Вингер. Мундиаль

Глава 12

Германия, Кёльн, Бад-Бертрих, Гамбург. 27–30 июня 2006 года.

Проснувшись раньше Лены, я сладко потянулся и первым делом принялся оценивать своё физическое состояние. Левое предплечье дёргало и ныло, а вот всё остальное не беспокоило. Приподнял отлепившуюся за ночь гепариновую примочку и обвёл пальцем синячище. Аккуратно надавил пальцами и в очередной раз порадовался, что избежал перелома руки.

Так, пора уже вставать. Заодно и проверю, как буду себя чувствовать на ногах. Сунув ноги в тапочки, я попробовал левой рукой взять с тумбочки телефон и тут же скривился от боли. Всё-таки придётся идти к медикам. Ну, ничего, Андрей Викентьевич врач от бога. Уверен, что он обязательно что-нибудь придумает и ко встрече с Италией я буду готов не хуже других футболистов.

Взяв телефон правой рукой, отправился в ванную комнату. С каждым шагом понимал, какой же я удачливый сукин сын. Ничего, кроме левой руки, не болит, голова не кружится, слабости нет. Просто замечательно. А ведь могло быть гораздо хуже. Вот, что значит молодой организм!

Сделав в ванной комнате свои «утренние дела», решил проверить сообщения на мобильнике. Засветился экран и тут же посыпались звуковые уведомления. Пролистал пропущенные звонки от одноклубников и знакомых. Этим людям можно и потом перезвонить. Но поздравлений с выходом в одну четвёртую финала и вопросами о моём здоровье было настолько много, что я решил сделать маленькое видеообращение к нашим болельщикам и моим друзьям. Мне будет нетрудно сказать пару предложений, а «народу» будет приятно узнать, что к игре с итальянцами я буду в полном порядке. Но этим делом займусь уже после завтрака.

К своему удивлению, я наткнулся на письмо от Уэйна Руни: «Алекс, классная игра. Надеюсь, ты в порядке. Надери задницу макаронникам. Удачи, Уэйн». Вот, это да! Как же было приятно прочесть поздравление от одного из лучших нападающих первого десятилетия двадцать первого века. Даже не ожидал, что он мне напишет. Может Алекс Фергюсон постарался, чтобы я заранее заимел друзей-товарищей в его клубе? Хотя, чего это я паранойю включил? О том, что я планирую перейти в стан манкунианцев, мы решили с сэром Алексом держать в секрете. Мои пальцы быстро побежали по клавишам телефона: «Большое спасибо, Уэйни. Со мной всё хорошо. И вам удачи с португальцами». И в этот момент меня осенило. Ведь, в ближайшей игре с португальцами, англичанин в первой половине второго тайма получит прямую красную карточку, а его сборная проиграет в серии послематчевых пенальти и покинет этот турнир, так и не реализовав свой потенциал. Я без оснований считал, что эта команда была одной из лучших на этом турнире. А какие в ней имена — Дэвид Бекхэм, Стивен Джеррард, Джон Терри, Фрэнк Лэмпард, Джо и Эшли Коул, Рио Фердинанд, Гарри Невилл, Майкл Оуэн и, конечно же, мой «друг» — Руни. Да и если честно, играть с ними будет более зрелищно, чем с той же Португалией или Францией. Зрители это точно оценят. О том, что мы можем проиграть Англии я даже не думал. Морозов, как свои пять пальцев, знал все достоинства и слабости каждого из игроков. Ему, несмотря на то, что жил в Испании, всегда нравился английский футбол. Он постоянно следил за английской Премьер-лигой и его низшими лигами. По мере возможности, смотрел игры английских команд в чемпионате и еврокубках. Читал много статей на английском языке об игроках и тренерах. За это большое спасибо нужно сказать маме Морозова, которая помогла своему сыну выучить английский язык. Поэтому этой информацией владею и я. Играть с англичанами будет трудно, но и выиграть их будет возможно.

В общем, решено — нужно обязательно помочь «Трём Львам»! Но пока никаких толковых мыслей в голову не приходило. Ведь есть загвоздка — как мне сообщить нужную информацию Уэйну, чтобы он аккуратнее играл руками против Рикарду Карвальо и случайно не наступил ему шипами на яй… в область паха? Морозов считал, что, если бы не это удаление, то в той игре всё было бы по-другому. Ничего так и не придумав, я отправил Руни набранное сообщение и вернулся в комнату. Положив телефон на край стола, взял махровое полотенце в правую руку и не торопясь стал вытирать голову.

— Думай, голова, думай… — бормотал вполголоса.

— Доброе утро, любимый. Как себя чувствуешь? — вывела меня из раздумий Лена.

Я повернул голову в сторону кровати. Девушка лежала на спине, словно пятиконечная звезда, соблазнительно раскинув руки и ноги в сторону.

— Доброе. Хоть сейчас в космос лети, рука только вот… — ответил с улыбкой и показал свой синяк.

— Ты же после завтрака идёшь к врачу, — Лена тут же подскочила и внимательно осмотрела мою «рану», после чего добавила. — Я сейчас Ирине наберу, чтобы завтрак принесли в номер.

— Конечно! Раненого героя нужно кормить в постели и с ложечки, — начал я прикалываться. — А если серьёзно, то попроси Ирину, чтобы и тебе завтрак захватила. Вместе поедим.

— Сейчас позвоню, — смеясь сказала Лена. — Кстати, я подарок купила полковнику. Сейчас покажу. А Светлане Геннадьевне я, как мы с тобой и договаривались, купила поездку в Лондон на август. Семь дней в гостинице «The Savoy» и уже оплаченный частный гид для экскурсий. Жаль, что мы её день рождения пропустим, но после Италии обязательно созвонимся по скайпу.

Мы долго думали, что подарить нашему матриарху и остановились на том, что ей просто нужно отдохнуть от всех нас. За детьми присмотрит Оля с няней, а мама проветрит голову, да отоспится. Сядет в Валенсии на самолёт, в Хитроу её встретят, сопроводят в гостиницу, покажут город и отвезут обратно в аэропорт. Даже виза не нужна, ведь это Евросоюз.

Перед тем, как уйти в ванную, Лена положила на кровать пакет с почти метровой коробкой. Ого, да тут, судя по картинке, резные деревянные часы с кукушкой. Отличный подарок! Хотя, многих это кукование и выводит из себя. Но теперь, Владимир Геннадьевич может смело отвечать недоброжелателям, что кукушка у него всегда дома.

В ожидании завтрака я развалился на кровати и стал щёлкать кнопками телевизионного пульта. К своему удивлению, случайно отыскал «НТВ» и «Первый канал». Может, специально добавили к нашему приезду? Я остановился на выпуске спортивных новостей посвящённых Мундиалю и прибалдел.

В обзоре нашего матча с украинцами крупным планом показали мой «слалом» к угловому флажку и девушка-диктор с улыбкой прокомментировала: «Александр Граф, на эмоциях, нетривиальным способом отпраздновал свой второй гол в матче и десятый на турнире. Думаю, что озвучивать его слова нет смысла. Многим и так понятно, что сказал герой матча».

Ещё бы им было непонятно. Из-за шума стадиона мои слова были плохо слышны, но прочитать по губам: «Нате, выкусите!» можно было без труда. Как бы мне это празднование потом боком не вылезло, ведь я весь из себя этакий положительный герой. Мой агент, клуб, «Nike» и «Zara», вроде, молчат, и пока не высказывают мне своё «Фе». Плюс, если «Нате, выкусите» показывают по «главному» каналу страны, значит, всё было одобрено на «верхах» и мне переживать нечего.

Да и чего уж там, я же не посылал никого нахер? Очень надеюсь, что представители Украины не воспримут моё празднование в свой адрес и не останутся на меня в обиде. Это были просто эмоции, которые я не смог сдержать. Хотя, какая теперь разница? Украинцы, однозначно, обижены и на меня, и на мою команду. Они возвращаются домой, а мы продолжаем участвовать в чемпионате. И не надо в моих действиях выискивать политическую подоплёку. Всё было по-честному и победил в этом противостоянии сильнейший. Это просто спорт. Но, если посмотреть с другой стороны, это нам впору обижаться на украинцев за Жиркова и Аршавина, которые получили серьёзные травмы и больше не помогут своей сборной. Мы украинских игроков головой об штангу ворот не били.

Когда Лена вышла из душа и стала накладывать на лицо косметическую маску, раздался знакомый стук в дверь. Я открыл и первое, что услышал от сияющей улыбкой Ирины: «Нате, выкусите, свой завтрак!».

Я смутился, а вот Лена непонимающе захлопала ресницами, переводя взгляд то на меня, то на Ирину, но, видя мой спокойный вид, расслабилась и заулыбалась.

— Лен, всё нормально. Сейчас повтор спортивных новостей увидишь по «Первому» и сразу всё поймёшь.

— Приятного вам аппетита, а я пойду свои поварёшки собирать. Скоро ведь на базу возвращаемся, — с улыбкой сказала Ирина, а на выходе ещё и подмигнула мне.

М-да-а-а…. медленно выдохнул я. Чувствую, что троллить меня сегодня будут все, кому не лень. Взяв свою тарелку с паровыми сырниками в сметане, подсел к жене. Лена посмотрела повтор спортивного блока новостей, посмеялась и спокойно сказала:

— Саш, не переживай и забей. Что сделано, то сделано. Ты футбольный гений и тебе многое позволено. Quod licet Iovi, non licet bovi, — с важным видом изрекла она на латыни. — Наша сборная уже попала в восьмёрку сильнейших. И случилось это благодаря именно тебе. Ты герой нации, а их у нас любят и многое им прощают.

— Ты права. Но, стоит этому герою облажаться на поле или в жизни, как в него сразу же полетят камни. Хорошее быстро забывается. И примеров этому не только в футболе, но и в жизни много.

— Не спорю. И такое бывает, — по-философски ответила Лена и откусила сырник.

Чтобы поддержать меня, она ела то, что готовили мне. Порции, конечно, были меньше, чем мои, но всё равно набрала полкилограмма и была этим очень недовольна. Поэтому сейчас она только завтракала, а в остальное время пила нежирный кефир и грызла зелёные яблоки с морковкой.

После завтрака я на лаптопе записал короткое сообщение для болельщиков и отправил его на почту Сашки Романова. Едва закончил, как в дверь опять постучали. Лена собирала вещи и была ближе к входу, поэтому пошла открывать. В комнату, словно ураган, ворвался Дюша и прямо с порога огорошил меня:

— Сань, привет! Тебя медики ждут у себя. Кстати, как твоя рука поживает?

— Сам посмотри, — я аккуратно поднял руку и Дюха аж присвистнул.

— Оху… — Андрей быстро бросил извиняющий взгляд на Лену. — то есть, обалдеть. А у тебя там точно трещины нет? Может, пропустили?

— Нет, МРТ же делали. Просто очень сильный ушиб. Сделали гепариновую аппликацию на ночь, но сильно давило и болело, поэтому я повязку развязал.

— Я помню у меня синяк на бедре был, так гепарином обкалывали. Может и тебе что-то похожее будут делать?

Дюша поцокал языком и плюхнулся в кресло.

— Да, уж… И тебя покалечили, и Жиркова, и Аршавина. Кстати, эта Барановская уже вчера укатила. Все вещи его здесь бросила и свалила в закат, — вздохнул мой друг.

Ну, что сказать? Может, у них всё ещё наладится?

— А, что это ты не стебёшься надо мной? Удивительно даже! Или телик с утра не смотрел? — быстро перевёл я стрелки.

— А, ты об этом? А чё, прикольно получилось. Мы с ребятами в столовке немного поржали, да забыли. Не парься, братишка, ничего страшного в этом нет.

— Вот видишь, — добавила Лена, аккуратно сворачивая мою майку. — А ты переживаешь. Всё, что ни делается, делается к лучшему.

Андрей стал делиться свежими новостями из дома, вернее, о состоянии сестры и племянника, а я допил фреш и отправился в номер Гришанова. При виде меня медики разулыбались, но «Нате, выкусите!» тактично не вспоминали. Осмотр занял около часа. Причём, всё снимали на веб-камеру для Москвы. Как пояснил Андрей Викентьевич, там собрали специальную комиссию по моему поводу.