Волки не дремлют

— Чистейшей воды, — подтвердил Вагин, но тут же поправился: — Я имею в виду не сами шифровки, конечно, а подпись Мэнсфилда. Мы уже говорили об этом с Айсеном Антоновичем, он вам потом все подробно разъяснит. — Министр вышел из-за стола, прошелся по кабинету:

— С этим Мэнсфилдом — Штейном и так далее — придется повозиться. У нас нет даже его фотографии, а из всех присутствующих видел его только Павел Ильич. Но просто опознать его мало. Надо выяснить, с чем он пожаловал к нам, а после этого взять его, причем только живым. Кстати, я давно хотел спросить, что это у нас с рукой, Павел Ильич?

— Это? — Орешкин поднял забинтованную руку. — Это, товарищ полковник, что-то вроде громоотвода на случай встречи с Мэнсфилдом.

— Я вас понял, — Вагин улыбнулся, но тут же стал серьезным: — Может, пока не поздно, освободить вас от этого задания? Право, не хотелось бы вами рисковать. А риск, скажу прямо, немалый.

— Что вы, товарищ полковник! — воскликнул Орешкин. — Я же решил проситься к вам на работу.

— Я этого не знал. Тогда будем считать, что вы держите экзамен на зрелость. — Повернувшись к Турантаеву, Вагин распорядился: — Сегодня же переоденьте его в костюм, тщательно проинструктируйте и покажите, как надо пользоваться фотоаппаратом. И последнее, Павлу и Ивану Петровичу, — Вагин посмотрел на майора Марченко, — с сегодняшнего дня ни в коем случае не появляться здесь и не звонить по телефону. Я надеюсь, вы найдете способ связи. Кроме того, вы, Павел Ильич, не должны больше посещать и радиоклуб. Занимайтесь с Черенковым. Не исключено, что Мэнсфилд будет наблюдать за вами.

Затем Вагин еще раз подробно обрисовал общую картину, поставил перед каждым оперативным работником конкретную задачу, ответил на возникшие в ходе совещания вопросы и отпустил людей.

Оставшись вдвоем с Турантаевым, Вагин устало откинулся на спинку стула, задумался.

— Знаешь, — после минутного молчания обратился он к подполковнику. — Надо будет подготовить для них посылочку. Скажем, немного грунта, лишайника, пробу воды, кое-что сфотографировать и при очередном радиосеансе сообщить об этом. Может быть, повторить эксперимент с тайнописью, где расписать, что все это добыто в интересных районах, и, естественно, попросить курьера, который мог бы доставить «товар» по назначению. Мы на этом ничего не теряем, но зато станет ясно их отношение. Как ты на это смотришь? А сейчас бери бумагу, надо наметить мероприятия на ближайшее время. Его-то у нас, к сожалению, в обрез. В понедельник мне нужно быть в Якутске. Ну, а завтра, — Вагин хитро прищурился, — все же поохотимся. Ружьишко-то для меня, надеюсь, найдете?

Турантаев шутливо развел руками: дескать, какой может быть разговор!

Дополнительно намеченные мероприятия были выполнены точно в срок, но и эта работа не внесла в обстановку ни малейшей ясности. На последнюю радиограмму разведцентр снова ответил благодарностью, предложил хранить посылку до лучших времен, не обмолвившись и словом о курьере, и желал дальнейших успехов. Ответ, конечно, был подписан Мэнсфилдом.

Чекисты понимали, что противник хитрит, стремится к перепроверке своих агентов. Чтобы не допустить активных враждебных действий со стороны противника, упредить его, требовалось как можно скорее найти Мэнсфилда.

А время шло. Наступил октябрь, но напасть на след Мэнсфилда так и не удалось.

— Не исключено, что у него совсем другая задача, — войдя однажды к Турантаеву, предположил Оллонов.

— Может, другая, а может, и нет. Искать-то все равно надо. И сдается мне, — Турантаев пристально посмотрел на капитана, — что он уже начал действовать. Да, да, действовать. Скажи, Николай Спиридонович, что можно взять у человека, который только что отбыл срок наказания и вышел на свободу?

— Справку! Конечно же, справку об освобождении, — неторопливо ответил Оллонов.

— Вот именно. — Турантаев поднял перед собой карандаш. — Имея такую справку, нетрудно получить и паспорт.

— А что, есть данные?

— Есть. — Турантаев достал из сейфа какой-то бланк. — Вот Борис Иванович сообщает, что вчера в Якутске обнаружен труп некоего Ланцова Геннадия Петровича. При нем не оказалось ни денег, которые ему были выданы на дорогу, ни этой самой справки. Деньги, конечно, взяты, чтобы создать видимость обычного ограбления.

— Следовательно, Мэнсфилда надо проверять и по этой версии?

— Безусловно. Надо срочно установить, не прибыл ли кто в наш город под этой фамилией или созвучной ей. Если еще не прибыл, что маловероятно, то, наверно, появится. Возьмите эту работу под свой контроль.

Прошел октябрь. Отпраздновали седьмое ноября. Проводили старый, встретили новый год, но несмотря на все старания чекистов, никаких новых данных в отношении разыскиваемого получено не было. Он не подавал ни малейших признаков своего присутствия в городе.

На все шифровки разведцентр упорно предлагал выполнять задание своими силами, интересовался, в какую командировку и на какой срок убыл семнадцатый, давая понять, что курьера не могут прислать из-за отсутствия подготовленного для этой цели человека. Все ответы подписывались, как и прежде, Мэнсфилдом.

Кое-кто из сотрудников отделения уже стал поговаривать, что никакого шпиона в городе нет, и что пора перестать напрасно расходовать время и силы. Когда подобные разговоры дошли до подполковника Турантаева, он тут же собрал оперативный состав и потребовал еще более энергичных мер по розыску Мэнсфилда.

И вдруг... грянул гром.

Однажды, вернувшись с работы, Павел наскоро перекусил и принялся готовить бритвенный прибор.

— Ты, Паша, никак куда-то спешишь? — участливо спросила Вера Васильевна, жена Ивана Александровича.

— Хочу сходить в кино, говорят, интересный фильм. Может, и вы с нами?

— Да нет, я Ваню подожду.

— Смотрите! А то я билеты возьму, — Павел налил в металлический стаканчик воды, поставил его на электроплитку, взялся за штепсель. — Ого! Крышечка на розетке появилась, — заметил он. — Это кто же постарался — дядя или Иван Петрович?

— Ну да, от наших мужиков дождешься, — Вера Васильевна снисходительно улыбнулась. — Спасибо электрику. Вчерась приходил, проводку проверял. Вот я и попросила его. А Иван Петрович что ж на ужин не явился?

— Он за билетами пошел, — ответил Павел, намыливая щеки. Побрившись, он переоделся и, пожелав тете всего хорошего, вышел. В фойе кинотеатра Павел отыскал майора Марченко и, отойдя с ним в сторону, рассказал о посещении электрика.

— Вера Васильевна его знает? — поинтересовался Марченко.

— Признаться, я...

— Ладно, — остановил Павла майор. — Идем. Потом выясним.

Глядя на экран, Марченко не переставал думать об электрике. Он допускал, конечно, что Вера Васильевна могла его и не знать. Мало ли в городе электриков. Однако что-то беспокоило его и, не дождавшись конца сеанса, он дернул Павла за руку и вышел с ним на улицу. Марченко уже решил просить подполковника выяснить, направлялся ли кто из электриков ДЭС на обход квартир. «А до этого надо будет расспросить Веру Васильевну и кое-что сделать дома», — сказал он Павлу. Нигде не задерживаясь, они пришли домой. Оживленно комментируя содержание фильма, Марченко достал блокнот, раскрыл его на чистой странице и написал: «Вера Васильевна, вы знаете электрика, что был у нас вчера?». Он положил блокнот перед Орешкиными, прижав палец к губам. Прочитав вопрос, Вера Васильевна отрицательно покачала головой. Тогда Марченко крупно написал: «ВСЕМ! Пока не выясним, действительно ли это был электрик, говорите о чем угодно, только не о работе, а я осмотрю комнату». Он поднялся, но тут же снова сел и дописал: «Прошу не прекращать разговор. Говорите о рыбалке, охоте, кино, только не молчите».

— Так что я рекомендую обязательно посмотреть эту картину — сказал майор Марченко вслух и подошел к розетке. Он осмотрел ее, хотел было снять оставленную электриком крышку, но передумал, прошел к счетчику. Здесь он задержался дольше. Не обнаружив ничего подозрительного, поднял голову и осмотрел электропроводку. Переходя с места на место, майор заглядывал за портьеры, осмотрел стул, которым пользовался монтер, приподнял ковер, ощупал всю мебель, мимо которой тот мог проходить, но ничего так и не нашел. Вера Васильевна как будто о чем-то догадалась и молча показала майору на одну из отопительных батарей.

Осмотрев ее, Марченко осторожно стал ощупывать отдельно каждую секцию. И вдруг его рука наткнулась на небольшой, со спичечную коробку, предмет. От неожиданности Марченко даже отдернул руку и, повернувшись к Ивану Александровичу, жестом показал, что ему нужен фонарик. Затем он опустился на корточки и при свете электрического фонаря внимательно осмотрел обнаруженный предмет. «Именно то, что нужно» — подумал Марченко и, поднявшись на ноги, сказал:

— Друзья, у меня есть предложение: перед сном с полчасика погулять.

— Я «за», — тут же согласился Иван Александрович, — а ты, Верочка, пойдешь с нами или останешься?

— Вы только посмотрите на него, он пойдет, а я должна остаться...

— Тогда оденься потеплее, на дворе холодно.

Они быстро собрались и вышли. Пройдя несколько метров, Марченко объяснил, в чем дело:

— Итак, товарищи, нас проверяют. На батарее установлен миниатюрный радиопередатчик.

— Что вы говорите?! — произнесла потрясенная Вера Васильевна и невольно остановилась.

— Да, Вера Васильевна, я не ошибся. Сейчас я Айсену Антоновичу напишу записочку, а вы ее отнесите, пожалуйста. — Доставая блокнот, он спросил: — А почему вы показали именно на эту батарею?

— А он подходил к ней, щупал и даже удивлялся, что она такая горячая.

— Понятно, — Марченко сложил листок: — Берите и идите, а мы за вами присмотрим. Да, пусть Айсен Антонович прочтет ее сейчас же.

Подполковник Турантаев просматривал газеты. Он так увлекся чтением, что когда услышал звонок, не сразу понял, откуда исходит его трель. Он посмотрел на телефон, но тот молчал. Отложив газету, Турантаев направился к двери, открыл ее и увидел перед собой Веру Васильевну.

— Вы?! — удивился Турантаев, но тут же учтиво поздоровался.

— Вот, — Вера Васильевна протянула записку. — Иван Петрович просил прочитать сейчас же.

— Да что же вы стоите у порога! Проходите, проходите в комнату. — Он усадил Веру Васильевну, подошел к настольной лампе и прочитал: «Айсен Антонович, надеюсь, вы простите нас за столь позднее вторжение. («Остряк неисправимый», — подумал Турантаев). Есть важная новость. Тот, кого мы ищем, в городе. Несколько минут назад на квартире Орешкиных мной обнаружен микропередатчик. Полагаю, что установлен он вчера, о чем подробнее расскажет Вам Вера Васильевна. Думаю, целесообразно данное обстоятельство использовать в наших интересах. Жду ваших указаний». Ниже стояла размашистая, с закорючками, подпись автора.

— Так. Передайте майору и Павлу, чтобы никаких контактов с нашими работниками. Министру я завтра доложу. Как вести себя Марченко и Павлу — подумаю, а пока, оставаясь наедине, пускай как можно больше ругают вашего мужа, — Турантаев улыбнулся. — Именно ругают, и чем крепче, тем лучше. Пускай проклинают его бдительность, недоверие к людям, сетуют на то, что он бросил курить и не пользуется портсигаром. Нам нужно убедить пришельца, что с их людьми ничего не случилось. А к вам, Вера Васильевна, особая просьба. Рано или поздно он должен прийти за микрофоном. Задержать вы его, конечно, не сможете, но хорошенько запомните его внешность. Кстати, он не похож на человека, которого я сейчас вам обрисую? — И Турантаев назвал приметы Мэнсфилда.