Вингер. Мундиаль

Практически каждый день я звонил маме и интересовался здоровьем сестры. Она, наконец, призналась, что ожидает мальчика. Моему племяннику даже выбрали имя Амадо. Мне кажется, что для Оли было бы лучше, если бы она родила девочку. Всё-таки мальчик подрастёт и будет напоминать ей Мануэля. А если ещё и похож будет? Да ещё и имя Амадо в переводе с испанского означает «любимый». И каково это Андрею будет постоянно слышать? Но, как сложилось, так сложилось. Если пол ребёнка уже не изменишь, то имя, зная непостоянство моей сестры, может поменяться ещё раз сто.

В Дортмунд мы выехали в воскресенье после обеда. Вся дорога заняла почти четыре часа. Когда я с Леной заселялся в номер отеля, то стрелки часов показывали двадцать минут седьмого. После ужина состоялось командное собрание, где Юрий Павлович объявил окончательный состав на матч против тоголезцев. В воротах — Акинфеев, в защите — Игнашевич, братья Березуцкие и Жирков, в полузащите — я (на правом краю), Смертин, Аршавин и Быстров, в нападении — Кержаков и Павлюченко.

Кстати, этот матч до последнего находился под угрозой срыва. Футболисты Того отказывались выходить на поле по причине невыплаты им национальной федерацией премиальных денег за выход на Мундиаль. Насколько я знал, лишь вмешательство чиновников ФИФА уладило назревавший скандал.

А в девять часов вчера мы всей командой собрались в номере Андрея перед телевизором. В Лейпциге играли сборные Франции и Южной Кореи. Матч завершился ничьей — 1:1. После финального свистка арбитра, Дюха, словно Соловей-разбойник, засунул в рот два пальца и начал свистеть. Остальные обнимались, кричали и прыгали, словно маленькие дети. Кто-то даже на Дюхину кровать залез и стал на эмоциях прыгать на матрасе, хлопая в ладоши. А чего не радоваться? Ведь наши главные конкуренты за первое место потеряли очки! Это все прекрасно понимали, поэтому дополнительный настрой на тоголезцев нам был не нужен. Плюс, это означало, что у нас был шанс выйти в плей-офф с первого места и не попасть на испанцев. Ведь «Красная фурия» свою группу однозначно выиграет.

После завтрака, который Ирина опять принесла мне в номер, я спустился вниз и мы поехали на стадион «Сигнал Идуна Парк», где и прошла лёгкая разминка. Затем, тренерский штаб и наш капитан отправились на предматчевую пресс-конференцию. На моё счастье, я в ней не участвовал. Как я понял, мне берегли нервы.

Когда мы выходили со стадиона к своему автобусу, то несколько журналистов всё-таки бросились ко мне, но Генрихович с полковником Александровым их тут же довольно вежливо оттеснили. Зато вспышки фотокамер сопровождали наш автобус ещё метров сто. Прессу тоже понять можно. Ведь им нужно освещать этот турнир и выдавать как можно больше интересной информации болельщикам. А я теперь очень востребован, поэтому статьи обо мне будут интересны многим любителям футбола. Хорошо, что в это время ещё можно отвертеться от интервью. Скоро за отказы придётся выплачивать штрафы, ведь всё это будет прописано в контракте с ФИФА.

Около одиннадцати часов мы вернулись в отель. Так как матч начинался в три часа, то обед был лёгким. Для меня всё такое же пресное и безвкусное. Ирина, конечно, очень старалась. Но, что можно приготовить из минимума продуктов? Хорошо, что хоть позавчера разбавили диету грушами, а завтра обещали попробовать ввести нежирный творог, кефир и растительное масло.

Что интересно, Ирина фотографировала еду, приготовленную ею для меня, так как хотела издать книгу о гипоаллергенном питании. Я даже сам пару раз позировал для неё с соком брокколи. Она воистину повар от Бога. Я даже в шутку ляпнул, что прикольно было бы, если бы она с мужем работала на меня. Мы сблизились с Ириной и после каждого нашего общения, я постоянно узнавал что-нибудь новое о её семье. У четы Игнатьевых имелось двое сыновей — десяти и двенадцати лет. Дети сейчас сидели с бабушками. Сама супружеская пара работала в одном из московских ресторанов и Денис был вполне этим доволен. Но Ирина мечтала попасть на телевидение и вести свою программу. Пусть ей в этом повезёт.

В половине второго дня мы выехали на игру. По дороге я поделился с другом своими амбициями стать лучшим бомбардиром всех времён, после чего у нас завязался спор с Дюшей.

— Сань, давай поспорим!

— А давай! Лёха, — повернулся я к Смертину. — Будешь нашим свидетелем. Если я сегодня не забиваю два гола, то буду должен Дюше устроить на днях сольный концерт песен его любимого Тимати. А если забью, тогда эта наглая морда будет петь пять песен, которые я сам выберу. И всё под запись, чтобы потом выложить на моём канале. Вот смеху то будет! Согласен, Дюха?

Ещенко на секунду задумался, а потом, видно что-то решив для себя, протянул руку.

— Согласен. Больно Тимати хочется послушать.

После чего я пожал его руку, а Лёха наш договор разбил.

— А почему два, а не три или, лучше всего десять? — удивлённо поинтересовался капитан команды.

— Так это же чемпионат мира, тут больше двух не забьёшь, — отмахнулся Андрей. А я так и не понял, в шутку он это сказал или на полном серьёзе.

Разговаривали мы громко, поэтому вся команда была свидетелями нашего пари. Тренеры и ребята посмеивались, а я нисколечко не жалел о данном обещании. Я был даже рад этому. Ведь это придаст мне дополнительно сил и появится лишний стимул к достижению своей мечты. Иными словами, у меня появилась новая цель под номером два, где на первом месте стояло завоевание Кубка Мира ФИФА.

Я стоял на газоне стадиона «Сигнал Идуна Парк» и вместе с командой и болельщиками пел гимн России. Мы смотрели прямо на солнце и глаза заслезились. Камера тут же задержалась возле меня, видно оператор решил, что я на чувствах расплакался. Пусть, лишним для моего имиджа это не будет. Внутри же у меня всё кипело и я хотел побыстрее начать игру, чтобы дать выход этому эмоциональному пару.

Наконец, капитаны команд отправились к бригаде парагвайских арбитров, а я стал разглядывать наших соперников. Как нам и говорили, все тоголезские футболисты были рослыми и мощными. Нам ещё повезло, что в стартовом составе из-за травмы и дисквалификации отсутствовали два их ключевых защитника — Людовик Ассемоасса и Жан-Поль Абало. Последний был их капитаном. Почти половина этой сборной играли за клубы Франции. Но этих футболистов я не знал и их имён никогда не слышал. Для меня они были все на одно лицо. Из всего состава тоголезцев мне был известен только нападающий лондонского «Арсенала» Эммануэль Адебайор, около пяти месяцев назад перешедший в стан англичан.

Затем я пробежался до своего правого фланга и с наслаждением стал слушать шум стадиона. Перед игрой нам сообщили, что ожидается присутствие шестидесяти пяти тысяч зрителей. Посмотрел по сторонам и помахал в ложу, где находились Лена и Владимир Геннадьевич. Лена закрепила резинками на голове бумажный кокошник и разрисовала «триколором» щёки. Полковник был в неизменной майке-тельняшке с российским флагом. Моё махание рукой болельщики на трибунах восприняли в свой адрес, что вызвало бурю эмоций. Я же смотрел на радостные лица зрителей, которые пришли на праздник и всё больше проникался торжеством этого дня. Именно в такие дни футбол наполняет собой жизнь и заполняет пространство. Футбол заменяет этим людям воду и воздух, превращая их кровь в жилах в бушующую необузданную стихию. Скоро все болельщики душой и сердцем уйдут в футбольное зрелище, рядом с такими же неудержимыми и одержимыми людьми. Их рёв будет завораживать, страсть поглощать, а эмоции захлёстывать. Футбол для них — это борьба до последней секунды, часто — жёсткая, иногда — жестокая, но всегда — настоящая. Вот поэтому они и любят эту игру. Преданно и всем сердцем.

Капитан тоголезцев выбирает ввод мяча. Арбитр отдаёт последние указания и наконец раздаётся свисток. Ну что, поехали? Покажем нашим болельщикам волшебство, которого они так жаждут. Первая же атака соперников развалилась в середине поля, так как мяч умело отобрал Павлюченко. Роман передал мяч Смертину и мы начали свою атаку. Алексей отпасовал на Аршавина. Тот перевёл мяч на Быстрова. Володя ускорился по левому флангу, обошёл на скорости одного, второго соперника, а вот третий сыграл в ноги и тут же игра была остановлена свистком арбитра. Парагваец без промедления достаёт жёлтую карточку и вручает её капитану команды соперников. А судья молодец! С первых минут дал понять футболистам, что за грубость будет сразу наказывать. К мячу подошли Аршавин и Смертин. До ворот было около тридцати пяти метров. Последовал навес Аршавина в штрафную. Павлюченко выиграл верховую борьбу и нанёс головой удар по воротам. Но мяч лишь задел каркас ворот и ушёл за лицевую линию. Болельщики яростно аплодируют, дудят в дудки, а мы возвращаемся на свою половину.

Последующие три-четыре минуты мяч находился в середине поля. Затем тоголезцы на хорошей такой скорости пошли вперёд. Последовал навес с фланга на Адебайора, но Игорь Акинфеев просчитал атаку и без проблем снял мяч с головы нападающего. Вратарь, видя свободного на фланге Быстрова, быстро скидывает ему мяч. Володя принимает «круглого» и на всех порах помчался к воротам соперника. Я тоже рванул по своему краю и постепенно стал смещаться к углу штрафной. Быстров входит в штрафную и мягко навешивает на угол вратарской, где я тут как тут. Тоголезский защитник не дотягивается головой до мяча, буквально сантиметра не хватило, и я сходу отталкиваюсь двумя ногами от газона и в прыжке с семи метров луплю правой ногой. Вратарь стоит в метре от штанги, но мой удар был такой силы, что он просто не сумел вовремя среагировать на полёт мяча. Я приземляюсь на ноги, а «шарик» влетает впритирку со штангой в верхний угол ворот. Гол! 1:0. Трибуны взрываются в оглушительном рёве, а я бегу к скамейке запасных. Добежав до друга, я показываю ему указательный палец и легонько бью его по лбу ладонью. Дюша лишь рассмеялся, пригнул голову и обнял меня, после чего я попал в объятия игроков и тренеров команды.

У меня внутри всё ликовало. Начало положено, значит, идём дальше за своей мечтой. Тоголезцы после пропущенного гола не пали духом, а продолжили искать счастье у наших ворот. Но дальше нашей штрафной они не доходили. А на десятой минуте африканский футболист решился на дальний удар. Лучше бы он этого не делал. Мяч пролетел аж в трёх метрах выше перекладины и ушёл на трибуны, вызвав унизительный смех наших болельщиков.

Затем, мы организовали позиционную атаку, финалом которой был навес на одиннадцатиметровую отметку и удар головой Павлюченко в створ ворот. Однако, голкипер тоголезцев в эффектном прыжке переправляет мяч на угловой, тем самым спасает свою команду от неминуемого гола.

Аршавин убежал подавать угловой с левого фланга, а я стал бродить по штрафной. Что интересно, за мной, словно приклеенный, следовал высокорослый соперник. Вот же, липучка. Я, улыбаясь, подмигнул своему опекуну и начал отходить от него. «Шава» навешивает на ближнюю штангу. Все понеслись к мячу, и я сделал рывок в сторону мяча, но резко остановился и побежал назад к линии штрафной. Оторвавшись от «дылды», я, к своему удивлению, увидел, что в сутолоке кто-то выбил мяч в мою сторону. Кто это был для меня уже было не важно. До ворот около десяти метров и я решился на акробатический прыжок — удар через себя. Резко подтянул правое колено вверх и оттолкнулся другой ногой от газона. Правая нога летит ввысь, а левой бью по мячу. Удар получился сильный, мяч лёг на ногу как надо. Упал на спину и услышал как стали ликовать болельщики. Значит, забил. Я не успел подняться на ноги, как на меня навалились ребята. Все радостно орут и хлопают меня по голове, плечам и даже пару раз прилетело по щекам. Меня подняли с газона и я помчался к проигравшему пари другу. По пути козырнул десантнику, кинул воздушный поцелуй Лене. Подбегаю к Дюше, показываю два пальца и, смеясь, говорю: