что, не будет никаких угроз? Это ведь твои любимые существа на этой планете.

- Мари. Иди.

Ведьма не стала спорить – удалилась в обратном направлении, напевая под нос какую-то мелодию, смутно знакомую всей компании. Они остались вдвоем.

- Можешь идти? – поинтересовался Хаос, сделав расслабленный шаг в ее сторону. Девушка поджала губы и кивнула. – На ногах еле стоишь. Говорил же ей, не гуляйте долго.

Пробурчав что-то еще, пастырь подхватил Миру на руки и торопливо унес дальше по коридору, за угол, где заманчиво бил открытыми дверьми балкон. Оказавшись под снегом, она невольно глубоко вдохнула – свежий воздух порезал легкие, выбив из легких сухой кашель.

- Встань на мою ногу.

Носочки обоих ступней легко поместились на ботинке Правителя. Свободной рукой он смел снег с каменных перил и нагрел поверхность, чтобы Мира могла сесть. Та даже не сопротивлялась, не было ни сил, ни желания. Смысл? Он все равно сделает так, как ему нужно, да и что плохого в заботе?

На ее плечи опустился теплый камзол. От снега защитило тело Хаоса – он обнял ее, прижал к груди, прикрыв голову своей.

- Не холодно?

- Нет, - сипло ответила Мира. За столько дней ее голос словно застрял в глотке сухим камнем.

- Как ты?

- Лучше.

- Сегодня мы отправимся забирать Мора. Я, Мари и Альб. Думаю, сейчас он как раз сообщает ей эту новость, и лучше нам вести себя тише.

- Думаешь, она прибежит сюда?

- И снесет нас сверхзвуковой волной, да.

Мира засмеялась впервые за эти дни и зарылась носом в рубашку Хаоса. Ей слишком не хватало его поддержки и простых, непосредственных шуток. Он прижал ее крепче.

- Даже не думай, - отрезал почти следом. – Ты на ногах еле стоишь, тебе по лестнице нельзя спускаться, не то, что перемещаться в Старый мир и искать там кого-то. Мы справимся сами.

- Откуда ты узнал, что я хочу спросить?

- А когда ты не просилась куда-то? Каждый раз одно и то же. Попробуй, пожалуйста, пожить без приключений, хотя бы пока не придешь в норму. Я тебя очень прошу.

- В твоем голосе мало отчаяния, - констатировала Мира деловито. Даже потерлась щекой о плотную ткань жилета для полного образа. – Я пока еще могу впутаться в несколько историй.

Хаос коснулся губами ее макушки и вздохнул. Может, выдерживал паузу, чтобы набраться терпения, может, пытался правильно сформулировать дальнейшую реплику. Склонившись ниже, к уху, шепнул:

- Если ты посмеешь опять оказаться при смерти, я найду любой способ вернуться в твое тело и буду находиться там, пока мозги на место не поставлю.

- Эй, но это ведь не моя вина.

- Почему раньше не сказала, что видела? Если бы я был в курсе, ничего бы не произошло. Решила в детектива поиграть? Запомни, Мира, такие вещи на самотек не пускаются, представь, что бы было, умри ты от этой отравы?

- И что бы было? - полюбопытствовала она.

Хаос замялся на полуслове. Прикрыл веки, переводя дух, и спокойно продолжил:

- Я бы убил всех, кто оказался под подозрением, а потом отправился бы в замок водных и разгромил его до основания. А потом меня бы, вероятно, тоже убили, потому что ярость ослепляет, и поддаваться ей – удел слабых.

- Ты ведь не слабый.

- Я… - Хаос вдруг замер. Настолько резко, что Мира тут же обратила внимание на его лицо. Пастырь смотрел перед собой, в его глазах встала мутная пелена. Девушка уже хорошо успела изучить этот взгляд – он думал. Догадался. О чем?

- Дор?

Правитель моргнул и дернул головой, сгоняя наваждение. Снова посмотрел на Миру, теперь тревожно, точно только сейчас заметил в ней нечто важное.

- Ничего, малышка, - склонился и оставил поцелуй на челюсти, рядом с ухом. Горячее дыхание обожгло шею Миры, заставило ожить похолодевшую кожу. – Просто беспокойные мысли лезут, такое бывает.

- Как часто?

- Всегда. Я же Хаос, в беспокойных мыслях, сомнениях и лжи моя природа. Тебе нужно вернуться в постель. На свежем воздухе стало лучше?

- Да, намного.

Мира вновь оказалась на руках.

- Я попросил Паккиота лично присмотреть за тобой.

- Правда?

Слабая радость в голосе не ускользнула от пастыря. Он невольно вытянул уголок губ и усмехнулся, точно подарил Мире некую милую зверушку.

- Паккиот вызывает у тебя доверие? Тебе нравится проводить с ним время?

- Да, с тех пор, как мы стали тренироваться, его отношение ко мне стало теплее. Это радует.

- Замечательно, я рад, что кто-то, кроме меня, вызывает у тебя симпатию.

Мира вновь засмеялась, на сей раз стеснительно, робко. Он был слишком близко, чтобы отвечать на такие заявления искренне. От него шло сверхъестественное тепло. Венка на рельефной шее чуть подрагивала после тренировки, физическое напряжение чувствовалось и в том, как Правитель нес ее: обычно сильные руки казались каменными, непослушными. И все же, живость его вида нравилась Мире. Он казался таким настоящим, обычным, будто человек.

Но вот пастырь улыбнулся. Засияли белоснежные заостренные зубы, мелькнули светло-серые глаза на бледном лице. Мира, поддавшись собственным чувствам, осторожно коснулась его ладонью.

- Что случилось? – тихо спросил Хаос.