Богатырь и Звезда Сварога

***

Только Яромир и Траян выехали из Темнолесья, как над головой засвистели стрелы и раздался пронзительный крик змеелова. Мгновение и его бездыханное тело, пронзённое одной из стрел, рухнуло поодаль, в заросли крапивы, куда следом нырнул и огромный, окровавленный волкодав.

— Дела, конечно… — Яромир удивлённо почесал затылок. — Добром встречают!

Траян остановился на холме и недовольно фыркнул, не оценив сарказм Яромира.

Да и какая разница, что там не поделили змеелов и волкодав, когда уже отсюда Яромир слышал доносившиеся со стороны Трех дубов звуки балалаек, бубнов и свирелей.

Ярилин день гуляли во всю!

Траян дернулся, показывая Яромиру, что дальше он не поедет.

— Благодарю тебя, добрый друже! — Яромир аккуратно спрыгнул на землю и низко поклонился Траяну.

Конь мордой подтолкнул Яромира в сторону деревни и поспешил скрыться в тени деревьев.

Яромир, наверное, никогда не перестанет удивляться необычным повадкам Траяна. Зачастую он казался даже более человечным, чем сами люди.

Звуки музыки снова привлекли внимание Яромира, и он быстрым шагом отправился в их сторону.

Только Яромир прошёл несколько первых дворов, как перед ним проскакал ряженый, в соломенной шапке и красной рубахе, увешанной медными колокольчиками.

Ряженый прыгал с ноги на ногу и весело играл на маленькой дудочке, а следом по всей улице растянулась смеющаяся и скачущая вокруг него детвора.

Дети рекой пронеслись мимо Яромира, чуть не сбив его с ног, а один мальчонка, зим семи от роду, так нёсся, что воткнулся в богатыря лбом и плюхнулся на зад.

Мальчишка быстро пошаркал по лбу маленькой ручкой и поднял взгляд на богатыря, громко смеющегося и протягивающему ему руку. При виде Яромира глаза мальчика округлились, и он расплылся в широкой улыбке, которой недоставало нескольких выпавших молочных зубов, после чего вскочил на ноги и бросился в объятия.

— Дядюфка Яломил! Ты плифол! Вот тятька-то с Елёмой обладуются! — радостно воскликнул шепелявый мальчик, оказавшийся сыном Ермолы, брата-близнеца жениха, и стал прыгать вокруг Яромира.

— Пришел, пришел, Матвей. — Яромир пожурил мальчика по растрепанным русым волосам. — Батька твой где?

— У Елмолы они, с маменькой! — ответил Матвей и махнул рукой в сторону, где музыка и песни были слышны громче всего. — Хосес пловосу?!

— Полно Матвей, дорогу знаю, — улыбнулся мальчику Яромир. — А ты ступай к другим, гляди как далеко удрали!

Матвей огляделся и, поняв, что все его друзья действительно ушли далеко за ряженым, кивнул Яромиру и что есть мочи побежал за ними вслед, на ходу поправляя спадающие штаны.

Яромир еще некоторое время стоял посреди улицы и смотрел на радующихся, беззаботных детей. Ему вспомнилось свое детство, в котором кроме старика, домашнего скота, изнурительных тренировок и скучной учебы у него никого не было, от чего на душе стало очень грустно и тоскливо.

Он почесал пальцами шею, зудевшую от комариных укусов, отер мокрый от пота лоб, осушил бурдюк, тяжело вздохнул и отправился дальше.

На небе не было ни облачка и стояла невероятный зной. Как-никак самый жаркий день в круге. Благо хоть немного спасал прохладный северный ветерок.

От жары Три дуба стали пахнуть навозом и заплесневелым силосом сильнее обычного. Но даже Яромир, привыкший к этим обыкновенным деревенским запахам, временами морщился и задерживал дыхание, стараясь побыстрее пройти мимо самых зловонных дворов.

Яромир издали приметил толпу людей, собравшуюся возле Ермолиной конюшни, и остановился. Сердце застучало, зачесались мочки ушей, а в горле еще сильнее пересохло. Такое количество человек в одном месте Яромир видел впервые. Он закрыл глаза, крепко сжал кулаки и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, как учил старик. Дрожь в руках и коленях утихла и Яромир пошел дальше.

Люди, заприметив богатыря, встретили его появление одобрительными возгласами, но больше всех радовались приходу Яромира его друзья — жених Ерема и его брат-близнец — Ермола.

Братья были из тех немногих ремесленников, кто остался жить на селе, а не ушел искать по соседним городам лучшей жизни и не подался к князьям на службу ратную за сущие гроши, как их батька. Только тот так и не вернулся, оставив жену с двумя сыновьями и хозяйством на шее.

— Гой еси, добрый друже! Страшно представить, что ты такого должен был сделать, чтобы старик тебя к нам отпустил? А сам то он где?!

Ерема вышел к Яромиру и крепко его обнял.

— Дома остал…

Не успел Яромир закончить фразу, как Ермола неожиданно хлопнул его по плечу.

— Это ты вовремя! — подхватил улыбавшийся Ермола. — Чего такой натужный? Не парь шкуру! Гляди, сколь девок! Одна другой краше!

Ермола обвел рукой собравшуюся толпу, но быстро осёкся, поймав на себе пристальный взгляд Офелы — его жены, прекрасно всё слышавшей.

Ермола постарался сделать самый невинный вид, какой мог, но жена уже манила его пальцем.

— Щас будут ему и девки, и мавки! — Ерёма улыбнулся брату и подтолкнул плечом Яромира.

Ермола лишь бросил злой взгляд и, склонив голову, пошел к Офеле.

— А сколько девок будет у Алеси — голова кругом пойдет! — продолжил за братом Ерема. — Ну, раз все здесь… А, что ты говорил про старика?

— Дома… Сам знаешь, как он людей любит. — ответил Яромир.

— Еще как… — Ерема задумчиво почесал затылок. — Тогда можем начинать! А ну поезд — становись!

Ерема вставил два пальца в рот и громко протяжно свистнул, подавая сигнал людям занимать места в свадебном поезде.

— Хоть воды дайте с дороги, — попросил Ерему Яромир, перевернув бурдюк, из которого не вылилось ни капли. — Пекло такое, что во рту пустыня — всё сухо!

— Это поправим! — крикнул Яромиру вернувшийся Ермола и выплеснул на него ведро прохладной воды.

Яромир от неожиданности лишь развел руками. Вода приятно освежила тело. Стало легче.

— Как никак Ярилин день! А это — горло смочить! — улыбающийся Ерема протянул Яромиру расписную ольховую кружку.

Яромир отер рукавом лицо, принял кружку, сделал глоток и тут же прыснул содержимым на землю, чуть не забрызгав рассмеявшихся над ним братьев, которые успели вовремя отскочить в сторону.

— Что за дрянь?! — спросил Яромир, сморщив нос и отирая ладонью рот, наполнившийся кислым вкусом браги и меда.

— Так это ж медовуха, — ответил ему Ермола. — Али не признал?

— А чего кислая такая?

— Чай не грудень на дворе. — подхватил Яромиру Ерема. — Забродила на солнце, но так даже пуще в голову даёт.

— Ты хлебай давай! — Ермола подтолкнул руку Яромира. — Это она сначала кислая, а во вкус войдешь, за уши от бочки тебя не оттащим!

Яромир недоверчиво посмотрел на братьев.

Медовуха была отвратной, но пить хотелось сильнее.

— Была — не была!

Яромир задержал дыхание, до дна осушил кружку и закашлялся. Он чувствовал, что медовуха вот-вот готова была выйти обратно, но он сумел удержать все внутри.

— Вот и славно! — Ермола похлопал Яромира по спине. — Давай еще одну?! Закрепим!

Яромир лишь помахал рукой в знак отказа. Второй раз пить на столько прокисшую медовуху ему совсем не хотелось. Яромир продышался и поискал жениха взглядом. Ерема уже стоял в стороне и наказывал мужикам, окружавших бочку с медовухой, что она просто обязана дожить до конца выкупа.

— Ерема, тут это…

Дарить подарки Яромиру тоже доводилось впервые.

— Возьми это… от старика… от нас… Это… Желаем вам удачи и долгих, спокойных лет. — быстро протараторил Яромир, подошел к Ереме и протянул сверток с подарком старика.

— Не ожидал… — ответил немного оторопевший Ерёма, принимая подарок Яромира, на лице которого читалось неприкрытое волнение.

Жених развернул сверток. В белом полотенце оказался завернутым золотой браслет, выгравированный старым письмом, такими же, как на рубахе и посохе старика.

— Удивили, так удивили! С великой радостью приму! Передай отцу, что бью челом в благодарность! — Ерема недолго полюбовался браслетом и надел его на руку.

Только сейчас волнение пропало и Яромир смог расслабиться и присоединиться ко всеобщему веселью. Радовать людей оказалось для Яромира очень приятным занятием.

— Трогаем! — крикнул Ерема, надел на голову норковую шапку и дал знак брату.

— А ну, скоморохи, пускай пляс!

Ермола глубоко вдохнул, вложил два пальца в рот и сделал сильный выдох. Раздался громкий протяжный свист и заиграла музыка.

Деревенские, под громкие звуки гуслей, свирелей и бубнов, заканчивали занимать места в свадебном поезде.

Народ закружил вокруг Яромира, и он потерял братьев из виду. Яромир стоял посреди движущихся людей и понимал, что совсем не знает, что ему делать. Хотелось поддаться веселью и пуститься в пляс с манящими его девками, но старик строго наказал с ними не связываться.

Может присоединиться к мужикам, что окружили бочку медовухи и только что и успевали, как передавать друг другу полные кружки? Но тут же вспомнился как медовуха кислит, и эта идея отпала сама собой. Нет уж! К такому Яромир тоже готов не был.

Но Яромиру повезло: Офела разглядела его в толпе, крутящего во все стороны головой и, подойдя к нему, игриво подтолкнула широкими бедрами.

— Потерялся, богатырь?! — спросила Яромира улыбающаяся Офела. — Не страшись! Покажу что делать.

— Я, да боюсь?! — ответил ей Яромир, пытаясь скрыть вновь накатившее волнение. — Надивиться всё не могу! Кругом столько всего…

— Так это ж ещё начало! — улыбнулась Офела в ответ и, взяв Яромира под локоть, повела его в сторону конюшен.

Молодые девушки, стоящие вдоль ограды, увидев невысокую Офелу, идущую под руку со статным Яромиром, собрались в кучку и стали перешептываться и посмеиваться.

Офела это приметила и просто так пройти мимо просто не могла.

Когда они с Яромиром поравнялись с девушками, то она отпустила богатыря и встала напротив них.

Офела резво махнула черной косой, повела бровью, выпрямила спину, расправила плечи, подняла подбородок, подбоченилась и так посмотрела на шушукающихся молодок, что Яромиру показалась, что если бы она могла, то превратила их в золу прям на этом же месте.

Офела была известна на всю округу своим буйным нравом и каждый в Трех дубах знал — под горячую руку ей лучше не попадаться…

Смех прекратился и девушки, опустив глаза в землю, быстро разошлись по разным сторонам.

Офела проводила глазами последнюю из них, повернулась к удивленному Яромиру и улыбнулась, слегка прикусив пухлую нижнюю губу.

— Вяжихвостки! — выпалила она, взяв богатыря под руку. — Думают ничего не вижу и не знаю… растетёхой за спиной зовут. Тьфу! Доски сопливые! Завидуют!

Офела задорно рассмеялась и поправила руками выдающихся размеров грудь, после чего они продолжили путь к конюшне.

— А ещё… — начала Офела, перебирая свободной рукой длинную черную косу. — Быть тебе сегодня дружином!

— А?!

— Значит — помощник ты Ерёмин. На выкупе жениху подсобишь.

— Так я же ничего не знаю!

— А и не надо. — Офела хитро подмигнула Яромиру. — Силушка твоя нужна будет, богатырская! Вот, гляди!

Яромир и Офела подошли к березовым чуркам, на которых покоился пеньковый мешок с множеством заплаток. Возле мешка стоял Ерёма и обвязывал горловину конопляной веревкой.