Париж – это всегда отличная идея

Глава девятая

В некотором смысле, – сказал он. Ему пришлось повысить голос, потому что музыкальное трио

в углу паба начало готовиться к выступлению.

– Это значит «да», – уточнила девушка.

– О боже, твой бывший парень женат и не сказал тебе об этом, – прошептал Джейсон мне на ухо. Затем он пропел: – Неловко-о-о-о.

– Заткнись, – прошипела я. Глаза Колина расширились, и я покачала головой: – Не ты. Он, – я указала на телефон.

– Он? – спросил Колин. – А кто он?

– Коллега, – ответила я.

– Эй, я больше, чем просто коллега, я твой напарник, – запротестовал Джейсон, но я не обратила на него внимания.

– И он звонит тебе в Ирландию, да еще и посреди ночи? – возмутился Колин.

– Серьезно? – спросила я. – Ты возмущен, в то время как сам забыл упомянуть, что у тебя есть жена… и дети? Полагаю, они твои.

– Я как раз собирался рассказать тебе о них, – сказал Колин и взглянул на жену. – Клянусь тебе.

– Угу, – хором произнесли мы с девушкой.

– О, я рад, что сейчас не на месте этого чувака, – сказал Джейсон. – Одна разъяренная девушка – это уже плохо, но две? Он ходячий мертвец.

– Спокойной ночи, Джейсон, – сказала я.

– Что? Нет! – закричал он. – Все же хорошо. Переключись на видеорежим, чтобы я мог на это посмотреть.

– Это вряд ли.

– Пожалуйста-препожалуйста!

– Нет, и если слухи об этом просочатся в офис, я тебя зарежу, – прорычала я.

– У тебя такой свирепый голос. Это сексуально.

Тьфу. Я положила трубку. Джейсону ни к чему было присутствовать при моем полном и безоговорочном унижении – такое бывает, когда в середине романтического свидания неожиданно появляются новая жена твоего бывшего и его трое детей.

– Я как раз собирался рассказать Челси обо всех вас, – настаивал Колин. Малыш, который был на руках, начал суетиться, и Колин протянул руки, забирая его у матери. – Дай его сюда. Челси, ты помнишь Ифу О’Хара из нашей летней рабочей программы?

– Ифа Донован, очень приятно, – девушка хмуро посмотрела на Колина, когда он прижал ребенка к своему плечу и похлопал его по спине. Это движение было очень естественным, и видно было, что Колин умеет обращаться с детьми, поскольку малыш, прижавшись к нему, немедленно затих.

Я изучала лицо девушки. Ифа. У меня отвисла челюсть. Ифа была на несколько лет моложе нас. Приятной полноты, с густыми, длинными, волнистыми черными волосами, кремовой кожей и глазами такими же голубыми, как озеро Лох-Караг. Она была прелестной девчонкой, но чересчур застенчивой. Девушка, стоявшая передо мной прямо сейчас, не выглядела ни пухленькой, ни застенчивой. Ифа превратилась в настоящую красавицу.

– Я тебя помню, – произнесла я. Вспомнить ее показалось мне достижением. Я улыбнулась и протянула ей руку. – Ты была прелестной девчонкой, а превратилась в потрясающую девушку.

Ифа покосилась на меня, словно пытаясь понять, не морочу ли я ей голову. Но это было правдой. Лгать было слишком утомительно для меня, к тому же она действительно выглядела сногсшибательно. Ифа, должно быть, пришла к такому же выводу, потому что пожала мне руку и кивнула.

– Я не удивлена, что ты меня не узнала. Я скинула двенадцать килограммов и наконец-то отрастила себе буфера, – она показала на свою грудь, и я фыркнула.

– Ты серьезно, Ифа? – произнес Колин. – Разве об этом уместно говорить в пабе?

– И это говорит человек, который, перебрав пива, пустил газы и поджег их, – Ифа закатила глаза, рассеянно обняла детей, по одному с каждой стороны от себя, как наседка, расправляющая крылья над своими птенцами.

– Я был со своими друзьями, и это произошло только один раз, – сказал Колин.

– Да, тот единственный раз, когда ты поджег свою задницу, – Ифа рассмеялась, и ее глаза весело блеснули.

– Женщина, ты меня убиваешь, – Колин выгля- дел недовольным, но вскоре на его лице появилась улыбка.

– Ты все время так говоришь и все же сидишь здесь сейчас живой и невредимый, – парировала она.

Меня развеселило их добродушное поддразнивание. Было ясно, что между Ифой и Колином много любви, и я с удивлением обнаружила, что это заставляло меня скорее радоваться, чем завидовать. Ладно, может быть, я и почувствовала укол зависти, когда увидела столь очевидную любовь между ними, но в основном это делало меня счастливой и… давало надежду!

– Да будет тебе известно, – сказал Колин, – что я собирался рассказать моей подруге Челси о прекрасной девушке, на которой женился, о любви всей моей жизни и о трех величайших благословениях, которые я от нее получил. – Его глаза сияли, когда он смотрел на жену и детей.

– О, так ты собирался? – спросила Ифа. Красивый розовый румянец окрасил ее щеки.

– Да, – ответил он. – Я послал тебе сообщение, чтобы ты встретилась со мной в пабе, после того как закончишь ваши с мамой дела. Разве ты его не получила?

– Конечно, я его получила. Вот почему я здесь, но представь мое удивление, когда я вошла и увидела тебя в уютной компании твоей бывшей подружки.

– Ох, – он нахмурился. – Но я женат.

– О чем ты явно забыл упомянуть, – добавила Ифа.

Колин повернулся ко мне со смущенным лицом:

– О, ты же не думала, что это свидание, правда?

– Конечно нет, – солгала я и махнула рукой в неловком жесте «не глупи», надеясь побороть жар, который буквально заливал мое лицо, но, судя по жалостливому выражению лица Колина, он не поверил мне ни на секунду. Черт возьми!

Интересно, сколько кружек еще потребуется, чтобы утопить свое унижение в пиве? Может быть, утонуть в болоте по дороге домой не так уж и плохо? Но тогда зачем ждать? Я могла бы с радостью сгореть от собственного смущения, превратиться в пепел и развеяться по ветру. Да, этого было бы вполне достаточно.

– Вот теперь ты ее смутил, идиот, – прошипела Ифа. – Честно говоря, ты только делаешь все хуже.

– Верно, – согласился Колин. – Но на самом деле все сложилось удачно, потому что теперь я могу представить вас всех, и это великолепно. Это наша старшая дочь, Амелия, – он указал на девочку справа от Ифы с огромными голубыми глазами и темно-рыжими волосами, как у ее отца. Она с любопытством смотрела на меня, прижимая к груди плюшевую морскую черепаху. – А вот и Коннор, – он указал на темноволосого мальчика по другую сторону от Ифы, – а этот сонный парень – Джек.

Я отбросила свое унижение и улыбнулась каждому из детей, наблюдая за тем, как забавно заснул Джек на плече своего отца.

– У тебя прекрасная семья. Ты должен ею гордиться.

– Да, – ответил Колин. – Величайший день в моей жизни был тогда, когда Ифа, самая красивая девушка во всей Ирландии, согласилась стать моей женой, – сказал он. Улыбка, которую он бросил Ифе, была полна плутовского очарования, и в ответ на нее девушка покачала головой и вздохнула.

– Ты неисправим, – произнесла она. – И ты все такой же идиот, как и раньше.

– Да, согласен, – его улыбка стала еще шире, – но ты же все равно меня любишь.

– Всем сердцем и душой, – вздохнула она, потом наклонилась и поцеловала его. Это не был целомудренный поцелуй. Я не знала, куда смотреть, но мой взгляд был пойман взглядом Амелии.

– Они все время так делают, – прошептала девочка голосом, совсем непохожим на шепот.

Супруги оторвались друг от друга, и Ифа, взъерошив волосы мужа, сказала:

– Хорошо, мой дорогой муж, ты уже достаточно повеселился. Теперь моя очередь для крейка. Так что проваливай, папаша.

– Что? – запротестовал Колин.

– Дети с тобой, – добавила она. – А я останусь здесь и заново познакомлюсь с Челси. Сколько же лет прошло? Мы должны наверстать упущенное.

О боже! Я гадала, действительно ли мы будем наверстывать с ней упущенное или же она надерет мне задницу, хотя Ифа сказала, что теперь ее очередь для «крейка», что в Ирландии означало веселье. С другой стороны, она вполне может порвать меня на куски и при этом позабавиться.

Я посмотрела на Колина, ища помощи, но он пожал плечами и выскользнул из-за стола. Амелия и Коннор радостно отпустили маму и вцепились в папу. Ифа поцеловала малыша Джека и каждого из детей, а затем села напротив меня. Она подняла руку, чтобы подозвать Майкла, а Колин наклонился и поцеловал меня в щеку.

– Было здорово снова увидеть тебя, Челси, – сказал он. – Возвращайся на ферму, если у тебя есть время, или, еще лучше, приходи к нам на ужин.

– Посмотрим, – ответила я и подумала, что если это и произойдет, то после дождичка в четверг. Потом понизила голос и спросила: – Ифа не держит на меня зла, не так ли?

– Не волнуйся, с тобой все будет в порядке.

Мои глаза расширились, а потом я заметила огонек в его глазах и рассмеялась. Я бросила долгий взгляд на его красивое лицо с квадратным подбородком, зная, что, вероятно, это был последний раз, когда я его видела.

– Я действительно была рада тебя увидеть.

Колин взглянул на жену и лукаво подмигнул ей:

– Я буду ждать вас дома, миссис.

– Надеюсь, я об этом не пожалею, – ответила Ифа. У нее был озорной взгляд.

– О, я об этом позабочусь, – он быстро поцеловал ее, а затем крепко обнял малыша, который был у него на руках, и вышел из паба с детьми, шагавшими за ним, как за Гамельнским Крысоловом.

Музыканты тихо играли в углу, разогреваясь перед выступлением. Проходя, Колин подхватил мелодию, это была популярная ирландская песня, которую я не слышала с тех пор, как уехала отсюда. Голоса других завсегдатаев присоединились к его густому баритону.

Ифа тихонько напевала себе под нос, глядя, как ее муж и дети направляются домой. Она послала им воздушный поцелуй, и Колин поймал его свободной рукой, прежде чем выскользнуть за дверь.

Майкл остановился у нашего столика с двумя порциями виски и еще двумя пинтами пива. Я с тревогой взглянула на Ифу. Я не знала, чего ожидать от хорошенькой ирландки, поэтому решила быть откровенной.

– Сейчас ты должна разбить стакан и угрожать, что перережешь мне горло за то, что я подкатывала к твоему мужчине? – я надеялась, что это прозвучало как шутка, потому что так оно и было… по большей части.

Ифа запрокинула голову и рассмеялась:

– Вы, американцы, так драматизируете. Я не держу на тебя зла, Челси.

– Даже несмотря на то что я поужинала с Колином? – спросила я. – Я имею в виду, даже я понимаю, что это выглядело так себе.

– Я женщина неревнивая, – сказала Ифа. – Это пустая трата эмоций. Если Колин поступил бы со мной нехорошо, значит, он не тот человек, каким я его считала, и ревность здесь ничего не изменит. Это ведь я буду чувствовать себя плохо с этим чувством внутри, а не он.

– Совершенно верно.

– Кроме того, несмотря на свою озорную натуру, мой Колин всегда был хорошим мальчиком, вот почему он прислал мне приглашение присоединиться к вам, – добавила Ифа. Казалось, ей это нравилось. – Он был рад тебя видеть и, возможно, не против небольшого флирта, чтобы вспомнить молодость, но если бы ты начала с ним заигрывать, он бежал бы со всех ног, да так, что не поймаешь.

Я рассмеялась. Я знала, что Ифа говорит правду. Это была одна из тех вещей, которые я больше всего любила в Колине. Он был хорошим, добрым и преданным до мозга костей.

– Мне не нужно бороться за то, что принадлежит мне, – добавила Ифа, – я в нем уверена и благодарна ему за это.