Олимп, штат Техас

Возвращается Арло с кредиткой и чеком, бросает взгляд на лицо Марча и отправляется ждать у входной двери. Марч произносит так тихо, что едва слышно сквозь звуки музыки:

— Я хочу помириться с родней. Хочу здесь остаться.

Вера смотрит на него прищурившись. Взгляд ее перемещается на бильярдные столы — она, видимо, корчит свирепую рожу Отису, который корчит такую же в ответ.

— Ты сам-то сознаешь, что мне предлагаешь? Мучиться дальше, притворяться перед мужем, подстилаться под него, и все ради того, чтобы ты мог получить желаемое, хотя ты пальцем о палец не ударил, чтобы это заслужить.

На это Марчу нечего ответить.

— И ты просишь меня об этом, хотя, скорее всего, сколько бы я ни ждала, ты все равно останешься козлом.

— Я был бы тебе очень признателен. — Это все, что он в состоянии из себя выдавить. — Если бы ты дала мне такую возможность.

— А на фиг мне твоя признательность? — Она отхлебывает еще текилы. — Ага. Келли идет спасать меня от меня. — Вера смотрит на Марча, долго, оценивающе. — Геп считает, у тебя кишка тонка построить настоящую жизнь в другом месте. Правда? Ты действительно такой беспомощный?

— Не знаю. Может быть, — говорит Марч, готовый от отчаяния признать истину, которую очень долго отталкивал, отвергал: борясь с неспособностью контролировать самого себя, он так и не свыкся с мыслью: контролировать себя еще можно научиться, а вот контролировать других — нет.

— Келли! — с напускной бодростью произносит Вера.

Марч, воспользовавшись случаем, сбегает к Арло: он только рад оставить Веру в баре и двинуться к дому.

ВОСКРЕСЕНЬЕ