Коммунальный гарем

Вите стало так жалко, так обидно за нее: добрую, щедрую, настоящую русскую душой, отзывчивую.

Оля с горечью продолжила:

— Она правду говорила. Он днями лежал на диване, газеты читал, кроссворды всякие разгадывал. Детина здоровый, только не работал в жизни ни дня. Зато пожрать любил за двоих. Как и мама его, пенсионерка по инвалидности, купленной. Мне на вторую работу устроиться пришлось, я до этого в ЖЭКе дворничихой работала, чтоб быть поближе к муженьку, и чтоб времени побольше, свободного. В магазин женской одежды приняли меня.

Два года так жила. С первой работы на вторую, потом дома готовка, стирка, уборка. Они и пальцем не шевелили, что бы помочь.

А еще… не любил он меня. И душой не любил, и… по-мужски… А мне надо это было. И сейчас надо. Я ж обычная баба, как все. И цветы иногда хочется, и чтоб целовали-обнимали, глупости в ушко, как в кино…

Терпела я, терпела, и развелась. Но не сразу. Он же отказался в ЗАГСе разводиться, только через суд. Адвокат мой спрашивает: какие нам с вами поставить в иск причины для расторжения брака? Я говорю: лентяй он, не любим мы друг друга. Он отвечает — хорошо, пишу: не сошлись характерами. Но этого мало. Бил вас? Я говорю: избавь Боже, я б его урыла. Может, пьет? Я: ни капли в рот не берет. Изменял? Я: да он со мной-то не может, не то, что на стороне… Лентяй и прогульщик!

И судья спросила тоже самое.

Послушала меня, и говорит: судя по вашим словам, за ним любая побежит, только он свиснет. Я отвечаю: так я и не против, пусть свистит, пусть все побегут, я только рада за них буду. А она: а сами что же не бежите?

Я вижу, куда она клонит, понимаю, что терять мне нечего, и бухнула: в постели он меня не удовлетворяет!

Тут мамочка его вскакивает: как же не удовлетворяет, если так стонешь? Зал чуть не упал. Посмотрела судья на мамочку и спрашивает у меня: а это кто? А я скромненько так: мама это его.

Через полчаса я уже разведенкой была.

В тот же день из квартиры своего рыцаря и его "белой" лошади съехала. В общаге у подруги месяц перекантовалась, а потом на работе в ЖЭКе мне эту комнатку дали. А, еще судья мне телевизор от бывшего присудила. Посчитала совместно нажитым имуществом. Только, как и мой бывший благоверный, он не работает.

— Сделаем, — прошептал Виктор и поцеловал бедную Олечку. — Всё будет хорошо!