Тет-а-тет. Беседы с европейскими писателями

Эрленд, я понимаю, что наша беседа длится уже долго. Но все же два вопроса мне очень хотелось бы задать. Первый вопрос — что вас привлекает в Ричарде Бротигане?

Я познакомился с его творчеством, когда мне было лет двадцать-двадцать два. Я писал свой первый роман и как губка впитывал все, что могло мне пригодиться на этом пути. То есть это был период, когда все чувства обострены. Но я до сих пор частенько перечитываю Бротигана. В нем смешаны боль существования с потрясающей энергетикой и таким владением словом, подобного которому не встретишь. Он так жонглирует словами, как будто никаких правил и канонов вообще не существует. Просто берет слова и делает с ними то, что считает нужным. И меня это окрылило. Прежде я смотрел собственно на писательство как на трудный одноколейный путь, думал, что нужно много и долго учиться, стараться, пробовать и наконец 237 у тебя, быть может, получится что-то не сильно хуже, чем у других. А у Бротигана я понял, что можно делать все, что хочешь и считаешь нужным. Все позволено. Бери весь ящик с инструментами и твори, и никто слова не скажет, если в том, что получится, будут хоть малые признаки элегантности. И я до сих пор без ума от Бротигана. Его язык, наблюдательность, игра, совершенно естественная, при том что мы знаем, из какого мрачного, больного, глубоко несчастного сознания она растет. Нет, он безусловно остается одним из моих фаворитов.

Как человек я гораздо скучнее и правильнее и ни при каких условиях не достигну такой степени безумия, но пытаться стоит.

И еще один вопрос, возвращаясь к теме, которую мы затрагивали: так богатство Норвегии — это хорошо или плохо?

И то и то, или ни то ни то. Норвегия — социал-демократическая страна, где все богатства распределяются поровну, и это хорошо. Но возникло другое богатство, более эгоистическое. Богатство личного потребления, где речь идет о доме побольше, машине получше и прочее. И если раньше речь шла о том, чтобы дать всем больше возможностей, лучшее образование, лечение и прочее, создать социальную инфраструктуру для этого, то теперь речь идет о том, чтобы каждый добыл себе дом побольше и яхту покруче. И там, где раньше думали о социальной защищенности в смысле жилья, образования, лечения, работы, речь теперь исключительно о деньгах. И когда большое богатство оборачивается такой стороной, оно способно, наверно, привести к таким же неприглядным проявлениям, как и большая бедность.

И еще один небольшой уже даже не вопрос. Герой «Наивно. Супер» создает все время разные списки. Не могли бы вы составить список своих самых безрассудных поступков?

Вообще-то я человек очень разумный. Наверно, мне доводилось совершать безрассудные поступки, особенно в молодости, особенно выпив лишнего, но они всегда были очень малоформатные, без непоправимого ущерба. Даже то, что поначалу в моей жизни казалось безрассудством, потом таковым не оказывалось. Например я бросил гимназию. Я год учился во Франции по обмену, а когда вернулся, оказалось, что мне нужно пройти этот год заново. Это была страшная глупость, потому что я опережал одноклассников. Тогда я бросил гимназию, и это выглядело как опасный поступок. Но я решил доказать всем и себе, как они неправы, и с блеском закончил гимназию экстерном. Так что даже этот безрассудный поступок не оказался безрассудством. А я стабильный разумный человек, никакой не псих. Это, наверно, смотрится скучно, но меня вполне устраивает. Перевод Ольги Дробот