Меня зовут Феликс

Глава 25

≪Самое лучшее техническое

изобретение для налаживания

своей жизни — это телефон≫.

Казалось, послегрозовое утро должно было привнести свежести, но это оказалось иллюзией. Влага испарялась, едва касаясь земли, было ощущение, что небо всю ночь поливало нас кипятком. После нескончаемых часов, проведенных у Ольги, количество которых было так и не определить, я в очередной раз убедился, что не способен выносить не только сюрпризы, но и напористость, с которой люди от меня что-то требуют, и настойчивость, с которой чего-то ждут.

Я вышел на балкон покурить — и пожалел. Перила нагрелись до невозможности, и я не мог облокотиться. Даже птицы куда-то попрятались. Я посмотрел вниз в поисках подтверждения своих наблюдений, не прячется ли в кустах какой-нибудь воробей. И тут же краем глаза заметил движение справа.

Я повернул голову и увидел Еву. Сколько же я ее не видел? Я присвистнул. Она обернулась и приложила ладонь ко лбу, на этот раз просто защищая глаза от

солнца.

— Ты где пропадала?! — поинтересовался я.

Она многозначительно улыбнулась, но не спешила удовлетворять мое любопытство.

— Кофе сваришь?

— Конечно, заходи.

Я был необъяснимо взволнован предстоящим разговором. Мне не терпелось узнать всё, что происходило пока я отмечал своей день рождения, обсуждал с друзьями их матерей и устанавливал рекорды с Ольгой. Я всё еще был уверен, что Ева не случайно появилась в моей жизни.

Она вошла с сияющей улыбкой на лице, держа в руках большое блюдо.

— Что это?

— Это тебе. Я сама приготовила.

Она поставила на кухонный стол круглую неглубокую тарелку, в которой в окружении крупно нарезанных овощей красовалась дичь. Мне показалось — это утка. Я машинально пересчитал, сколько у утки ножек и, убедившись, что всего две — упокоился. Ева двинулась на поиски столовых приборов, на удивление быстро их нашла, разрезала утку на несколько кусков и скомандовала:

— Бери прямо руками.

Сама она схватила ножку и стала грызть не дождавшись, пока я поставлю тарелку. Тогда и я передумал брать тарелку, чтобы потом не мыть. Неизвестно, стала бы Ева мыть после себя. Из моих знакомых за собой убирала только Ольга, а ее нет. И слава богу.

Утка оказалась на редкость удачно приготовленной, поэтому я не стал скрывать своего восхищения.

— Ты давно так умеешь, или это всё медитации?

— Ты обо мне много еще чего не знаешь. И это в принципе нормально. Соседи не обязаны знать друг о друге всё. Что это у тебя так стучит сверху? — отвлеклась она на шум, доносившийся с потолка.

— А, это Лошади. Не обращай внимания.

— У тебя такая слышимость?

— Представь. И видимость у меня неплохая. Заметил, что тебя долгое время не было. Отдыхала?

— Наслаждалась!

— Гипноз?

— Любовь! Хочешь подробности? Я переезжаю к нему! — Ева застыла утиной ножкой в руках и ждала от меня реакции наподобие «вау». Но я смог выдавить из себя только мычание. Правда, тут же поспешил реабилитироваться:

— Поздравляю. Я очень рад за тебя. Ты так старалась…

— Нет, это не сила мысли. Он мне так и не позвонил. Это я позвонила и сказала всё что думаю. Кстати, ты был прав. Все эти психологические приемы придуманы для того, чтобы не сойти с ума от переживаний.

Зато я поняла, что самое лучшее техническое изобретение для налаживания своей жизни — это телефон. Всего два движения: взял — и нажал на нужный номер. Я долго пыталась забыть его, потом старалась вернуть, но, когда поняла, что не получается, просто позвонила и сказала. Мужики — они проще. Это женщины постоянно накручивают себя, придумывают тысячу причин, потом пытаются с ними бороться. Мужчины так не делают.

— Они просто не умеют. Если бы умели, то накручивали бы себя.

— Тебе виднее. Опыта у тебя больше, — она говорила и сгрызала мясо с утиной ножки, — но скажу одно: самое главное — это не бояться говорить. Сделай мне кофе, пожалуйста. В общем, поехала я к бабушке в Ригу, они с Марком живут в одном городе. Ну мы и встретились. Я ему всё высказала. Думаю, пусть сам теперь мучается. А он, оказывается, и не собирался. Предложил жить вместе.

— Он тебе предложил, — уточнил я.

— Ну почти. Я сказала, что нам стоит попробовать.

— Это бабушкины наставления?

— Как ты догадался? Она говорит, что мужчины часто боятся подумать о том, что они думают.

— Какая у тебя бабушка тонкий психолог. Покруче Кройца.

Я смотрел на эту женщину и видел в ее глазах столько жизни, что мне не хотелось разубеждать ее, говорить о том, что эта попытка может оказаться не очень удачной. Да и какое мое дело? Если она два года провела на балконе в жару и холод, медитировала и мечтала о своем мужчине, а потом в итоге накопила в себе столько смелости, чтобы позвонить ему и высказать всё что чувствует, то ничто не может сбить ее с толку или заставить свернуть с пути. Как говорят на востоке: стрела уже выпущена из лука.