Коммунальный гарем

Глава 26. Хеппи-энд?

Октябрь был насыщен событиями.

Так бывает. Жизнь обычно течет размеренно, буднично. День сменяется днем, неделя неделей, месяц месяцем, ничего особенного в жизни вроде бы не происходит. Дом-работа, завтрак-ужин-сон, и, кажется, что так будет постоянно.

Но затем наступает один прекрасный момент, и с тобой происходит целая куча разных событий: плохих или хороших. Или плохих и хороших одновременно.

Иногда от многих из них даже зависит твоя жизнь.

Вот, например, Наташа.

Увлекшись романтической историей Виктора и его женщин, мы упустили возможность рассказать о тот, что она подрабатывала на Чака. Помните дворового предводителя, который просил Витьку о некоей услуге?

Так вот, услуга заключалась в том, чтобы перепечатывать … гм… тексты.

Видимо, Чака просили о подобной услуге… скажем так… лица с криминальным прошлым, настоящим и будущем.

То были специфические тексты. Подробные описания криминальных татуировок, которые в советские годы назывались «наколками». Правила поведения в тюрьмах и следственных изоляторах. Человеческо-тюремный словарь. Описания технологий изготовления колюще-режущих орудий, взрывчатых веществ. Жесткие эротические истории.

Платил Чак хорошо. Явно это были не его личные деньги. А чьи, догадаться несложно.

С первой же «получки» Наташа купила по знакомству хорошую печатную машинку, и вечерами в квартире номер пять раздавался стрекот ловких пальцев, бьющих по клавишам.

Результатом стала приличная сумма в несколько тысяч рублей, лежавших на Наташиной сберкнижке.

А еще к Наташе вернулся первый муж.

На пороге квартиры он возник, как призрак отца Гамлета, нежданно-негаданно. Увидев смуглого, очень сурово выглядящего мужчину, Наташа, неожиданно для всех, а возможно, даже для самой себя, кинулась в его объятия:

— Юра! Юрочка. Мой… Мой…

С этого дня Витя стал не единственным мужчиной в доме.

Первые дни они, как львы-альфа-самцы, ходили кругами друг вокруг друга, осторожно и настороженно присматриваясь.

Видя такое невысказанное противостояние, грозившее в случае недопонимания конфликтом, Наташа нашла какой-то предлог, чтобы в один из вечеров усадить молодого и зрелого вместе за стол.

Те всю ночь выпивали и беседовали. Когда кончилась знаменитая наливка, вкусная, но слабенькая, Витька сгонял в соседний подъезд, где можно было разжиться водкой, и вернулся с двумя бутылками «Столичной».

Женщины засели в Светиной комнате, расположенной ближе всего к кухне, и сквозь приоткрытую дверь с волнением прислушивались к разговору двух мужчин, вот-вот ожидая драки.

Однако драки не случилось.

Напротив, часам к трем утра с кухни донесся зычный голос Юрия:

— Девчонки, чего вы там прячетесь? Идите к нам.

Когда женщины опасливо вышли на свет, Юра ткнул рукой с набитой наколкой "Наташа" в сторону Вити, и изрек:

— Наташка, а Витек правильный пацан! Ты знала, что он скоро женится? Н. надо па. мочь!!!

С тех пор мужчины стали дружить.

Юрий, несмотря на суровый внешний вид потрепанного жизнью мужика, несмотря на немногословность, обожал Наташу и с уважением относился ко всем жильцам квартиры.

Жил он теперь в Наташиной комнате.

Но недолго, потому что Иван Иванович вскоре торжественно вручил своей тайной возлюбленной ордер на однокомнатную квартиру.

Маргарита продолжала встречаться с «благородным вором» Жилиным, которому в свое время Витька хотел «открутить бо́шку». Жилин, которого все почему-то именно так и называли, по фамилии: Жилин (даже сама Марго) работал теперь водителем на третьем маршруте. Иногда именно он возил Витю, Наташу и Марго на химкомбинат. Жилин посматривал в зеркало на довольную Маргариту и широко, добродушно улыбался.

Людмила неожиданно для всех стала снова встречаться с Семеном, который превратился совсем уж в нормального парня.

Под влиянием девушки он увлекся чтением, и буквально глотал книгу за книгой, которыми его снабжала довольная невеста. Они вступили к Клуб любителей кино при кинотеатре «Красный Пролетарий», и теперь не пропускали ни одной новой премьеры Феллини, Бертолуччи и Тарковского.

Однажды, копаясь среди книг на полке в комнате Людочки, Сёма с удивлением обнаружил печатный экземпляр камасутры.

— Ого, — сказал он. — А я Витьке такую давал. Это ты у него взяла?

Девушка промолчала, кивнула и покраснела.

— Он… Вы с ним… — Семён покраснел. — Я понимаю… Он парень видный… И двери у вас напротив…

— Дурачок ты мой, — Люда обвила его рукам и очень нежно поцеловала. — Я еще… ну, ты понимаешь… я еще девочка…

В ту ночь Семен впервые остался у Люды на ночь. Что там происходило, доподлинно неизвестно никому, кроме них. Известно лишь, что утром счастливый Сёма долго стоял в коридоре, у входной двери и целовался со счастливой Людой.

Что же касается главного героя этой истории, то самым важным событием для него в эти дни, стала, конечно же, подача заявления в ЗАГС.

Виктор долго разговаривал о чем-то наедине с красиво одетой работницей данного государственного учреждения. Вике, которая сидела под дверью в коридоре, слова слышны не были, но по тону беседы можно было понять, что официальная дама чем-то возмущалась и чему-то возражала.

Но затем повышенный тон начал утихать. А потом Витя выглянул в коридор и кивнул совсем уже упавшей духом Вике: заходи.

Хозяйка кабинета с огромной грудью критически осмотрела с ног до головы робко севшую на краешек стула Вику, грозно хмыкнула и сказала:

— Мне б такого мужа… эээ… Виктория Михайловна. Я бы горя не знала… Повезло вам. Не знаю, понимаете ли вы это…

Затем она приняла еще более строгий официальный вид, будто не регистрирует Любовь, а судит нарушителей закона, и протянула бланки:

— Вот тут, тут и тут, — она указала ручкой места в тексте, — ука́жите дату…

Она покопалась в календаре и назвала необходимое число.

— Таак. Раз у вас торжественной регистрации не запланировано… Это хорошо… Придете ко мне через четыре дня, в это же время, со свидетелями. Все распишутся, и я вручу вам свидетельства о заключении брака. А вам, Виктор Павлович… — она неожиданно мило улыбнулась Вите, а глазки ее заволокло туманом непонятного происхождения, — отдельное спасибо…

Она стыдливо прикрыла каким-то документом торчащий из-под папки с бумагами уголки нескольких десятирублевок.

Через четыре дня Наташа, которая волновалась, как девочка, и улыбающийся во весь рот Семён поставили свои подписи в огромной красивой красной книге, официальная дама натянула на лицо дежурную улыбку, и протянула молодым свидетельство о заключении брака:

— Объявляю вас мужем и женой. Будьте счастливы!

С этого момента Виктор и Виктория стали мужем и женой.

А Вика стала еще и Викторией Михайловной Михайловой!

Вечером того же дня в коммуналке собрались почти все.

Само собой, руководил застольем Юрий. Несмотря на серьезный вид, он оказался очень веселым и острым на язык, с серьезным видом сыпал прибаутками, двусмысленными шутками, историями из жизни, от которых присутствующие хохотали как сумасшедшие.

***

Следующую неделю Витька собирал документы для получения квартиры, которые торжественно вручил удивленному Ивану Ивановичу.

— Ну ты и ловок, Михайлов! — только и смог сказать он. — Успел-таки, пострел!

А еще через несколько дней рыжий домоуправ торжественно вручил Виктору Михайлову и Наталье Казанцевой по ордеру.

Витьке на работе дали обещанную материальную помощь. У Вики знакомая работала в мебельном магазине, и деньги были потрачены на диван, обеденный стол, два стула и новую посуду.

А что молодым еще нужно?

В день переезда, утром, в квартиру номер пять позвонил Чак. С ним пришло четверо крепких молодых парней.

— Вот, Бельмондо, пользуйся, — сказал Чак Виктору и указал на парней. А парням небрежно кинул: — Сделаете все, что скажет он и Наталья.

Парни были на грузовичке. Они, перевозя мебель и вещи новоселов, сделали несколько рейсов, съездили в магазин, и за все время не произнесли ни слова. Когда Наташа хотела сунуть им «пятерку», улыбнулись, и, не говоря ни слова, втиснулись в кабину и исчезли.

А восьмого ноября Михайловы отмечали свадьбу уже по-настоящему.

Оля раздобыла фату для невесты, Виктор купил первый в своей жизни солидный костюм.

К нему впервые за все время переезда в коммуналку приехала мама, которая скептически осмотрела невестку.

— Вить, худовата… — бросила она смущенной жене сына.

— Мама, — сказал в ответ Витя, — моя Викуля — идеальна!

За столом собрались все. Вообще все!

Кроме само собой разумеющихся девчонок из пятой квартиры, часть из которых была со своими мужчинами, на свадьбу и одновременное новоселие позвали Валентина Валентиновича, Ивана Ивановича, ревниво поглядывающего на Юрия, коллег по работе и немногочисленных родственников супругов.

Первым слово взял Иван Иванович:

— Уважаемые молодые! Счастья вам! Долгих лет жизни! И еще… Михайлов, помни — ты мне обещал: не меньше троих деток! Не меньше! Знаешь, я тут подумал… — он покосился на Наташу, которую обнимал Юрий. — И стало вдруг мне… ГОРЬКО!

— Горько! Горько! — закричали гости, зааплодировали, и стали считать время поцелую: — Раз, два, три…

На цифре десять не выдержала Светка:

— Викуль, отпусти Витюшу! Парень в обморок сейчас упадет!

Казалось, что счастливее времени уже не будет.

***

Через три дня, десятого ноября, по телевизору сообщили, что умер Леонид Ильич Брежнев.