Вингер. Мундиаль

Глава 17

Германия. Берлин. 9 июля 2006 года.

Проснувшись утром, я долго крутился в постели, пока не отправился в ванную комнату. Но контрастный душ мне ни черта не помог — страх проиграть англичанам буквально съедал меня изнутри. Я боялся разочаровать своих болельщиков и, особенно, Владимира Геннадьевича. Вспоминал рязанцев, валенсийцев, детей из академии «Динамо», соседку по московской квартире и её кота. Я не стал спускаться в ресторан, а позвонил Ирине и попросил её принести завтрак на двоих в номер. До обеда все игроки команды были свободны, поэтому я полдня провалялся на диване. Пытаясь успокоить нервы, я лишь бессмысленно переключал телевизионные каналы и бегал постоять под холодным душем. Но ничего не помогало. НИЧЕГО!

Лена периодически убегала из номера к Оле — они делали друг другу причёски и закрепляли кокошники. Жена пыталась несколько раз начать со мной разговор, но я отделывался короткими, односложными ответами. Попытка Лены вывести меня на обед тоже увенчалась неудачей. Нужно отдать ей должное, видя моё состояние, она не лезла ко мне в душу.

— Саш, ты как хочешь, а я пойду обедать в ресторан, — вздохнула она.

— Хорошо, Лен, — переключил я очередной канал.

Какой обед? Я уже в туалет пару раз сбегал! Желудок бурлит как сумасшедший. Но нужно было обязательно поесть и я заказал еду в номер. Я без всякого аппетита потыкал вилкой в пресную творожную запеканку с грушами, приготовленную на пару и такая вдруг на меня тоска накатила, хоть вешайся!

Мама всегда измельчала творог на блендере, щедро добавляла замоченный изюм, ваниль, цедру, манку и взбитые белки. А когда вынимала из духовки, то смазывала золотистую корочку бархатного чуда сливочным маслом и сметаной. Это было настолько вкусно, что я под телевизор и чай как-то целиком умолотил её запеканку. А мама лишь взъерошила мои волосы, да поцеловала в макушку. Как же я хочу домой! Как меня достало это пареное-вареное без грамма соли, специй, сахара. Как меня достал футбол!

Да кого я хочу обмануть? Не готовы мы играть в финале. Господи, как же я не хочу опозориться. Ведь там и Кике будет сидеть, и Путин с Ивановым, и Мухаммад, и Фетисов, и мой агент. А сколько людей будут смотреть этот матч по телевизору? А все эти люди, которые были на нашей тренировке? Пальцы рук задрожали, поэтому сунул их под зад и, как учила психолог из «Валенсии», стал дышать на счёт. Один, два, три — медленный вдох, четыре, пять, шесть — медленный выдох. Но мне вдруг резко стало не хватать кислорода и я, подхватившись, открыл окно и стал жадно глотать берлинский воздух. Наступило некое оцепенение. Вот кажется, солнышко светит, фанаты орут под окнами, а мне свет не мил.

Меня привёл в себя настойчивый стук в дверь. На пороге стояли Владимир Геннадьевич и Александр Генрихович. Этих двоих только здесь не хватало. Молча развернувшись, я пошёл к креслу. Зло столкнув с него на пол Ленину сумку, я опустился в кресло.

— Нажаловалась?

— Саня, Лена, вообще-то, переживает за тебя, — мягко начал полковник.

— Граф, дай мне свои руки. Быстро! — приказал Бородюк.

Он взял мои дрожащие ладони в свои и стал крепко их мять и массировать. Что интересно, это помогло и меня немного отпустило.

— А теперь коротко и по сути. Что случилось? — глядя мне в глаза, медленно и чётко проговорил слова тренер.

Я ещё пару раз глубоко вздохнул и будто головой в омут, начал говорить:

— Я боюсь проиграть и всех подвести. Да, подвести, понимаете? Я ведь всегда спасал команду. А если сегодня ничего не получится? Ведь столько людей ждут от сборной победы, — последние слова я почти прошептал. Вырвал руку и тыльной стороны ладони вытер накатившиеся слёзы и, шмыгнув носом, опустил голову.

Наступила настолько густая тишина, что казалось её можно было резать ножом. Сейчас скажут, что разочарованы во мне, что я всех подвёл, что зря меня в сборную взяли… Ай, была не была. Я поднял голову и открыл глаза — мои собеседники улыбались!

— Саня, я иногда сам забываю, какой же ты ещё ребёнок, — начал Александров. — Да, все ждут победы. И я, и Генрихович, и Сёмин. Да вся Россия ждёт, чего уж тут? Но, если, вдруг, команда проиграет, а это игра и в ней может случиться всё что угодно, никто трагедию из этого делать не будет. Мы и так, благодаря тебе, выше своей головы прыгнули. В группе первое место заняли? Заняли, — и полковник начал загибать пальцы на руке. — Украинцев прошли. Итальянцев с носом оставили. Самих хозяев выбили из турнира. Ты считаешь этого не достаточно, чтобы гордиться сборной?! Сань, да вы уже герои! Слышишь меня?! — затем десантник подошёл ко мне, присел на корточки и, положив руки мне на колени, посмотрел мне в глаза. — Саня, кончай хандрить. Соберись. Ты самый молодой здесь, но сам того не понимая, стал лидером нашей команды. И через несколько часов именно тебе придётся вести своих ребят к победе.

А ведь Владимир Геннадьевич абсолютно прав. Это я в голове себя накрутил. И я почувствовал, как меня наконец-то стало отпускать. Улыбнувшись, я поправил свои вихры и наконец-то улыбнулся:

— Спасибо вам товарищ полковник. Всё вы сказали правильно. Если не в этот раз, так в следующий обязательно возьмём этот кубок.

— Молодца! Это ты правильно думаешь. У тебя вся жизнь впереди. Ты ещё успеешь для страны кучу трофеев завоевать.

Когда пришла Лена, то застала счастливую картину. Генрихович веселил нас смешными историями из своей футбольной карьеры и жизни, а Александров делился реакцией рязанцев на покупку двух сканеров ПЕТ-КТ. Я же ел самую вкусную запеканку в своей жизни и с нетерпением ожидал начала игры.

В три часа дня состоялось командное собрание. Юрий Палыч ещё раз обсудил с нами тактические действия на игру, дал отдельные указания некоторым ребятам. Мои сокомандники были уверены, спокойны, часто шутили. И мне стало неловко перед ними за свою утреннюю хандру. Наверное, с годами, я тоже стану как они — уверенным и спокойным. Футбольная карьера состоит как из побед, так и из весьма болезненных поражений. И мне всё ещё предстоит это пройти.

На стадион мы выехали в шесть часов вечера. Что интересно, перед посадкой в автобус мне позвонил сеньор Антонио и сообщил, что «Zara» с «Nike» решили сложиться и купить третий сканер. Интересно, а может быть его подарить жителям Валенсии в виде прощального подарка? Учитывая постоянную нехватку средств у местной Sistema Nacional de Salud (SNS) у меня этот сканер с руками бы оторвали. Но акцию по сбору денег организовала сборная России, значит и сканер должен уехать в Россию. Но, с другой стороны, «Zara» с «Nike» купили этот сканер по своей инициативе.

— Сеньор Антонио, я бы хотел посоветоваться. Можно ли подарить этот прибор жителям Валенсии. Это не будет слишком вызывающе? — неуверенно поинтересовался я.

— Отличная идея, Алекс. Это можно сделать в последний день твоего пребывания в клубе во время проведения июльской ярмарки. Я немедленно свяжусь с представителями компаний, им эта идея придётся по вкусу. Не могу дождаться увидеть тебя на поле. Удачи тебе, Танке.

Всю атмосферу предстоящего финала я ощутил только тогда, когда наш автобус стал подъезжать к стадиону. Господи, сколько же тут людей! Наши болельщики снова облачились в тельняшки. Наверное, после этого Мундиаля, это станет основным атрибутом русских болельщиков. Хорошо, если так. Особенно прикольно тельняшки смотрелись в паре с кокошником на бородатых мужиках в возрасте.

Российские флаги, шарфы, шарики, шлемофоны с заячьими ушами… Наш автобус встречали «Катюшей», а какие-то мужчины организовались в десяток аккордеонистов. К восторгу окружающих они мастерски играли «Прощание славянки». Четыре мужика нацепили на себя картонный макет танка Т-34 и расстреливали из дула льва. Я знал, что самих россиян на стадионе в финале будет немного, не достались им билеты. Но здесь, видимо, собрались все те, кто приходил на наши тренировки парой дней ранее. Местные власти сообразили поставить два огромных экрана, куда будет транслироваться игра. Если все эти болельщики заорут, то они точно перекричат стадион, а то и весь Берлин. Наблюдая этот цирк, я даже забыл, что наша сборная здесь главное блюдо, настолько всё это было сюрреально.

В подтрибунном помещении я наткнулся на бегущего Тимати. Насколько я знал, он с Камилой должны выступать перед началом матчем в церемонии закрытия Мундиаля. От него я узнал, что в перерыве встречи выступит испанский тенор Пласидо Доминго, а группа «II Divo», исполнит официальный гимн чемпионата мира «The Time of Our Lives». Толком пообщаться не получилось, поэтому договорились сразу после игры встретиться в нашем отеле. Заодно наконец-то познакомлю его с Дюхой. Вот у кого радости полные штаны будет. Хотел уже бежать в раздевалку, как в вестибюле встретил своего агента в компании Кике и президента «Валенсии» сеньора Солера. Пришлось тоже немного задержаться и уделить внимание испанцам.

На предматчевой разминке я успел немного пообщаться с Руни. Ну как пообщаться? Перекинулись парой фраз, ведь на нас были направлены камеры. А то скажут потом, что мы договорились «слить» игру. Мы обменялись футболками и, уже уходя с поля, я ему крикнул:

— Я тебя прекрасно понимаю Уэйни, ведь ты потом можешь продать мою майку на аукционе. Футболка победителя много денег соберёт. Надеюсь, ты их потратишь на благотворительность?

Англичанин, улыбаясь, покачал головой и поднял большой палец вверх. Хороший он парень, раз понимает шутки.

Перед выходом на поле, я сидел в раздевалке и слушал мотивационный спич Сёмина. Когда тренер закончил свою речь, я у него спросил:

— Юрий Палыч, разрешите сказать пару слов парням?

Получив утвердительный кивок тренера, я вышел к столу, который стоял посередине комнаты:

— Ребята, мы все большие молодцы. Обязательно помните об этом на поле. Мы уже сделали невозможное и вышли в финал. Золото Мундиаля нужно и нам, и англичанам, поэтому сегодня на поле будет настоящая битва. Но она будет длиться всего девяносто минут. Поэтому давайте покажем родоначальникам футбола, что и русские зайцы разбираются в этой игре, — замолчав, я не торопясь оглядел всех присутствующих, а затем, вздохнув, добавил. — Я Познеру обещал привезти кубок, не подведите меня.

Несколько секунд все «вкуривали» мой юмор, а потом раздевалку заполнил такой хохот, что задрожали стены. Сёмин, вытирая слёзы, наклонился ко мне:

— Так ты ради Познера сюда приехал?!

— Ну да. Как говориться, пацан сказал — пацан сделал, — с юношеским максимализмом отпарировал я.

— Когда завоюем кубок, то обязательно назовём его — кубок Познера, — вставил свои три копейки мой друг.

Когда все успокоились, Юрий Павлович сказал:

— Так ребята, давайте-ка присядем на дорожку.

Мы сели на свои места и в помещении раздевалки наступила абсолютная тишина. Стало слышно, как летает муха под потолком. Спустя секунд двадцать, Сёмин добавил:

— С богом, парни, — и, уже никого не стесняясь, тренер перекрестился сам, а потом перекрестил нас. — Вперёд за победой! Ни пуха ни пера!

— К чёрту! — хором ответили мы и потянулись на выход.

Если честно, то я ожидал, что перед матчем к нам заявится Путин со свитой, который толкнёт торжественную речь и тому подобное. Но даже попрыгунчика Мутко не было видно. Только Сёмин и мы. Видимо решили, что уж если всегда спокойный Граф на стены полез с утра, то лучше на нас не давить.