Мусульманская дипломатия в России. История и современность

Ситуация принципиально изменилась весной 2001 г., когда президент Карачаево-Черкесской Республики Владимир Семенов был вынужден заявить, что одной из главных проблем сейчас является борьба с религиозным экстремизмом и признал, что численность активных ваххабитов в республике значительно превышает приводившуюся до этого цифру в 200 человек32. Были приняты профилактические меры по противодействию экстремистским группам, в частности закрыто несколько общин в Малокарачаевском районе и приостановлена работа медресе в селе Учкекен. По-видимому, особого эффекта эти меры не возымели, поскольку 16 августа 2001 г. генеральный прокурор РФ Владимир Устинов сделал заявление о предотвращении попытки государственного переворота в Карачаево- Черкессии и Кабардино-Балкарии. Он сообщил, что целью этого мятежа было свержение законных властей и установление ваххабитского режима с последующим созданием объединенного теократического государства33.

В настоящее время карачаевские ваххабиты понесли заметные потери и несколько снизили свою активность, в то время как их соратники из соседней Кабардино-Балкарии, наоборот, перешли в наступление. В этой республике салафитское движение зародилось несколько позже и развивалось в тесном контакте с карачаевским, во многом повторяя его путь34. Центром «чистого ислама» в республике стал Эльбрусский район, населенный преимущественно балкарцами35.

Правительство и традиционное исламское духовенство Кабардино-Балкарии сразу отнеслись к росту исламского экстремизма со всей серьезностью и смогли частично локализовать его распространение36. 5 мая 2001 г. республике был принят антиваххабитский Закон «О запрете экстремистской религиозной деятельности и административной ответственности за правонарушения, связанные с осуществлением религиозной деятельности»37. Принятые меры, правда, особого результата не дали — ваххабитские джамааты, самым известным из которых стал джамаат «Ярмук», продолжали активную работу, которая нередко выражалась в акциях бандитизма и терроризма.

Под влиянием Мусы Мукожева, одного из лидеров кабардино-балкарских салафитов, это течение распространилось на соседнюю Северную Осетию. Оплотом ваххабитов здесь стала община Ермака Тегаева и Сулеймана Мамиева, известная как Исламский культурный центр Северной Осетии. Ее деятельность нанесла серьезный урон авторитету ДУМ Республики Северная Осетия-Алания, главная мечеть которого — Владикавказская Соборная — в конце концов, перешла под контроль людей Тегаева и Мамиева38.

Одним из самых страшных проявлений ваххабизма на Северном Кавказе стала охота его адептов за традиционными имамами и муфтиями. Начиная с 1995 г. террористами были убиты более 50 духовных лидеров-и столько же получили ранения или побои. В последние несколько лет атака на традиционное мусульманское духовенство заметно усилилась, и сообщения о нападениях на имамов и членов их семей поступают в среднем раз в полтора месяца39.