Способы думать. История и общество, дискурс и концепт

* * *

Иными словами, если попытаться всё сказанное выше упростить до какой-то примитивной формулы, то речь идёт о том, что мы с вами не понимаем тех слов, которыми пользуемся. Впрочем, мы сами-то иногда понимаем (сами себя), но наши собеседники — нет, это совершенно точно. Но и это ещё не всё… Проблема состоит в том, что сидевшие в конференц-зале — там, что на втором этаже и сразу налево — думали, что они понимают тех, кто выступал с кафедры, что, конечно, было не так. И да, они, конечно, что-то понимали, бесспорно (посади я туда пациентов нашей же клиники, эффект был бы куда более драматичным). Но в этом-то и состоит существо проблемы: они понимали то, что понимали, а не вовсе не то, что им говорили, в противном случае не было бы, как это ни парадоксально, того эффекта ажитации от кажущейся противоречивости выступлений, который мы с Анатолием Николаевичем наблюдали у собравшихся.

В конечном счёте правильно понятые способы думать, если они действительно ухватили реальность, неизбежно сходятся, не вызывая эффекта противоречия, ведь в итоге речь идёт об одном больном и об одном Мире, хотя реальности, как это ни парадоксально, могут быть разными. Поэтому, объяснив то, что мы понимаем и видим (до степени собственно понимания и видения), то есть те самые «концепты», мы вполне можем предотвратить упомянутый «скандал» — хоть в философии, хоть в психологии, хоть в чём угодно ещё. Но возможно ли? И настроены ли уши аудитории, чтобы это слышать?..

И совсем просто: кто может объяснить (не дать определение или показать на примере, а именно объяснить), что такое «психика», «эмоция» или «мысль», «воля», например, или «ощущение»? Как это вообще, казалось бы, можно объяснить'?.. При этом нам всем кажется, что мы понимаем, о чём речь, но поверьте мне — слово «психика» в устах любого, самого эрудированного моего читателя сейчас вряд ли будет означать то же самое, что это же слово, но в устах Ивана Петровича, Петра Гавриловича, Бориса Дмитриевича или даже Андрея Владимировича. В этом фокус: у них «концепты», а у нас так… слово, слово за слово. И когда они произносят это слово («концепт»), они ворочают реальность — вздымая и выкручивая её пласты, когда же мы произносим — «психика», жалкое эхо прокатывается по квартире.

А теперь, хоть я сегодня и перебрал уже с самыми разными просьбами, прошу вас, объясните мне, пожалуйста, всё-таки, что такое «власть», «свобода» и «справедливость» — эти три слова, составляющих основу нашего, российского политического дискурса…

Вот об этом и речь.