...Да поможет мне бог

23. Понедельник. 23 июля, 9.10 вечера

В тот же вечер, вскоре после девяти часов, в квартире Спенсера раздался звонок. Он открыл дверь, и в квартиру вошел Ред. Его огненно-рыжие волосы были всклокочены, на лбу выступили капли пота.

— Я никак не мог прийти раньше, — сказал он и добавил: — сэр.

— Ничего, ничего.

Веки у Реда распухли, словно он недавно плакал. А ведь он совсем еще мальчик, подумал Спенсер. Готов поспорить, что он плакал.

— Хотите умыться? — спросил он.

— Да, сэр, если можно.

Спенсер указал ему на ванную комнату, и Ред зашел туда. Он позвонил Спенсеру около часа назад. Сьюзи была мертва. Ее труп нашли в реке Гудзон, около причала фирмы «Грэйс» между Пятнадцатой и Шестнадцатой улицами. Докеры видели, как она бросилась в воду, и побежали спасать, но, когда ее вытащили, было уже поздно. Никто не мог сразу установить ее личность, и труп отправили в морг. Мэри Шеппард на весь вечер уехала в Нью-Джерси — так сказала ее мать, — а соседка Сьюзи была в театре и готовилась к выступлению. Вот Реду и пришлось отправиться в морг, а к боссу он решил заехать потому, что в сумочке Сьюзи были найдены некоторые бумаги, на которых значилась фамилия Спенсера, — конверт для делового письма и отрывной купон ее последнего чека на жалованье. Полиция, возможно, пожелает говорить со Спенсером, а кроме того, в морге оказалось несколько репортеров.

Ред вернулся в гостиную.

— Вы не будете возражать, если я позвоню отцу, сэр? — спросил он. — Он не знает, где я.

— Пожалуйста, — ответил Спенсер и указал на письменный стол. Ред своей огромной ручищей начал неуклюже набирать номер телефона. — Да вы садитесь.

— Благодарю вас, сэр, — ответил Ред, продолжая стоять. — Папа? Я сегодня немножко задержусь. Не беспокойся. — Он послушал некоторое время, а затем ответил: — Нет, нет... Да, случилось... Я тебе потом все расскажу. Сейчас не могу — я у мистера Донована. — Он взглянул на Спенсера. — Нет, папа... ничего общего с этим. Он? Он чувствует себя хорошо... Конечно, скажу... Да, да, я передам мистеру Доновану. До свидания, папа. — Он положил трубку. — Отец говорил что-то насчет телевизионной передачи, сэр. Я его не понял. Он просил передать вам, чтобы вы послали их ко всем чертям... сэр.

Спенсер улыбнулся.

— Попробую. Ну а сейчас садитесь. Хотите чего-нибудь выпить?

— С удовольствием, сэр. Немножко.

— Виски?

— Да, сэр. Виски со льдом, если можно.

Поднос с бутылкой и со льдом стоял на столе. Спенсер начал разливать виски.

— Вы когда-нибудь были в морге, сэр? — спросил Ред.

— Нет, не был.

— Я тоже не был, но видел в кино и по телевидению. Ведь по телевидению часто передают сцены, в которых действие происходит в морге. Как будто это одно и то же, но на самом деле там все страшнее и действительно ужасно.

Спенсер передал Реду стакан.

— Еще бы. Вам звонили из полиции?

— Да, — ответил Ред. — Спасибо, сэр. — Он залпом выпил половину. — Я был в конторе: мне казалось, что так будет лучше. Меня так взволновала эта история с Сьюзи. — Он помолчал, глядя в свой стакан. — Сьюзи была славная девчонка, иногда, правда, сумасшедшая, но у нас с ней были очень хорошие отношения... Вы знали, что она беременна? — спросил он.

— Мэри сказала мне сегодня утром.

— Ну а я, конечно, не знал, — сказал Ред. — Меня очень поразило, когда я узнал от полицейских. Не думал я, что она из таких. А впрочем, как это определишь?

— Все равно Сьюзи была хорошая девушка, — мягко заметил Спенсер.

Ред кивнул. Когда он снова взглянул на Спенсера, губы у него дрожали.

Он снова отпил из стакана и закашлялся.

— Сэр, по правде говоря, я зашел вот зачем, — сказал он. — Я уже говорил вам по телефону, что ваша фамилия им известна. Полиция вряд ли заинтересуется. Ну, зададут вам несколько вопросов, а возможно, даже и не зададут. Тут ведь явное самоубийство: люди видели, как Сьюзи бросилась в воду. Но репортеры как-то насторожились, когда услыхали вашу фамилию, и сразу же стали задавать мне всякие вопросы. Я сказал, что Сьюзи, так же как и я, служила в вашей конторе и что вы почти не замечали нас. — Он тяжело шевельнулся в кресле всем своим массивным телом. — Мне не хотелось втягивать вас в эту историю, сэр. У вас и своих неприятностей достаточно. Затем один тип начал расспрашивать меня, не была ли Сьюзи человеком с левыми взглядами и все такое прочее и где бы он мог найти вас. Я сказал, что вы уехали в Цинциннати — первое, что мне пришло в голову, — и вернетесь через неделю. Не знаю, поверил мне этот тип или нет, но он может попытаться что-нибудь предпринять. Вот я и решил, что лучше зайду сюда и все расскажу вам.

Он глубоко вздохнул, допил виски и поставил стакан на стол.

— Спасибо, Ред, — сказал Спенсер. — Вы действовали очень хитро и обдуманно. Хотите еще виски?

— Нет, спасибо, сэр, — заявил Ред. — Это все, что я могу выпить на пустой желудок. Не подумайте, конечно, что я... голоден, — поспешно добавил он, — но все равно спасибо.

В кухне послышалось гудение зуммера, и Спенсер взглянул на Реда.

— Внутренний телефон. Это, может быть, как раз то, о чем мы говорили, — и он пошел к телефону.

Швейцар Стив сообщил снизу:

— Здесь вас дожидается один человек, он хочет говорить с вами, мистер Донован. Раньше я его никогда не видел. Говорит, что он сотрудник газеты.

— Минутку.

Спенсер прикрыл трубку рукой и позвал Реда.

— Это репортер. Вы помните их фамилии?

— Нет, сэр, не помню. Извините.

Спенсер немного помолчал, размышляя. Затем он опустил руку и сказал:

— Стив, узнайте, из какой он газеты.

— Хорошо, сейчас спрошу.

Ред стоял, высокий, как столб, у кухонной двери. Протянув свою длинную руку, он взял пустой стакан и поставил его в раковину. В трубке снова послышался голос Стива.

— Он говорит, что из «Дейли пресс».

— Ну, хорошо, — сказал Спенсер. — Пусть поднимется.

— Слушаю, мистер Донован, — ответил Стив.

Репортер был круглый человек небольшого роста, средних лет, с веселым лицом. Он вошел с сияющей улыбкой и отрекомендовался Говардом Бертом из «Дейли пресс». Увидев Реда, он весело махнул ему рукой, словно говоря: «Ну вот, сынок, тебе не удалось меня провести».

Он извинился перед Спенсером за свое вторжение и сел, с вожделением поглядывая на поднос с виски. Он сказал, что не хочет отнимать у Спенсера много времени — всего несколько минут, даже, пожалуй, секунд. Он понимает самочувствие Спенсера. Этот трагический случай с такой молодой и такой привлекательной девушкой — по-видимому, она была очень привлекательна, хотя, конечно, когда он увидел ее... одним словом, неважно. А что скажет Спенсер по этому поводу?

— Не очень много, — сказал Спенсер. — Она работала у меня с того времени, как я открыл собственную контору. Она была сведущей и надежной сотрудницей и вообще славной девушкой.

Репортер поинтересовался, знал ли Спенсер что-нибудь о частной жизни Сьюзи. Известно ли ему, что девушка собиралась стать матерью и знает ли он человека, ответственного за это?

— Нет, не знаю, — ответил Спенсер.

Репортер нагнулся, чтобы завязать шнурок ботинка. От напряжения лицо его покраснело, он захихикал и сказал, что очень толстеет. Жена хочет посадить его на диету, но он не понимает — зачем. Он любит покушать и — иногда—выпить. Выпрямляясь, он снова взглянул на поднос с виски и поинтересовался политическими убеждениями девушки. Не вовлекли ли ее в работу какие-нибудь левые организации и не знал ли об этом Спенсер? Конечно, поспешно добавил он, ему понятно, что для Спенсера это сейчас больной вопрос, а получение такой информации все равно не входит в его, Берта, обязанности, но тем не менее его интересует, нет ли какой-нибудь связи между отчаянным шагом девушки и теперешними злобными нападками на ее хозяина. Широко ухмыляясь, он рискнул предположить, что кое-кто, может быть, и не захочет рассматривать данный факт, как простое совпадение.

Услыхав эти слова, Ред насторожился и начал демонстративно потягиваться, показывая репортеру свою мускулистую фигуру. Репортер весь как-то съежился.

— Откровенно говоря, мистер Берт, — сказал Спенсер, — я не вижу никакого смысла в вашем вопросе. Мне, конечно, ничего не известно о девушке, кроме того, что я знал о ней, встречаясь по службе у себя в конторе. Тем не менее причина ее самоубийства кажется совершенно очевидной.

— Казаться-то кажется, — ответил репортер. Наступила пауза.

— Я полагаю, это все? — неожиданно рявкнул Ред.

Прищурив глаза, репортер взглянул на Реда.

— Сынок, вам еще многому нужно поучиться.

— Ну уж, надеюсь, не у вас, — ответил Ред.

Репортер встал.

— У вас весьма грозный телохранитель, мистер Донован: огромный, сильный и очень преданный. По-видимому, вы действительно в нем нуждаетесь.

— Ред работает у меня в конторе, — сказал Спенсер, только сейчас обнаружив, что не помнит фамилии молодого человека.

Репортер засмеялся:

— Ред...3 Какое подходящее имя! — Он указал на волосы Реда и повернулся, чтобы уйти. — Ну что ж, с вашей стороны было очень мило принять меня.

Спенсер пошел проводить репортера, жестом попросив Реда оставаться на месте.

— Послушайте, мистер Берт, — спокойно начал Спенсер, — я не обязан был принимать вас сегодня. Вы не из полиции, у вас нет полномочий меня допрашивать, и я не брал на себя никаких обязательств отвечать вам на ваши вопросы.

— Я это ценю, — ответил репортер. Улыбка сошла с его лица, и он внимательно наблюдал за Спенсером.

— Я принял вас, — продолжал Спенсер, — потому, что уважаю право свободной прессы знать правду. Я уважаю газету, которую вы представляете, и уважаю вашу работу. Мне очень хотелось бы добавить, что я уважаю вас, как личность, как человека.

Репортер поклонился, и его губы широко растянулись в одобрительной улыбке.

— Прекрасно сказано, мистер Донован, прекрасно! Вы хорошо понимаете, как должен вести себя настоящий журналист. Надеюсь, вам удастся выкарабкаться из этой кутерьмы. Будьте здоровы, сэр. Благодарю вас.

— Извините, сэр, — заявил Ред после того, как репортер ушел. — Мне следовало бы помолчать, но этот тип вывел меня из терпения. Не понимаю, как вы могли с ним разговаривать!

— За последнее время у меня все получается как-то нескладно, — с улыбкой ответил Спенсер. — В моем положении каждый мой шаг может оказаться неправильным. Мне не следовало с ним разговаривать, но совсем не принимать его было бы еще хуже. Только небу известно, что написал бы он в таком случае, да вообще-то и сейчас не известно, что он напишет. — Он подошел к столу и снова налил себе виски. — Становится поздно, Ред. Вам пора. Я очень вам признателен, честное слово.

— Надеюсь, я не вовлек вас в неприятности, — неловко проговорил Ред.

— Ничего, ничего! Хотите выпить на дорогу?

— Нет, благодарю вас, сэр. — Он медленно пошел к двери, но остановился. — Сэр,— сказал он, запинаясь, — я не умею произносить речи, но хочу, чтобы вы знали, что можете всегда на меня рассчитывать. Я мало что значу, но я... за вас... так же как и мой отец. И, пожалуйста, сэр, обращайтесь ко мне во всякое время... и к нему тоже; он работает мастером на фабрике Макса Лаймэна «Чехлы для одежды». Он считает, сэр, что вы... замечательный человек. И я тоже так думаю.