Коммунальный гарем

Глава 15. Свидание вслепую-2

Вите в ту ночь снилось, что он гладит ногу начальнику отдела, Ивану Михайловичу.

Реальному Ивану Михайловичу было уже глубоко за шестьдесят, но во сне ножка у него была почему-то гладенькая, блестящая. Женская. Витя с ужасом смотрел в глаза блаженно улыбающемуся наставнику, но остановиться не мог — ладошки сами скользили по бархатной коже: без единого волоска, без единого изъяна.

Видимо, Витя делал все правильно, и Ивану Михайловичу так нравилась вся эта процедура, что он стал от удовольствия стучать зубами: тук-тук-тук… тук-тук-тук…

Витьку это ужаснуло еще больше, больно уж жуткой была картина, так ярко транслируемая мозгом, но до него постепенно стало доходить, что в комнате и правда раздается стук.

Парень рывком сел.

Тук-тук-тук… — кто-то очень осторожно шкребыхался в дверь.

Не дождавшись ответа, гость самоуправно, но аккуратно отворил дверь, чтобы не скрипнуть петлями, которые Витька всё забывал смазать, и проскользнул внутрь.

Нельзя сказать, чтобы Виктор не ждал такого поворота событий. Был раз — будет и второй! Только вопрос возникал: когда ждать? Не будешь же караулить давешнюю гостью еженощно, пренебрегая здоровым сном?

И всё же Витька немного готовился к новой встрече. Регулярно стелил чистую простыню, на ночь обязательно брился в специальной чашке перед зеркалом на подоконнике, даже одеколоном «Саша» чуть брызгался, на макушку.

А еще клал каждую ночь под подушку маленький фонарик.

Но не вытаскивать же его прямо сейчас? И человека спугнуть можно, да и правила хорошего тона не рекомендовали светить в лицо гостям.

Между тем, тень вначале скользнула к окну и поплотнее занавесила шторы, а затем вернулась к Витиному дивану.

Молодой человек подвинулся к самой стенке, освобождая место рядом с собой.

— Ты так стонал во сне, — прошептал женский голос. — Я как раз мимо шла. У тебя всё в порядке?

— Конечно, — в ответ прошептал Витька, — кошмар приснился. Как будто я ногу начальнику глажу.

Женщина прыснула от смеха:

— Жуть… Вот что значит массажем под Штирлица заниматься, — она на секунду задумалась и предложила: — Такой страшный сон надо бы чем-то перебить. Приятным!

И вытянулась на свободном, еще теплом от Витиного тела, месте, а свою ногу положила на Витины:

— Вот. Это тебе не какая-то там мужская волосатая. Ухоженная! Я всегда «Эффектом» на ночь мажусь. С пихтой. Так и быть. Пользуйся.

Витя стал пользоваться. Сон-то оказался в руку! Точнее, в ногу!

Парень одной рукой гладил женскую угловатую коленочку, медленно поднимаясь к бедру, а второй обхватил гость за шею, притянул к себе и принялся целоваться. Рука поднималась всё выше и выше, пока не легла на лохматый треугольник. Здесь Витька решил задержаться.

Женщине нравилось, это было понятно по участившемуся глубокому дыханию.

— Давай, скинь ночную…

Женщина быстро освободилась от легкой рубашки и забелела в темноте наготой. Снова устроилась поудобнее в Витиных объятиях, обхватила губами его губы и немного развела ножки. Для его удобства. Плоский треугольничек стал объемным и одна из граней, что вела туда, между ног, оказалась влажной.

Витя принялся осторожно водить пальчиком по этим влажным лепесткам, которые самостоятельно разошлись в стороны.

Женщина тихо выдохнула и впилась губами, почти кусая партнера.

В Витиной голове в это время металась мысль: кто она? Он уже оценил груди. Тьфу ты, разве поймешь… Вроде те же, что и в прошлый раз… Или соски более крупные?

«Да бог с ним» — наконец решил про себя Витька и полностью отдался процессу.

А процесс шел серьезный! Женщина опускалась по дивану все ниже, и влезала под Витю, так, что он через минуту уже оказался сверху, на ней. Гостья продолжала активно проявлять инициативу, по-хозяйски взялась за Витино давно уже восставшее достоинство, несколько раз сжала для оценки готовности, осталась довольна плотностью материала, развела ножки пошире, и направила член в себя.

— Оооох, — охнули любовники одновременно.

Внутри было мягко и очень влажно. Двигаться Вите было легко и очень приятно. Он был достаточно возбужден еще с вечера, когда намял женских ножек в количестве десяти штук. Поэтому о себе уже не думал, готов был хоть сейчас, но хотел, чтобы удовольствие в первую очередь получила партнерша.

Но та, видимо была противоположного мнения: первым делом партнер, поэтому крепко прижалась к Вите и горячо зашептала:

— Давай, Витенька, давай, родной! Хочу тепленького!

Ну, раз так…

В тот момент, когда Витя разгружался в гостеприимную вагину, а женщина застонала, задергала ногами, и впилась ногтями в спину любовника, в дверь снова тихонько постучали.

— Блиииин… прошептал парень.

— Не открывай, не открывай, — зачастила только что наполненная женщина, одновременно слезая с дивана и хватая с пола ночнушку.

Витя хотел крикнуть в сторону двери, что он сейчас подойдет, но было уже поздно.

В комнату скользнула вторая гостья.

Виктор приподнялся с дивана и попытался рассмотреть, что происходит. Оказалось, что первая любовница куда-то исчезла, а вторая движется в его сторону.

— Витюш, ты не спишь? — сказала вторая шепотом.

Черт побери, опять Виктор не смог определить владельца голоса.

— Нет, — прошептал он, — кто это?

— Я это, я, — прошептала тень в ответ успокоительно, присаживаясь рядом. — Ты во сне так стонал, я мимо шла, решила зайти, разбудить тебя. Небось кошмар приснился…

— Было дело, — сказал Витя, — но потом он перешел в чудесный сон.

— Правда? Ой, у тебя простыня совсем мокрая… Вспотел, милый. Да ты и сам весь мокрый. Понятно, жара…

Она погладила его по голове, по плечам, стала опускаться все ниже и ниже.

— Ой! А ты без трусиков ночью спишь? Молодец. Духота невозможная. Я сама голенькая сплю, только вот, когда выхожу на кухню, как приспичит, ночную набрасываю. Потрогай. Чувствуешь, какая я вся вспотевшая.

Витина рука уже и без специального приглашения бродила по телу гостьи.

«Если бы я не был уверен… — думал Витя, — их тела ведь практически не отличаются»

— А можно, я окно разнавешу? — спросил Витя и уже привстал, но женщина всполошилась:

— Нет, нет, не надо! Я вся лохматая, некрасивая. Ты ко мне ни к такой привык!

— Да я к разным привык… — пробормотал Витька с улыбкой под нос.

Женщина не стала прислушиваться к его словам, снова положила Витины руки себе на грудь, и на живот, потом сдвинула ниже.

— Можно, я ночную сброшу? — она просто умоляла парня, тот не мог не согласиться.

Когда он лег на спину, женщина без лишних слов села на него сверху, и стала ритмично, плавно покачиваясь, двигаться. Она при этом почти не издавала звуков, но чувствовалась, как она трепещет, словно от легких электрических разрядов.

Почувствовав на своих ступнях посторонние пальчики, которые стали его ласкать, Витя вначале дернулся. Но потом догадался: это первая гостья сидит за боковой спинкой дивана и таких способом «участвует в процессе».

Ни согласиться, ни возразить он не мог, без привлечения внимания двигающейся на нем женщины, оставалось лишь расслабиться и получать удовольствие.

Так обе женщины его и ласкали: одна ублажала своим телом, вторая ласкала ноги, дотягиваясь почти до самых коленей, чуть ли не касаясь ягодиц соперницы.

Второй раз был более продолжительным. Но, во-первых, любовница этого и хотела, а во-вторых, Витя был молодым, горячим, в его венах бурлила кровь любвеобильных цыган, и никаких сложностей в достижении возбуждения и оргазма он не получил.

Когда пришло время разрядки, тень слезла с него и расположилась рядом. Женская рука задвигалась, задвигалась у него между ног, Витя задрожал, тихо застонал, и второй раз за ночь разрядился.

Вторая любовница еще несколько минут целовала парня и шептала: «Витенька, родной, как же хорошо, господи, как же хорошо»!

Витя молчал.

— Устал, мой хороший… — губки чмокнули его в ухо.

— Устал, — сказал правду Витя, — но это приятная усталость!

— Ну отдыхай, милый, отдыхай! — женщина подняла с пола ночнушку, чмокнула Витьку в губы и скрылась за скрипнувшей дверью.

«Край смазать петли» — устало подумал мимоходом герой-любовник. — «Мне шум ни к чему. Да и им тоже…»

Рядом с ним села прятавшаяся до поры до времени гостья. Даже в темноте Витька чувствовал, что сидящая улыбается.

— Витька, ну ты маленький гигант большого секса!

Он не знал, что и сказать. Была ли это измена? Можно ли считать изменой секс с другой сразу после другого секса?

— Ты же не Люда? — спросил парень.

— Не Люда, — согласилась женщина. — А ты не понял, кто я?

— Не…

— И кто она…?

— Не…

— Ну, Витька… — женщина захихикала, — это капец какой-то! Тебя к нам подселил точно извращенец. Рыжий, да? Он не мог не знать, ЧЕМ это закончится… Но тебе, похоже, нравится?

— Очень… — сказал Витя устало.

— Тогда я ни скажу, ни кто я, ни кто она.

— А ты знаешь?

Она только фыркнула: спрашиваешь…

— Не скажешь?

— Не. Во-первых, это интимная тайна. Тем более не моя, чужая. А во-вторых, должна же быть в твоей жизни какая-то загадка. Иначе жить скучно! И так — тридцать три удовольствия!

— А ты не… не злишься? Что… ну…

— Что ты занялся с ней сексом? Нет, конечно. Она же в таком же положении, что и я. Как все мы в этой квартире. Подруга по несчастью. Скажу даже больше: когда она… ну, помогала тебе, в конце, мне тоже стало хорошо.

Она приподнялась, наклонилась к его уху и прошептала:

— Я даже ласкала себя… Там… И мне было приятно, особенно потому, что во мне твоя сперма… А в ней нет!

— А ты не забеременеешь?

— Боишься? Не бойся, у меня спиралька. Правда, без дела стоит. Стояла…

Она чмокнула Витю в губы: спи, хороший, и исчезла вслед за соседкой.

В ту ночь Витьке больше Иван Михайлович не снился. Молодой человек спал крепко, без снов.