Мусульманская дипломатия в России. История и современность

Внутренняя дипломатия мусульман в Советской России

Разгром Милли Идара и его политических подразделений вызвал отрицательную реакцию лидеров превращенного в «религиозное министерство» (Диния назарат) ОМДС. Муфтий Галимджан Баруди резко осудил соответствующие декреты и постановления большевиков, после чего перешел на сторону адмирала Колчака и стал формировать полки «Зеленого знамени» в его армии90. Этому демаршу муфтия предшествовали встречи с председателем ВЦИК Я.М.Свердловым, управляющим делами СНК В.Д.Бонч-Бруевичем и главой Наркомнаца И.В.Сталиным, по итогам которых никаких положительных для Милли Идара решений принято не было91.

В июне 1918 г. казыи ЦДУМ, которыми в январе 1918 г. были избраны Ризаэтдин Фахреддин, Салихжан Урманов, Кашшаф Тарджемани, Мухлиса Буби, Габдулла Сулеймани и Хуссейн Махмудов подписали поздравление в связи с изгнанием из Уфы большевиков. В августе того же года «красные» вернули контроль над Уфой, и Баруди уехал в Петропавловск, где и присоединился к членам Милли Идара в изгнании92. При этом его главный помощник Ризаэтдин Фахреддин остался в Уфе и начал сотрудничать с большевиками, что, по мнению историка Валиуллы Якупова, было санкционировано муфтием с тем, чтобы мусульманское духовенство смогло работать по обе стороны фронта44.

Попытки мусульманских лидеров соблюсти относительный нейтралитет в условиях разрастающейся Гражданской войны путем одновременного сотрудничества и с белыми, и с «красными» лишь позволили им выиграть немного времени. Поначалу большевики прощали тех мусульманских активистов, которые переходили к ним от Колчака, Деникина и других противников советской власти — например, башкирские отряды во главе с Заки Валидовым, однако никакого будущего у этих людей в

Советской России не было. В такой ситуации никакие дипломатические таланты не могли помочь мусульманам сохранить свои позиции.

После разгрома Колчака в конце 1919 г. Галимжан Баруди вернулся в Уфу и признал легитимность власти большевиков. Его арестовали, однако быстро освободили. Последний два года своей жизни муфтий занимался организацией помощи голодающим Поволжья и успел созвать I Всероссийский съезд мусульманского духовенства, открывшийся в Уфе 16 сентября 1920 г.94 «Коммунисты утверждают, что защищают бедняков. Бедняки из мусульман, особенно верующие, тверды в религии. Вольно иди невольно и коммунисты поправят, изменят свои взгляды. Этот смысл я и пытаюсь разъяснить народу», — с надеждой писал Баруди в последние месяцы своей жизни95.

На I Всероссийском съезде мусульманского духовенства ОМДС было переименовано в Центральное духовное управление мусульман и расширило область своей ответственности с внутренней России до Сибири и Казахстана. Впоследствии в состав ЦДУМ вошли также бывшие мусульманские приходы юрисдикции Таврического муфтията, ликвидированного в преддверии Великой Отечественной войны. На съезде была также утверждена трехступенчатая система управления ЦДУМ по схеме муфтий плюс шесть казыев — имам-мухтасиб — приходской мулла. Делегаты съезда приняли важные резолюции об отношении к советской школе и по женскому вопросу, сделав новой власти ряд серьезных уступок%.

В этот период лидеры ЦДУМ еще могли добиться от властей ответных шагов. По результатам встреч Галимжана Баруди и казыя Кашшафа Тарджемани с представителями центрального правительства в 1920-1921 гг. было разрешено преподавание ислама молодежи, а с 1923 года для мусульман национальных республик дни праздник Курбан-Байрам были объявлены выходными. 12 января 1920 г. Президиум Центрального Бюро коммунистических организаций народов Востока при ЦК РКП (б) даже разрешил временное использование бывших мулл и духовных лиц в качестве учителей при условии их отказа от религиозной деятельности. После провозглашения в апреле 1922 г. Мусульманским конгрессом Туркестана независимой Туркестано-тюркской республики с полным восстановлением законов шариата большевики пошли на дополнительные уступки, восстановив упраздненные было шариатские суды, легализовав вакфы и согласившись считать выходным днем пятницу вместо воскресенья97. Впрочем, эти льготы оказались не слишком долговременными98.

В июне 1923 г. одновременно с «антисултангалиевским» совещанием ЦК РКП(б) в Уфе прошел II Всероссийский съезд мусульманского духовенства, ставший первым съездом мусульман новообразованного Союза Советских Социалистических Республик. Поводом для созыва Съезда стала смерть муфтия Галимджана Баруди, которому требовалось найти преемника. Делегаты Съезда остановили свой выбор на богослове Ризаэтдине Фахреддине (Фахретдинове), бывшего правой рукой покойного муфтия и занимавшего важные посты в системе ОМДС-ЦДУМ. Кроме того, Съезд утвердил новый устав ЦДУМ, который учитывал те серьезные изменения, которые произошли в жизни российских мусульман с 1917 г. «Руководство съезда шло буквально по острию ножа, лавируя между необходимостью подчинения Советам и защитой интересов мусульман», — отмечает А.Б.Юнусова99.

30 ноября 1923 г. новый устав ЦДУМ, по которому оно распространяло свою юрисдикцию на европейскую часть РСФСР, Сибирь и Казахскую ССР, был утвержден НКВД РСФСР. ЦДУМ получило право на открытие приходов, образование мухтаси- батов, составление метрических книг и выдачу справок на их основании; открытие религиозных школ100. К этому времени во внутренней России окончательно сформировался альтернативный мусульманский центр в лице Башкирского духовного управления мусульман (БДУМ), которое 1922 г. попыталось распространить свое влияние на всю Башкирскую АССР (ранее оно действовало только в границах т. н. Малой Башкирии). 10 июня 1923 г. в Уфе открылся «духовный съезд представителей населения Башкирии», который принял решение о создании Башкирского центрального духовного управления (ЦДУМ БАССР), ставшего преемником практически бездействовавшего БДУМ. Открытую поддержку этому Съезду оказали власти Башкирской АССР, особенно — НКВД БАССР, весьма заинтересованные в расколе и ослаблении мусульман.

III Всероссийский съезд мусульманского духовенства, прошедший 6-10 октября 1926 г. в Уфе, был посвящен в основном вопросам внешней политики российской уммы — незадолго до него муфтий Ризаэтдин Фахреддин вернулся из поездки на

I Всемирный мусульманский конгресс в Мекке. Делегаты съезда направили Сталину и Чичерину верноподданические телеграммы, в которых заверяли власти в своем горячем желании совместно трудиться до победного конца в деле «раскрепощения пролетариата и угнетенных народов» и подчеркивали, что «мусульмане Востока и СССР не разочаровались в своих ожиданиях освобождения из тисков нравственной и физической эксплуатации империализмом»101.

На последнем предвоенном Съезде мусульман внутренней России ярко проявилось соперничество между ЦДУМ РСФСР и ЦДУМ БАССР, искусственно и искусно подогреваемое органами НКВД, которые и не думали скрывать своей заинтересованности в продолжении этого внутриисламско- го конфликта102. За прошедшие три года раскол перекинулся и на приходы Татарской АССР, часть из которых выразили желание присоединиться к ЦДУМ БАССР. Попытки лидеров ЦДУМ РСФСР урегулировать новую проблему встречали сопротивление татарстанских властей, со своей стороны также поощрявших разделение мусульман103. Здесь нельзя не провести параллель с расколом российской уммы в начале 1990-х гг., когда региональные власти, в первую очередь — Татарстана и Башкортостана активно вмешивались во внутиримусульманские дела и провоцировали «административно- территориальные» расколы104.

Некоторые современные исследователи полагают, что в 1920-е гг. Ризаэтдину Фахреддину удалось выработать оптимальную модель взаимоотношений с советской властью. Действительно, в сторону мусульман был сделан ряд реверансов (власти пошли на уступки в обложении налогами мечетей, духовенства, передали архивные документы, возвратили некоторые здания), однако от масштабных гонений исламскую общину это не спасло105.

Из телеграмм III Всероссийского съезда мусульманского духовенства

Мекка. Хозрат Джалялат алъ-малику Габдул Газизу алу-Сауду: «Третий великий конгресс, собравшийся ныне от имени миллионов мусульман Внутренней России, выражает глубокую благодарность за приглашение на съезд мировых мусульман, подтверждает вашу королевскую вступительную речь на Конгрессе и желает от Бога успехов в ваших освободительных делах Востока и мусульман вообще».

Геджас, Мекка. Уважаемому председателю исполкома Меккинского конгресса: «Великий конгресс мусульман Внутренней России шлет Вам свой сердечный привет, будучи уверен в том, что российские мусульмане вполне способны взять на себя все обязанности, которые на них возложит исполком, и готовы подчиниться всем мероприятиям конгресса мировых мусульман. Желаем Вам успеха в Вашей богатой и освободительной работе мусульман и Востока вообще.

Председатель — Габдурахман Расули.

Секретарь — Шахар Шараф»101’.

Период относительно спокойствия в исламской умме СССР, относительно успешно сопротивлявшейся значительно более мягкой, нежели в отношении православных, атеистической пропаганде, завершился в 1927 г. До этого времени мусульманские духовные лидеры за пределами Северного Кавказа, Крыма и Средней Азии относительно редко становились жертвами репрессий — считается, что единственной резонансной жертвой большевиков в годы Гражданской войны стал мухтасиб Казанской губернии Габдулла Апанай, который был расстрелян как заложник 25 июня 1919 г. после убийства восставшими солдатами начальника политотдела Центральной Мусульманской Военной Коллегии (ЦМВК) Камиля Якуба107.

27 апреля 1927 г. ЦДУМ приняло обращение ко всем мухтасибам, имамам и всем мусульманам, в котором опровергало обвинения в политизации преподавания религии и чинимых светскому образованию препонах. ЦДУМ заявляло о поддержке обучения в светской школе и указывало, что преподавание религии сводится к обучению догматам Ислама в соответствии с законами об отделении церкви от государства. Эти оправдания эффекта не возымели, — 28 мая 1928 г. Президиум ЦИК РСФСР вынес постановление о полном запрете преподавания мусульманского вероучения. В том же году был остановлен выпуск журнала ЦДУМ «Ислам маджалласы» и отклонена просьба муфтия Ризаэтдина Фахреддина об открытии медресе в Уфе108.

К 1930 г. во внутренней России было закрыто 87% мухтасибатов, более 70% мечетей, от 90 до 97% мулл и муэдзинов лишены возможности осуществлять свою деятельность. «Все религиозные организации мусульман находятся накануне полнейшего разрушения и исчезновения с лица земли. Пока закрылось 87% мухтасибатов (мусульманские епископаты), из 12000 мечетей закрыто более 10000, от 90 до 97% мулл и муэдзинов лишены возможности отправлять культ <...> Положение по мусульман

скому культу хуже, чем по другим культам, но, в общем, рисует характерную для всех культов картину...», — с удовлетворением констатировал председатель комиссии по культовым вопросам П.Г.Смидович109. В 1928 г. Н.К.Крупская составила список книг, подлежащих изъятию из библиотек, среди которых значились Библия и Коран110.