Русский Мисопогон. Петр I, брадобритие и десять миллионов «московитов»

17

Чудова монастыря чорный поп Матвей, на которого Гришка Талицкой с подъему показал: «Тетрать де „О исчислении лет“ перед побегом своим дал оному Чудова (Л. 19 об.) монастыря чорному попу Матвею, а про хулные и поносные про великого государя слова он, Гришка, ему не говаривал».

А черной поп Матвей в роспросе сказал: «Гришку де Талицкого он знает, и, будучи он, Матвей, за оброзом чудотворца Алексея в Соборной церкви входу, и ево, Гришку, спросил, чем он ныне питаетца, пишет ли книги по прежнему? И тот де Гришка сказал ему: „Книги де писать я ныне покинул для того, что пришла скудость, а се де ныне не то время стало“. И после того тот Гришка, пришед к нему в келью, а с собою принес тетратку „О исчислении лет“, которая у него, Матвея, в келье взята, и ту тетратку ему прочитал, и говорил: „Питатца де стало нечим, а вы де что спите? Пришло де ныне Последнее Время! В книгах де пишет: будет осмой царь – Антихрист. А ныне де по их счоту осмой царь – Петр Алексеевич: он то де Антихрист“. А те де слова он с ним говорил один на один. И он де, Матвей, того Гришку унимал и говорил: „К чему де ты такие слова про него говоришь? И какой де он Антихрист? У него де, государя, есть царица и царевич“. И Гришка де к тем ево словам молвил: „Так де будет, что у него царица и царевич“. И тетрать де он, Гришка, (Л. 20) оставил у него, Матвея. И он де, дав ему для ево скудости на хлеб денег гривну, ис кельи пошел, и с тех мест, к нему не бывал. А тот де Гришка в писмах своих на великого государя хулные слова с поношением писал ли, про то ему, Матвею, не сказывал, и с собою в совет не призывал, и про то, что и иным таких же в тетратех и на столбцах писма, в которых писана на государя хула с поношением, прочитать давал, того ему, Матвею, не сказывал же, и он, Матвей, ту тетрать никому не казывал, и розговору у него ни с кем о тех, Гришкиных, словах не было. А что ево, Гришку, не поймал и про то не известил простотою своею, и в том перед великим государем виноват».

А Гришка сказал: «Оной де чорной поп Матвей о вышеписанном в Соборной церкви, что де книги он по прежнему пишет ли, ево, Гришка, спрашивал, и об оном, что ныне Время не то, пришло Последнее, говорил, и про государя хулные слова с поношением ему говорил же, и тот Матвей ему на хлеб для ево скудости денег гривну дал. И он де, приняв те денги, тетратку свою „О исчислении лет“ отдал, чтоб он ее почол покрепче. Только де тот поп Матвей с ним в умысле не был».

(Л. 20 об.)