Жизнь за океаном

Что касается внешних и внутренних особенностей нового перевода, то они слишком многочисленны, чтобы войти в этот краткий очерк. Переводчики и исправители не только изменяли и исправляли слова и обороты прежнего перевода, но делали исправления в самом тексте. В некоторых местах они совершенно изменяли принятый текст и опускали много таких текстов, которые срослись с религиозным сознанием народа. Так в повествовании ап. Павла о тайной вечери в 1Кор. XI, 24 ст. опущены слова: «приимите, ядите», как будто не оправдываемые лучшими манускриптами. На том же основании, как позднейшая вставка, опущен известный стих 1Иоан. VII, 8: «Трие суть свидетельствующие на небеси». Эти и подобные изменения произвели сильное смущение в обществе, привыкшем к этим текстам. Но смущение перешло почти в негодование по поводу того, что переводчики на основании ученых изысканий пришли к заключению, что известное славословие, заканчивающее молитву Господню: «Яко Твое есть царство» есть тоже позднейшая вставка, и на этом основании опустили его также в новом тексте. Ввиду таких радикальных изменений предполагают, что, несмотря на свои несомненные ученые достоинства, новый перевод никогда не получит народной санкции. Американцы чрезвычайно консервативный народ, и самая популярная и распространенная газета говорит, что не следовало бы и вообще делать каких-либо изменений в теперешней Библии, так как самые устарелые слова в ней получили особенный священный смысл и тон в сознании народа. Тем более неуместны такие изменения, как опущения целых и притом самых популярных текстов. Многие проповедники с церковных кафедр также открыто и сильно высказались против нового перевода, так что, по всей вероятности, он и останется только в качестве ученого изданья и не проникнет в святилище храма. Тем не менее, своим появлением он возбудил небывалый интерес к слову Божью, и по этому поводу, замечает одна газета, священную книгу вновь прочли и прочтут целые сотни тысяч таких лиц, для которых она дотоле была закрыта. А польза от этого чтенья, даже если бы оно вытекало из простого любопытства, не подлежит никакому сомнению.

В заключенье речи о книге книг, несколько слов о газете газет –нью-йоркском «Геральде». Пасхальный нумер его за нынешний год составил, по заявленью самой редакции, эпоху в истории журналистики. Это исполинский нумер в 24 страницы, о количестве печатного материала которых можно судить по следующим соображеньям редакции: «Новый Завет есть книга, которую люди изучают в течение всей своей жизни, не достигая глубины ее священных тайн. Пасхальный нумер «Геральда» почти вдвое больше Нового Завета. Библия есть воплощенье веков веры, назидания, истории и откровения, и благочестивый читатель, перевертывая листы ее в утро и вечер, думает – как велика эта книга. Сегодняшней «Геральд» по количеству слов равняется более чем половине Библии. Мы могли бы напечатать большую часть Шекспира, Байрона, Маколея, лучшие части любого классического писателя – на бумаге, занятой сегодняшним «Геральдом» и продаваемой за пять центов. В текущей литературе нет такого толстого журнала, который давал бы столько слов, как сегодняшний «Геральд». Он более чем в три раза больше месячного журнала «Harper’s Magazine», и почти в три раза больше знаменитого трехмесячного журнала «Edinburgh Review». – Одним словом «Геральду» издаваться бы не в Нью-Йорке, а в белокаменной Москве, и называться бы ему царем-газетой.