Меня зовут Феликс

Глава 23

≪Плакать — это хорошо.

Это нам напоминает, что мы люди≫.

Я художник-мультипликатор, но то, чем я сейчас занимаюсь, не доставляет мне удовольствия. Я оживляю картинки, дарю им движения и мимику, а двигаются они не по моему сценарию. Нет в них ни характера, ни стержня. Хочется, конечно, в процессе работы скреативничать, добавить драматургии, но я даже не предлагаю заказчику ничего из того, что мне приходит в голову. Просто выполняю свою работу, которая не доставляет мне никакого удовольствия. Ничто другое не может меня прокормить, а менять сферу деятельности я не могу. Во-первых, думаю, мне уже поздно учиться чему-то новому, во-вторых, я трус. Я боюсь выйти из своей зоны комфорта, даже если мне в ней не очень комфортно.

В то же время мне всегда казалось, что те, кто советуют выйти из зоны комфорта, чтобы добиться какого-то результата, просто говорят это, потому что ничего иного предложить не могут. У каждого из нас есть привычная жизнь, где нам уютно, хорошо и в меру комфортно. И если вдруг мы решаем, что хотим чего-то большего, то почему обязательно мы должны со всем этим расстаться и начать делать что-то непривычное? Если уж придется что-то менять, то не обязательно выходить из привычной зоны пусть даже полу-комфорта, ее достаточно просто расширить: медленно, постепенно, увеличивая ее радиус за счет поставленных и наиболее реально выполнимых целей. Чтобы достижение результатов приносило удовольствие.

Так вот, медленно и постепенно я собирался начать движение к своей точке, в которой планировал остановиться с воплощения детской мечты снять мультфильм. Мультфильм, который посмотрят и дети, и взрослые, и все будут рыдать. Потому что я хочу, чтобы они рыдали. Плакать — это хорошо. Это нам напоминает, что мы люди.

Моим героем будет лис. Он, как и я, одиночка по натуре и оказывается в паре только во время гона. Как и я, лис мало кого подпустит к себе на близкое расстояние: только тех, кто заслужил доверие. И, как меня, лиса обманут и предадут. История моя описывает трагедию молодого лиса и мальчика, который под давлением обстоятельств сознательно идет на жестокость, чтобы спасти жизнь хищнику.

Подслушав разговор взрослых о том, что нужно добыть лисью шкуру, мальчик впадает в отчаяние. Дело было в июне, и он прекрасно знал, что на лис до зимы охотиться нельзя, потому что они только начали линять. А попадись им самка — рожденные совсем недавно малыши могут погибнуть, потому что еще не привыкли к самостоятельности. Мальчик приуныл еще больше, когда представил, что жертвой может оказаться его друг, четвероногий обитатель леса с роскошным хвостом. Красный лис в этой местности редкость, но именно его мальчик увидел прошлой осенью, когда тот пытался пробраться в курятник. Лис, завидев мальчика, не убежал, а лишь слегка оскалился. Еще не спрятавшееся полностью солнце окрасило его и без того темную шкуру в еще более яркий цвет, и животное казалось темно-красным. Мальчик назвал его Пирос. На каком-то из языков это означает красный, но он не помнил, на каком, да и не важно это было.

Мальчик зашел в дом и вернулся через пару минут, держа в руке кусок вареного утиного бедра.

— Пирос, — закричал он, хоть и не думал, что тот откликнется. Потом швырнул бедро в сторону лиса.

Тот схватил добычу и убежал. А мальчик остался стоять в надежде, что зверь вернется и тогда, возможно, ему удастся еще чем-то его угостить. Пирос не пришел и на следующий день, а мальчик смотрел в окно, из которого открывался вид на лес, и ждал. Потом выбегал из дому, осматривался вокруг курятника, но, не найдя следов Пироса, снова уходил к окну.

Через несколько дней мальчик проснулся ночью от не знакомого ему звука, похожего на тявканье. Он выглянул в окно — никого не было. Тогда он осторожно, чтобы никого не разбудить, вышел из дому и увидел стоящего прямо перед дверью лиса.

— Пирос, ты пришел.

Он сделал попытку подойти поближе, чтобы погладить животное. Но лис увернулся и чуть было не укусил. Мальчуган вовремя одернул руку, но совсем не испугался.

— Ты подожди, я сейчас приду.

На этот раз мальчик вернулся с куском сырого мяса и бросил его Пиросу.

— Ешь. Ешь и приходи еще. Я буду ждать.

Пирос теперь приходил чаще, и не только в ночное время. Но мальчик заметил, что днем он не приближается к дому, а ждет его возле большого дерева, что ближе к лесу, прячась за его толстый ствол. Тогда мальчик сам шел к нему, а потом они вместе отправлялись в лес на прогулку. У него был теперь друг, и мальчик был счастлив. Он не видел других лис и не знал, отстал ли его друг от своих или просто любил одиночество.

Дружба с Пиросом изменила его отношение к дядеохотнику. Мальчик уже не просил брать его с собой, когда тот с друзьями ходил на зайца. И к мясу птицы перестал притрагиваться. Он гулял с Пиросом практически весь день, считал, что так он сможет защитить его от охотников.

Они дружили всю зиму и весну. Летом, когда в охотничьем домике зашел разговор о лисе, мальчик запаниковал. Он не мог допустить, чтобы его друга убили и пустили на шкуру. И мальчик принимает самое правильное, как ему кажется, решение.

Утром, отправляясь на прогулку, он взял с собой нож. Встретившись с Пиросом и вдоволь нагулявшись и набегавшись, мальчик поймал удобный момент, когда тот положил морду на его колени и разрешил погладить, крепко схватил животное за хвост, достал спрятанный нож и отрезал его, уворачиваясь от укусов животного. Лис от неожиданного предательства издавал пронзительные звуки.

— Пирос, прости, так надо было. Иначе они бы тебя убили.

И мальчик схватил хвост друга и побежал не оглядываясь, по дороге выбросив нож, как будто избавлялся от орудия преступления. Он бежал долго, пока не выдохся. Потом осмотрелся по сторонам, подошел к одному из деревьев и стал руками разгребать землю. Когда под деревом образовалась достаточно глубокая впадина, он опустил в нее хвост и засыпал землей. Попрыгал на месте погребения, чтобы утрамбовать землю, и, плача, пошел домой.

Всю дорогу из его глаз лились слезы. Он плакал то молча, то навзрыд.

Мать подметала двор, когда увидела рыдающего сына. Она бросила метлу и подбежала к ребенку.

— Что случилось, Феликс?!

Мальчик бросился к ней в объятья, но так ничего и не сказал.

Пирос не приходил несколько дней. Мальчик не хотел ни с кем разговаривать и делиться пережитым. Вконец устав от ожидания и поддавшись на уговоры матери, он рассказал ей свою историю.

— Ах, сынок, что ты наделал! Знаешь, как важен хвост для лисицы! Без него она может и не выжить.

Мальчик сожалел теперь, что не посоветовался, но было поздно, нужно было спасать ситуацию.

— Ма, а мы можем его взять к себе, чтобы он не погиб?

— Если он тебя простит, то приводи своего друга.

Несколько недель каждый день мальчик ходил в лес, пытаясь найти Пироса, оставлял возле дерева угощение, а потом возвращался и обустраивал новый дом для своего друга рядом с курятником.

Но лис так и не пришел.

— Ма, может он нашел свою семью?

— Конечно нашел, — успокаивала его мать.

Феликс был подавлен. Одно знал точно: на бесхвостую лисицу никто охотиться не станет, ценности она не представляет.

Не знаю, сколько в этой истории меня самого. Потому что не знаю, кто я в ней: лис или мальчик. Но знаю точно: над ней все будут плакать.

И я стал рисовать. И когда герои обрели конкретный облик на бумаге, я присмотрелся и понял, что в этой истории лис все-таки я.

Пора было ковать железо пока горячо. А сегодняшний кусок казался раскаленным до красноты.