Три Царя

Покри шел впереди, но периодически посматривал на стервятника, больше быть уверенным, что он ничего не натворит, ежели из любопытства. Через некоторое время, свернув направо от роскошных садов, что своей листвой уходили в прогулочный парк, перед ними показалась библиотека.

Величественная, вымощенная из красного камня, а еще усеянная венками из золотых шпилей, что уходили далеко ввысь. Она предстала перед Балдуром во всей своей красе. За годы жизни в Велпосе он повидал немало притязательных зданий, что манили своей красотой, однако в этой библиотеке было нечто волшебное, нечто сакральное.

Они подошли к большой дубовой двери, у основания которой был маленький вход, с парой ратников для охраны. Дверь, в которую Дэйна пройдет лишь слегка пригибаясь была единственным путём внутрь, и, судя по всему, создана для того, чтобы ворам не удавалось выносить драгоценные рукописи.

Покри обмолвился парой слов с ратником, что стоял по стойке смирно, сжимая в руке наточенную пику. Мужчина средних лет с длинными моржовыми усами посмотрел на Балдура, пристально разглядывая посетителя, а затем, по-генеральски кивнув, позволил зайти внутрь.

Внутри было ничуть не хуже, чем снаружи. В нос сразу ударил запах книжного переплета и мудрости, приправленный хрустом пожелтевшей бумаги с оставленными на них древними кляксами. Покри остановился, зачем-то осмотрев помещение, словно запоминая расположение каждой книги, или пожелавши убедиться, что можно оставить Балдура наедине, а затем произнес.

— Красноградская библиотека, милости прошу. Как и было сказано, у вас есть лишь гостевой допуск для первого сектора, библиотекаря вам придется поискать, никто никогда не знает где его найти. Он часто бродит среди бесконечных рядов, разговаривая с книгами, а затем может появиться за спиной, словно он и был там всегда.

— А точнее никак? Я здесь могу весь день гулять, и так и не найти его. Имя у него есть? Выглядит как? Окликнуть можно?

— Имя у него есть, но использовать он не любит. Выглядит как? Кхм… пожалуй как библиотекарь. А по поводу окликов, не советовал бы шуметь, он этого терпеть не может.

— Спасибо, Покри, — напряженно выдохнул Балдур.

— Всегда пожалуйста, господин Балдур. Как закончите здесь, извольте явиться в трапезную. Мне приказано вас накормить как полагается, и разговор идёт о пище насущной, не духовной, кою вы здесь ищете.

На этом он удалился.

Балдур осмотрелся по сторонам, пытаясь понять откуда ему стоит начать. Вокруг была тишина, лишь редкие шаги, треск переплета и скрип страниц. Местные посетители абсолютно не обращали никакого внимания него, что его бесконечно радовало. Как только он сделал первый шаг, к нему подошла приятная на вид девушка из древолюдов, и улыбнувшись, спросила:

— Могу я вам чем-нибудь помочь? — сказала она мягко, но так тихо, что Балдуру пришлось пощуриться.

Променяв одну компанию на другую, Стервятник мечтал остаться наедине, однако должен был заметить, что после Покри, работница казалась довольно приятной особой.

— Я ищу библиотекаря, не подскажете как его найти? — также тихо спросил Балдур.

— Библиотекаря? — лицо девушки изменилось. — Боюсь это невозможно, точнее практически невозможно.

— Почему же?

— Видите ли, он редко бывает в этих стенах, а когда всё же присутствует, то появляется тем, кого сам сочтёт интересным. Верите ли, даже мне приходится идти на ухищрения, чтобы подать ему простые бумаги на заполнение, как этого требует закон и правила.

— Да кто он такой чёрт возьми? Чем больше о нём спрашиваю, тем больше загадок, никаких ответов. Он что домовой или банник какой?

— Нет, нет, что вы, — Девушка мило засмеялась, а листики на её волосах практически бесшумно зашуршали в такт. — Он вполне из нашего мира, просто… чудной слегка. Может я смогу помочь вам найти искомое?

— Возможно, — Балдур нахмурил брови, от чего на переносице появились морщинки. — Я ищу том или сборник книг Славомира из бурого Подгорья, так же известного как «Сладкоуст», волхва времен второй эпохи.

— Второй эпохи? Ох, это значит труд из цикла сборников трёх Дантаратов, весьма интересный выбор. В своих трудах Славомир рассказывает о бытие наших земель, о временах тёмных и малоизвестных, когда не было ни полисов, ни царей. Времена, когда все мы жили по законам личьим, и вести беседы со зверьми умели.

— Оно самое, — Балдур улыбнулся, приятно наблюдая, за тем, как девушка рассказывает.

— К сожалению, чтобы ознакомиться с сим, не побоюсь этого слова, божественным трудом, вам нужно иметь допуск более высокого уровня, а их дает лишь библиотекарь или княжеские писари.

— А ты думаешь почему я такой расстроенный, — прошептал человек, заговорчески прикрыв лицо ладонью. — Может есть другой способ?

Девушка прикусила нижнюю губу, украдкой поглядывая на Балдура. Она часто задышала, и утерла выступивший на шее пот.

— Нет, нет. Я даже не позволю себе об этом думать. Если библиотекарь… когда библиотекарь узнает, меня будет ждать суровое наказание. Простите благородный господин, но я не могу вам помочь в том, о чем вы спрашиваете.

— Я не благородный господин, — ответил тот мягким тоном. — Не стоит так ко мне обращаться.

— Разве? — в её голосе прозвучали нотки разочарования и удивления. — Но вы прибыли в сопровождении мастера Покри, а он, как известно, прислуживает лишь господам, позвольте выразиться, высоко полета.

— Я не та птица, за которую ты меня сочла. Я Балдур, сборщик из Велпоса, а как зовут это милое создание, с кем мне посчастливилось разделять общие интересы к великому и прекрасному?

— Закхра. — улыбнулась она.

— Очень редкое и красивое имя, Закхра. Из конклава? Что же тебя принесло в земли Красно- Солнечного княжества?

— Мой батюшка, как и весь его род ходил в книгочеях, и привязал любовь, как вы выразились к великому и прекрасному с ранних лет. В конклаве хорошо, но там литература другая, более… — она задумалась. — Особенная, и местами устаревшая, а мне хотелось узнать какие знания хранят люди и другие народы, живущие на Большой земле.

— Тогда почему не отправиться к Аностам в Небоград? Поговаривают сам Сварог ковал железные опоры и конструировал кладезь знаний, а Велес вдохновившейся примером, спустился на землю и написал славные трактаты, что по сей день хранятся в её стенах.

— Это красивая легенда, господин Балдур. И я всем сердцем надеюсь, что это правда, ведь если это так, то в Парящей библиотеке действительно продолжают жить труды богов. Еще я слышала, что дорога к ней вымощена из бессмертных листьев Великого Дуба и Мирового Древа с дальних земель, что, перемежаясь, открывают путь. Сами древние Аносты летали и собирали их сотни лет, неся на своих крыльях, пока наконец не была создана дорога к прекраснейшей библиотеке из существующих.

— И впрямь красивая легенда, — согласился Балдур. — Наш мир полон чудес, но честно сказать, заслуги Аностов слегка завышены.

Девушка засмеялась, и тут же понизила свой голос, оглядываясь по сторонам, сохраняя улыбку на лице.

— Так вы её видели?

— Я в своём деле много лет, и приходилось захаживать в Небоград пару раз.

Её глаза широко открылись, а дыхание зачастило еще сильнее.

— Так это правда? Расскажите мне? Эх, хотела бы я похвастаться тем же. Может в один день мне и вправду удастся посетить город в небесах с её парящей библиотекой.

— Она красива, — коротко произнес он, выбирая нужны слова из своих воспоминаний. — Стены её сотканы из облачной дымки, что появляется на мгновение лишь на рассвете, и с первым дуновением ветра исчезает навсегда. Купол в форме солнца под гармоничным светом ночной луны горит словно тысячи светил, переливаясь божественным духом, что скрепляет всё воедино. Внутри можно прожить всю жизнь, и так и не найти конца. Мудрейшие из Аностов, что живут под сенью бесконечных знаний, кажутся глупцами, когда смотришь на неё.

— Я… ах… простите меня, господин Балдур, но вы так сладко говорите, я думала…

— Что не так, Закхра? — поинтересовался стервятник, сам удивляясь своим же словам.

— Когда вы признались, что зарабатываете на хлеб сбором духа, я…, то есть… я представляла вас другим.

— И не ты одна, в этом случае нечего стыдиться, — произнес он, с иронией в голосе. — Можешь говорить свободно, я многого наслушался.

Она прочистила горло, перебирая пальцами завязочку на поясе льняного платья, и продолжила:

— Многие путники и жители Красограда всегда отзывались о сборщиках как о паразитах рода низшего. Прокаженные, так они говорили. Я знакома с термином и с синдромом вашего недуга, простите, если я чем-то оскорбила.

— Всё хорошо, продолжай.

— Рассказывали, что вы бродяги и необученные простому этикету, что для вас жизнь во грязи предпочтительнее благ цивилизации. Это может прозвучать прозаично, но в моем сознании всё сходилось, имело место быть. Ведь если подумать, вы лишены чувствительности к духу, а значит по законам годны лишь для мелкой плебейской работы, ой, простите меня, я вновь извиняюсь. Во мне заговорил теоретик. Всё что я знаю о мире, я знаю из книг, простите, господин Балдур.

— В целом ваши путники и жители правы, — ухмыльнувшись ответил мужчина. — Большинство подходит под твоё описание. Может мы и прокаженные, но жизненный выбор профессии и будущего у нас есть. Большая часть тех, кто отваживается называть себя Стервятниками идут в Дикие Земли в основном из злости и гордыни. Никому не хочется мести полы за монету или чистить обувь знатным господам. Жизнь полная опасностей манит своим азартом и возможностью легкой наживы, а где азарт и нажива, там алчность и бесправие. Многие из тех, что раньше подбирали крохи, получив оружие и защиту коллегии, после первого рейда вкушают плод, что не чувствовали на своих устах никогда ранее.

— Но это же неправильно! Это не по…

— Не по книжкам? — позволил себе тихо засмеяться Балдур. — Не по историям и легендам, которые ты знаешь? Я скажу тебе, Закхра, мир не такой, как в книгах, и уж точно далеко не как в легендах.

Она опустила веки, а в её глазах засверкали серебристые нотки слез. Она сдерживала их как могла, а затем прошептала:

— Я уже слышала эти слова.

— Я не говорю, что за стенами твоего убежища всё плохо. Не говорю, что книги, это абсолютная выдумка, а легенды лишь ложь, рожденная под хмельным облаком затхлой кабацкой. Мир намного сложнее, чем ты думаешь, а понять его дано лишь богам.

Он коснулся её щеки, и поднял голову, чтобы она увидела его васильковые глаза. Серебреная капля, не выдержав груза, скатилась вниз, застывая на кончике подбородка. Внутри него поселилось чувство вины, ему казалось, что одним лишь своим словом, он разрушил юный девичий мир.

— Для каждого мир выглядит иначе, и для тебя он будет таким, каким ты сама себе его представишь.

— Вы мне покажете? Поможете увидеть мир вашими глазами? — прошептала она, боясь спугнуть момент.

— Единственные глаза, которым ты должна доверять, это своим, лишь они смогут увидеть мир, что и будет правдой.

Девушка смотрела не него чистыми глазами, а её душа казалась пустой. Пустой и готовой, чтобы её заполнили теми знаниями, что по-настоящему стоят того, ради чего жить. Балдур отвечал взглядом, полным вины и надежды на то, что яд циничного опыта, который течет по его венам, не успел отравить юную девичью натуру. Она утерла слезу, а затем сжимая потрескавшиеся губы, ответила.