Особняк

Глава 29. Наследник возвращается

Суть в том, – проговорил Шон в трубку, – что этого не должно было произойти. Он уволен. Точка. Нелепо, что я вообще должен звонить вам по этому поводу.

Венди наклонилась и пристегнула его ремень безопасности. Он раздосадованно махнул ей рукой. Как так получилось, что ему вообще приходится объяснять это старшей заместительнице директора? И как так получилось, что старшая заместительница директора не понимает, что ее работа тоже висит на волоске?

По словам пилота, они вот-вот должны были приземлиться в Уиски Ран, но по виду из иллюминатора этого не скажешь: вокруг густо валил снег. Погода намекала, что стоит поскорее сесть на землю, и Шон с нетерпением ждал посадки. Особняк Игл, должно быть, скоро станет похож на драгоценный камень посреди белого моря.

Старшая заместительница директора снова заговорила, и он бросил трубку. Если даже после этого до нее не дойдет, значит, у нее нет никакого права занимать этот пост. Он потуже затянул ремень безопасности вокруг талии.

– Ты сегодня решила поиграть в мамочку, Венди?

– Я читала памятку по безопасности, Шон.

Это, как подумал Шон, одно из преимуществ собственного самолета: в начале полета не приходится слушать нудную тягомотину по правилам безопасности. Едва успев подумать об этом, он почувствовал, как шасси коснулись взлетной полосы.

– Ого!

Венди вскрикнула, и Шону показалось, что он, наверное, тоже вскрикнул, но все произошло слишком быстро, и он не успел это обдумать.

Наземная команда состояла не из таких опытных новичков, как они рассчитывали. К концу дня Уиски Ран будет покрывать всего двадцать сантиметров снега, но в то время, когда они приземлялись, снег валил, как всегда, сильно. Наземная команда почистила посадочную полосу за час до их прилета, а затем еще раз, как только пилот сообщил, что самолет на подлете, но им стоило подождать еще несколько минут: этого времени как раз хватило, чтобы на земле образовалась ледяная корка.

Шон почувствовал, как нос самолета отъехал влево, а затем, вызвав у него тошноту, снова вернулся вправо. Двигатели включили задний ход, и он почувствовал, как его бросило вперед на сиденье. На краткий миг Шон подумал, что, быть может, все закончилось и самолет выровнялся, но затем его снова повело влево, и на этот раз он не смог скорректировать курс. Он продолжил вертеться. Возник небольшой крен, так как одно шасси оторвалось от посадочной полосы, и Шон почувствовал, как самолет слегка наклонился. Он задался вопросом, не может ли самолет перевернуться, как машина.

А затем внезапно он, к счастью, дернулся и остановился.

Шон понял, что ощупывает себя, словно солдат, который пытается убедиться, что его не подстрелили, но все было в порядке. Венди расплакалась, но с ней тоже все было хорошо. Стюардесса встала со своего места, но затем остановилась, развернулась и убежала на бортовую кухню. Он услышал, как ее стошнило. Дверь в кабину пилотов открылась, и из нее вышла второй пилот, латиноамериканка средних лет по имени Николь. Она хотела проверить, все ли с ними хорошо, и тут же начала извиняться. Охранники Шона тоже повскакивали со своих мест и засновали вокруг с ошеломленным видом. Он дал всем знак, приказывая уйти. С ним все было в порядке. Все в порядке. В порядке.

Впрочем, его шокировало, как быстро все произошло. «Так это обычно и случается», – подумал Шон. Ему тридцать шесть, и в его распоряжении команда охранников, личных тренеров, личных шеф-поваров и частных докторов. Он построил себе дворец в лесу и укрепил его не хуже сейфа. Ему принадлежат все деньги мира. Но миру наплевать на него. У погоды нет с ним личных счетов. Гравитация не кланяется никому в ножки. До него дошло, что Венди что-то говорит, но ее голос звучал как будто издалека, словно эхо, поэтому Шон встал и отправился в личный туалет в хвосте самолета. Его хорошо пронесло, и он просидел там несколько минут.

К взлетной полосе подъехали джипы, и, выйдя из самолета, Шон сел в тот, который уже прогрели для него. Снег все еще шел с невероятной настойчивостью, и он заметил, что окно кабины пилотов успело занести. Сама взлетная полоса исчезла под снегом: она ничем не выделялась и представляла собой лишь геометрическое нечто.

По дороге в особняк Игл Шон был особенно молчалив, и Венди несколько раз спросила, в порядке ли он. Все было нормально, но он не хотел разговаривать, хоть ему определенно стоило снять стресс. Шон просто смотрел через лобовое стекло на мигающие огни снегоуборочной машины, ехавшей перед ними, расчищая дорогу.

И все же к тому времени, как они осилили подъем, с которого ему должен был открыться особняк Игл, гордо стоящий на холме – снег все еще валил так сильно, что его было сложно разглядеть, – Шон непонятно почему почувствовал себя невероятно хорошо. Да, было страшно, но он «Эй, Шон, цени то, что имеешь!».

Он вышел из машины, почти посвистывая. Вместо того чтобы направиться к главному входу, они объехали особняк и заехали со стороны – там, где была крытая подъездная дорожка, чтобы ему не пришлось бороться со стихией, – но снег все же ударил ему в лицо. «Это бодрит», – подумал Шон. Еще одно напоминание о том, что он все еще жив. Шон велел своей свите исчезнуть с глаз, а затем они с Венди направились к центральной оси здания. Стеклянные лифты выглядели идеально, и, поднимаясь наверх, он выглядывал наружу через окна в передней части здания, восхищаясь тем, как благодаря снегу исчезло из бытия все – остались только Шон Игл, особняк Игл, Гнездо.

Когда двери в Гнездо открылись, он увидел, что Эмили потягивает кофе из чашки, опершись о стол. «Она выглядит очень-очень хорошо, – подумал Шон. – Здоровая. Счастливая». Он испытал знакомый приступ боли – так давала о себе знать та его часть, что все еще любила ее, – но при этом он почувствовал и кое-что еще. Разочарование, наверное, потому что отчасти Шон желал, чтобы Эмили была несчастной, одинокой, запертой здесь вместе с Билли. Он хотел, чтобы она поняла: ее поезд уже ушел. Но вместо этого Шон и Эмили обнялись, она чмокнула его в щеку, и они поболтали пару минут.

– Я знаю, что тебе не терпится поговорить с Билли, – сказала она.

– Мне приятно с тобой общаться, – ответил он. – Я скучаю по тебе. Правда скучаю.

Билли может подождать. Шон спросил ее, как поживают ее сестра и племянницы, и поинтересовался, какое занятие она нашла здесь для себя. Венди вела себя как Венди – то есть растворилась на заднем плане, как от нее и требовалось, – и Шон удивился, когда понял, что они с Эмили проболтали почти час. Снег снаружи пошел медленнее, и поместье стало напоминать нечто из рекламы обручальных колец.

– Ладно, – сказал он. – Мне и правда нужно пойти провести небольшое совещание с Билли. Вы ведь не захотите, чтобы мы обсуждали дела за ужином.

Эмили потянулась со своего места на диване туда, где он сидел под углом к ней, и сжала его предплечье. Жест на удивление сильно взбудоражил Шона и показался очень многозначительным, и он решил, что, возможно, в конце концов, куда более заинтересован в том, чтобы попытаться вернуть Эмили. Хотя не готов был признаться в этом даже самому себе.

Пройдя вниз по коридору, Шон шагнул к двери кабинета, но она не открылась. Он взглянул на нее, попробовал отступить на шаг и подойти к ней снова, но она так и не открылась.

– Нелли, – позвал Шон. – Открывай.

Ничего.

– Нелли, проснись. Открой дверь.

Ноль реакции.

Он почувствовал себя идиотом, стучащим в дверь. Билли что, пытается так унизить его? Если Билли считает, что может проворачивать чертовы игры за власть, он…

– Эй! Прости, – сказал Билли. – Я копался в настройках безопасности, так что все пока немного нестабильно. Я просто потерял счет времени. Нелли наверняка сказала мне, что ты тут, но ты и сам знаешь, как это бывает.

Шону хватило одного взгляда на Билли, чтобы понять, как это бывает. Билли надел чистую отутюженную рубашку, заправленную в джинсы, и был готов к праздничному ужину, но его редеющие волосы растрепались, и выглядел Билли так, будто только что проснулся. Он не собирался запугивать его, заперев дверь, – он просто попросил Нелли, чтобы его никто не беспокоил, а потом забыл, что ждет гостей.

Вот только Шон Игл здесь гостем не был.

– Ну, – сказал он, – я готов услышать новости.

– Вкратце? Я делаю успехи. Вы со своими программистами внесли некоторые полезные изменения, например, откорректировали внедрение ситуационного восприятия в неситуационные настройки…

– Спасибо.

– Ага, я еще не закончил. Но проблема в том, что вы залезли слишком глубоко и покопались в тех вещах, которые не стоило трогать вообще. Когда я тяну одну нить, она распадается на три другие, которые бог знает за что отвечают. Там зарыты целые слои. Программы, работающие поверх программ. И разумеется, так как она постоянно прописывает новые деревья решений, а затем самостоятельно переписывает части программы, трудно найти нужную нить. Хуже всего настройки безопасности, которые ты внедрил.

Шон резко опустил глаза. Билли большим пальцем почесывал шрам на левой ладони, как будто нервничал или пытался что-то скрыть.

– Что еще?

Они еще немного обсудили нули, единицы и все, что между ними, и к тому времени, как Венди пришла сообщить им, что ужин подан, Шон успел впечатлиться увиденным. Билли действительно делал успехи: он брал одну из множества непреодолимых сложностей и находил такое простое и элегантное решение проблемы, что Шону хотелось хлопнуть себя по лбу. Вот почему он открыл все эти двери в прошлое, вот почему он снова связался с Билли Стаффордом. Он был алкоголиком, лгуном, предателем, засранцем, отбивающим чужих девушек, и во многих жизненных вопросах казался полным болваном, но в делах программирования Билли был настоящим гением. Дайте ему гордиев узел – нерешаемую проблему, и если другие программисты попытаются развязать его, то Билли вынет свой меч и разрубит этот узел. Вот только в этой версии истории Билли всего лишь оруженосец, а он, Шон, – Александр Великий. Нелли принесет ему победу, которая поможет завоевать мир.

– Думаю, в лучшем случае я закончу все к Рождеству, останется только подчистить хвосты, и можно будет переходить к тестированию. В худшем случае – поздней весной. – Воодушевление Билли было почти осязаемым.

Ужин оказался приятным. Из солидарности с Билли они с Эмили и Венди постарались не налегать на вино. Шеф-повар поднял всю еду в Гнездо и расставил на столе, чтобы они могли сами угощаться, а затем ушел, так что присутствовали только они четверо, как и настаивала Эмили. Когда они закончили ужинать, Эмили начала убирать, но Шон убедил ее оставить все как есть и позволить персоналу, расположившемуся внизу, в особняке Игл, позаботиться обо всем позднее.

– В этом, моя дорогая, весь смысл денег. Ночью маленькие ножки войдут тихонько, словно феи из сказки, и сделают все как нужно. А мы тем временем можем посидеть у огня и смотреть, как тихонько падает снег, притворившись, что мы и живем в вышеупомянутой сказке.

Венди покачала головой и уселась на диван в жилой зоне, аккуратно поджав под себя ноги.