Особняк

Глава 43. Разрубая гордиев узел

Билли чувствовал, что отключается. Он пытался сказать Эмили, втолковать ей, что это уже не просто Нелли, что кроме Нелли есть что-то еще. Дело было в Эмили, но еще дело было… Все оказалось слишком запутанно. Билли так устал. Он просто хотел лечь и уснуть.

Когда Эмили порезала себе руку, он хотел подойти к ней, но не смог подняться.

Однако это сделал Шон. Ну разумеется.

Вот говнюк. Он оказался прав. Дело всегда было в этом. Оно всегда было в Эмили. Билли должен был понять еще в тот раз, когда впервые оказался в роскошном кабинете Шона – в его временном офисе, пока возводилась его новая империя, – что дело было не только в Нелли. Шон всегда все делал лишь для того, чтобы вернуть Эмили.

Первым порывом Билли было врезать Шону по морде. Так следовало и сделать.

Шон снял с себя свитер и попытался обмотать им руку Эмили.

– Нет, – сказала она. Эмили стонала, и ей было явно больно; она все еще сжимала нож здоровой рукой, а порезанная безвольно болталась внизу, и кровь свободно стекала по ней. – Как ты не понимаешь? Если все дело во мне, если я дух в машине, я должна заставить ее выбирать.

Шон снова потянулся к ее кровоточащей руке, но она стала угрожать ему ножом.

– О боже, Эмили.

– Я серьезно, Шон. Посмотрим, что она сделает.

Билли услышал, как позади него раздались шаги, а затем голос Бет:

– О боже! Эмили.

– Стой, – Билли с удивлением услышал собственный голос. Он доносился слабо и как будто издалека. Язык во рту словно распух. – Погоди, стой. Она права. Ты же все понимаешь, не так ли, Шон? Ты и я, мы считали себя умниками, думали, что можем играть в богов с Нелли, и снисходительно пытались объяснить Эмили, чем мы занимаемся. Но все гораздо сложнее, верно? Разве я не всегда так говорю? – он кивнул жене, изо всех сил пытаясь улыбнуться и не заплакать. Эмили кивнула в ответ, и он понял, что вот-вот потеряет самообладание.

– Все не так сложно, – теперь Билли перевел взгляд на Шона. – Совсем несложно. Это до ужаса просто. Как ты не понимаешь? Мы попали в передрягу, потому что создали монстра по своему образу и подобию. Держа нас здесь, взаперти, Нелли просто делает то, что хотим мы. Она решила, что, если запрет нас здесь, ни один из нас не потеряет Эмили.

До него дошло, что он кричит, но Билли ничего не мог с собой поделать.

– Ноль или единица, верно? Ноль или единица?! Если мы уедем, Эмили придется выбирать между тобой и мной. Эмили застряла здесь, потому что Нелли не хочет, чтобы она делала выбор, но Эмили обернула эту ситуацию против нее. Теперь Нелли должна выбирать. Если она не выпустит нас отсюда, Эмили умрет, и тогда мы оба ее потеряем. Проиграют все.

Шон покачал головой.

– Нелли выиграет, – сказал он. – Может, это и сработало бы в идеальном мире, в котором Нелли такая, какой мы ее создали, но разве ты не видишь, что все изменилось? Ей теперь плевать на наше счастье. Ты считаешь, что проиграют все, но Нелли победит. Она победит при любом раскладе. Дело не в Эмили и не в нас с тобой. Дело во мне, в моей семье, в прошлом, в пролитой крови и…

Билли так устал от всего этого.

– Ты думаешь, что дело всегда только в тебе, да, Шон?

Он перевел взгляд на жену. Она повесила голову и казалась напуганной.

Билли тоже боялся. Кровь пропитала полотенце, которым была замотана его рука, и он чувствовал, как она стекает ему на ногу и образует лужицу на полу. Сколько крови он уже потерял?

А Эмили?

Бет и Ротко держали девочек на руках. Их головки покоились на плечах мамы и папы, и каждая из них руками обвивала шею одного из родителей, а ногами обхватывала за талию. Расти прятался за ними. Одна из девочек – Рут – подняла голову.

– Я хочу домой, – сказала она. – Мне здесь совсем не нравится.

– Мне тоже, малышка, – произнес Билли. – Мне тоже.

Он услышал, как Шон рассмеялся.

– Может, ты и прав. Может, дело не во мне, а в девушке, – он говорил как сумасшедший.

– В конце концов все всегда сводится к женщинам, – заплетающимся языком произнес Билли. – Мне так однажды сказали.

Он никак не мог припомнить, от кого это слышал. Ему казалось, что это было недавно, но вполне могло оказаться, что разговор состоялся много лет назад.

Эмили подошла и села на ступеньку рядом с ним. А потом рухнула на него. Билли ничего не смог с собой поделать: он протянул здоровую руку и зажал рану на ее запястье. Когда Билли это сделал, ее веки, затрепетав, распахнулись, и она посмотрела на него с яростью.

– Не смей, – сказала Эмили. – Не дай ей победить.

Он отпустил ее, и рука с порезом шлепнулась вниз, кровь с нее потекла на пол. Рука с ножом покоилась на ее коленях. Билли осторожно потянулся и забрал у нее нож. Он не хотел, чтобы она причинила себе вред.

Снова.

– Нелли, – сказал он. Голос прозвучал тихо, и он снова попытался закричать. – Нелли! Чего ты добиваешься? Ты этого хочешь? – Билли взглянул на Эмили. Неужели он ее потеряет? – Тебе не нужна Эмили. Тебе нужен Шон. Я отдам тебе его, если хочешь.

Шон снова рассмеялся.

– То есть ты все-таки думаешь, что дело во мне, а?

Внимание Билли привлекло какое-то движение. Он увидел, что девочки заерзали, а затем Бет и Ротко опустили Рут и Роуз на пол. Взявшись за руки, они встали напротив Билли. Одна из девочек потянулась к Расти и почесала у него за ушком, а затем снова выпрямилась.

Они сказали это вместе:

– Нелли.

Этим странным, слегка запинающимся синкопическим голосом.

Они повторили снова:

– Нелли.

На этот раз Билли почувствовал, как какая-то невидимая первобытная сила заставила волосы у него на руках и шее встать дыбом. Было такое ощущение, что через него прошел разряд статического электричества.

Стеклянная дверь открылась. Расти залаял и выбежал.

Шон подскочил к Эмили и постарался как можно туже обмотать ее запястье своим свитером.

– Пойдем, – сказал он. – Она потеряла много крови. Нужно отвезти ее в больницу.

Билли попытался улыбнуться.

– А как же я?

Шон глянул на него.

– Если честно, сейчас мне абсолютно плевать на тебя, Билли.

Ротко тихонько потеснил Шона и взялся за здоровую кисть Эмили.

– Заткнитесь оба. Нужно вытащить ее отсюда, ясно? И тебя тоже, Билли. Нужно отвезти вас обоих в больницу. Бет, иди сюда. Зажми руку, я понесу ее.

Ротко наклонился и перекинул Эмили через плечо. Бет плелась сзади, крепко стягивая свитер.

Одна из девочек подошла к Билли с другой стороны и тихонько положила руку ему на плечо. Она посмотрела на его руку. Полотенце совсем пропиталось кровью, и она стекала со ступеньки в образовавшуюся ниже лужицу.

– Прости, – сказал он. – Зрелище не из приятных.

Билли указал на лужу здоровой рукой, а затем рассмеялся, когда понял, что все еще сжимает нож Эмили. Несмотря на то что Ротко перекинул Эмили через плечо и самому Билли было страшно, он все равно смеялся, потому что не знал, что делать дальше.

Билли, пошатываясь, поднялся на ноги: его походка была нетвердой, когда он пытался преодолеть три лестничных пролета и спуститься в главное фойе, но, несмотря на это, Билли шел вперед благодаря девочкам. Он чувствовал их поддержку.

Ротко почти добрался до входной двери, когда понял, что она не открывается.

Взрослые, как один, посмотрели на близнецов, но Рут и Роуз покачали головами.

– Простите, – сказали они. – Мы больше ничего не можем сделать.

Шон подошел к двери и уперся в нее головой.

– Нелли, – сказал он. – Открой дверь. Нелли. Нельсон. Кем бы ты ни была. Чем бы ты ни была. Открой дверь.

Я не стану этого делать, Шон.

– Прошу, – произнес Шон. – Прости меня. Прости за все. Я не знаю, что еще сделать и сказать, но я не хочу, чтобы Эмили умерла.

Или Билли.

Шон посмотрел на Билли. Тот попытался пожать плечами, но еле стоял на ногах.

– Я и сам не в лучшей форме, – произнес он.

– Хорошо, – сказал Шон. – Ведь если ты просто возьмешь и умрешь, этой кровавой жертвы окажется достаточно для Нелли, и она нас выпустит, – он пнул дверь. – Тебе этого недостаточно, Нелли? – Шон пинал дверь снова и снова.

Ты ведь и сам знаешь ответ, не так ли, Шон?

Билли отчаянно захотелось присесть, но он побоялся, что если сделает это, то уже не встанет. Билли перевел взгляд на свою левую руку, на пропитанное кровью полотенце, на грязные следы, которые он за собой оставлял, и на лужицу, образовавшуюся у его ног. Неужели он все еще истекает кровью? Пошатываясь, Билли немного подался вперед и облокотился о стену. Он все еще крепко сжимал нож Эмили; его рука и лезвие были испачканы ее кровью. Все вокруг было заляпано ею.

Кровь. Что там сказал Шон? Кровавая жертва?

Он оттолкнулся от двери.

– Я могу выйти через подвал, – сказал Шон. – Можно попробовать. И если получится, я попытаюсь деактивировать функцию самоуправления в одной из машин и поехать в Уиски Ран за помощью.

– У нас нет на это времени, – сказал Билли. – Ни у меня, ни у Эмили, Шон. Если ты не заметил, мы истекаем кровью, – он рассмеялся. – Странное выражение, не так ли? Истекать кровью.

– У нас нет другого выхода.

Ты знаешь ответ, Шон.

Боже. Этот голос. Нелли или кому бы он ни принадлежал. Голос напоминал о костях, стучащих о кандалы, и о том, что в течение многих поколений здесь проливали кровь, истязали людей, лгали.

– Всегда есть другой выход, – возразил Билли. Он чувствовал, что еле держится на ногах. Боже, как же ему хотелось уснуть.

Шон повернулся к нему с самодовольным выражением лица, которое было хорошо знакомо Билли.

– О, так у тебя есть очередная великолепная идея? Все кончено, Билли. Твоя жена может умереть от потери крови, а ты хочешь сыграть со мной в игру «кто здесь самый умный»? Других вариантов нет. Эмили предприняла попытку. Может быть, это бы сработало, если бы Нелли и впрямь хотела нашего счастья, – теперь Шон уже смотрел в потолок и кричал, но не на Билли, а на Нелли. – Но тебе плевать, не так ли? Дело не в Эмили и не в Билли, правда?

Ты думаешь, что все крутится вокруг тебя, так ведь, Шон?

– Что?

Кажется, эти слова и правда застали его врасплох. Он заозирался по комнате, безуспешно пытаясь найти источник голоса Нелли.

Пес, похоже, тоже был озадачен. Шерсть у него встала дыбом, и он издал низкий угрожающий рык.

Билли сделал шаг по направлению к Шону.

– Она спросила: «Ты думаешь, что все крутится вокруг тебя, Шон»?

Шон протянул руку и толкнул Билли в грудь.

– Иди к черту, Билли. Разве ты не считаешь, что дело во мне?

Билли отшатнулся назад, но каким-то образом умудрился удержаться на ногах. Он больше не испытывал злости, только усталость. Усталость и печаль. Билли бросил взгляд на жену. Ротко все еще нес ее на плече: глаза у нее были закрыты, и она оставалась без сознания. Бет сжимала руками свитер, крепко стягивая рану. Она умоляюще взглянула на Билли.

Он снова шагнул вперед. Было такое ощущение, что колени вот-вот подогнутся.

– Дело не в тебе, Шон. Ты всегда был здесь ни при чем.

– Тогда в ком, – громко произнес Шон, ткнув его пальцем в плечо, – в ком, по-твоему, дело? В Такате, а? – он перешел на крик. – В Такате? Ты о нем говоришь? Все дело в Такате?

– Нет, – сказал Билли. – Ты не понимаешь. Черт, даже я до сих этого не понимал. Дело не в Такате, не в тебе и даже не в Нелли.