Знаки и знамения

Он действительно был там. В ночь нападения. Нападения, которое организовала не королева, а верховный жрец. Мои родители прятались от него, но он все равно нас нашел. Наверняка они с Мелиндой уже тогда действовали заодно. Уже тогда пытались лишить нашего отца бессмертия. И потерпели неудачу. Как и со мной. Поскольку не знали, что магию бессмертия унаследовал Кирилл. Все старания Раду спрятать меня оказались тщетны. А София? Ее просто использовали как приманку? Похитить ее им тоже помог Алексей? У меня внутри закипела ярость.

Снова раздался голос Николая:

– Мой отец сражался с ликанами, которые на вас напали. Он умер от полученных ран. Раду мертв, но у нас все еще общий враг и союз. И мы будем этого придерживаться.

Какая теперь стригоям польза от нас, виккан? Чего он хотел?

– Союза больше нет, – прошипела Лупа. – Я открою на тебя охоту, Лазарь, и на каждого члена твоей семьи. Пока вы все не умрете.

Надо встать и вразумить Лупу. Она несла бред. Он с легкостью убьет ее, если она продолжит ему угрожать. Я не могла этого допустить, потому что не хотела потерять и ее тоже. Где Магнус? Почему он ничего не предпринимал?

В комнату прокралась Селия и закрыла за собой дверь. Она уставилась на меня, как будто не рассчитывала на то, что я в сознании. Ее тело больше не было костлявым и болезненно худым. Щеки округлились, кожа перестала отсвечивать серым, а из глаз исчезла усталость. Какая она красивая. Затем Селия бросилась ко мне, обняла и разрыдалась. Я застонала, потому что эти объятия словно тисками сдавили мои раны.

– Великая Богиня. Извини.

Стригойка отпустила меня и поправила ткань на спине. Но, не сдержавшись, ахнула. Она все еще была бледна, однако при виде идеально ровных черт ее лица я на мгновение лишилась дара речи. Красивое светлое шелковое платье подчеркивало изящную фигуру.

– Ты выздоровела, – бесцветным тоном проговорила я. – Поздравляю.

Селия опустилась на стул, где до нее сидел Кирилл.

– Таким способом я этого никогда не хотела. – Она вытерла слезы со щек. – Не хотела ничего из этого. Ничего, что причинит тебе столько боли.

– Я тебе верю. – Я больше не могла ее видеть. Пусть уходит. Мой брат мертв. Он пожертвовал собой. Ради меня, ради нее и ради чего-то еще, что я еще не до конца понимала и, вероятно, так никогда не пойму.

– Если бы могла, я бы вернула все обратно, – серьезно сказала Селия и попыталась взять меня за руку, но я вздрогнула. – Ты должна мне поверить.

– Лучше тебе вернуться к своему брату.

– Николай хочет с тобой поговорить. – Она снова потянулась к моей ладони и сжала ее очень нежно, несмотря на нечеловеческую силу, которой теперь вновь обладала. – Пожалуйста, позволь ему объяснить.

Я в панике замотала головой. У меня в груди что-то сжалось и сдавило мне горло.

– Не хочу ничего слушать.

– Он не знал, что задумал Алексей, и сожалеет о том, что так на тебя злился.

– Все это уже неважно. Я хочу, чтобы ты ушла.

Ее слезы высохли, однако в глазах отчетливо читалась грусть из-за случившегося. Я осторожно высвободила кисть из ее рук.

– Буду благодарна, если ты оставишь меня одну.

– Валеа.

Сильнее всего мне хотелось зажать себе уши.

– Он не уйдет, пока не увидит тебя.

– Это угроза?

– Нет. Совсем нет. Николай никогда не причинит тебе вреда.

– Больше и не нужно, потому что он уже это сделал.

– Если бы ты только дала ему шанс…

– Я сказала – нет, и если он не исчезнет, то я выпрыгну из окна.

Она ахнула:

– Я не буду ему это говорить, иначе он привяжет тебя к кровати.

Еще пару дней назад я бы посмеялась над этой фразой, а теперь опасалась, что Николай выполнит свою угрозу. С него станется.

– Он боится за тебя.

– Селия. Еще раз тебя прошу. Уходи. У меня есть свои проблемы. Ваши меня больше не волнуют. Его недолго будет мучить совесть, уверена.

Она нахмурилась:

– Думаю, ты ошибаешься. Мы ужасно себя чувствуем и хотели бы что-нибудь сделать, но ты права. Здесь ничего не исправить. – Она встала, но все равно не ушла.

Я скрипнула зубами, но полного сил стригоя этим не напугаешь.

– Я всегда буду твоей подругой, – тихо произнесла Селия. – Даже если ты больше не хочешь быть моей. Мы перед тобой в вечном долгу. – Наконец она развернулась и пошла к выходу.

– Вы в долгу перед Кириллом, – прошептала я, но она прекрасно меня слышала, – и расплатиться уже не сможете.

Стригойка открыла дверь.

– Можно мне к ней? – властно спросил Николай. – Как она?

– Она не хочет тебя видеть, и ты должен это принять.

– Просто оставь ее в покое, Николай, – вмешался Магнус.

– Мы о ней позаботимся, – сказал Ярон.

Теперь он не только мой друг, но и кузен или что-то вроде того. Поэтому он еще здесь? Или ему тоже что-то от меня нужно? А если ведьмак хотел отдать меня Селесте? Кому можно довериться, а кто использует меня в очередной раз? Сколько тайн и лжи.

Но я тоже лгала, напомнила себе я. Хотя вера запрещала мне это делать. Я совершала то, что вредило другим, так как думала, что это правильно. Я убивала. Во мне росло отвращение к себе самой. Вот что сотворили со мной эти земли, а я-то лелеяла надежду, что смогу стать здесь счастливой. Я осторожно села и взмахнула рукой. Замок защелкнулся, и один из двух шкафов задвинул дверь.

Гневные голоса замолчали, потом раздался тихий стук в дверь.

– Валеа. Это я, Магнус. Впусти меня. Я заберу тебя отсюда.

Магнус, который манипулировал моими воспоминаниями. По приказу человека, виновного в гибели моих родителей. Знал ли об этом корбий? Почему я должна ему доверять? Потому что он сковал мою память частично, а не стер навсегда? Мне что, нужно ему быть благодарной на это?

Никто никуда меня не заберет. Никто не должен знать, куда я пропала. После смерти брата я осталась единственной прямой наследницей королевы. Она пойдет на все, чтобы поймать меня, а я не горела желанием попасть в руки к следующему злодею, который будет меня использовать. Меня больше не интересовала эта страна. Я уйду из Ардяла и должна буду спрятаться там, где меня больше никто не найдет. Надо вернуться к людям, скрыть свою магию и попробовать жить без нее.

– Валеа, открой дверь! – потребовал Николай. – Нам нужно поговорить. Тебе небезопасно здесь находиться. – Когда я не ответила, он стукнул рукой по двери.

Я моргнула.

– Вот дерьмо. Как она это сделала? – послышался испуганный голос Кайлы, а затем низкий рык Николая.

– Огненные чары, – лаконично откликнулся Ярон. – Для нее это пустяк.

Тут он прав. Всего одним взмахом ресниц я заставила дверь вспыхнуть. Теперь меня больше никто не побеспокоит. Разве что Николай возникнет перед моим окном, потому что, наверное, он снова может летать.

Однако он этого не сделал. Видимо, не так уж важен ему был этот разговор. Я терпеливо ждала, когда наступит ночь, а потом подождала еще немного, пока не убедилась, что все уснули. Оставив все, что имело отношение к Ардялу, я надела только вещи из человеческого мира. Взяла с собой только локон Кирилла, который перевязала ниткой и положила в карман брюк.

Потом бесшумно вернула шкаф на место, погасила огненные чары, открыла дверь и прислушалась. Я боялась, что Николай будет караулить под дверью, но коридор оказался пуст. Стригои покинули замок? Будет ли он воевать с Селестой, чтобы отомстить за то, что она сделала с его народом? Скорее всего, нет. Пока Селеста не будет его трогать, он на нее не нападет. Он для этого слишком разумен. Меня это больше не касалось. Надо найти Лупу. Без нее я уйти не могла.

Я тихо прошла по коридору и вниз по лестнице. Дверь в комнату, где лежали Арвид, Альва и Карис, была распахнута. Ноги сами понесли меня туда, и только приземлившись, я поняла, что плыла по воздуху. Я проглотила свой страх. Страх перед этим зрелищем и страх перед магией, которую нужно начать контролировать.

Трупы ведьм и стригоя исчезли. Сейчас в центре комнаты стоял лишь один стол, и на него поместили гроб с телом Кирилла. Его накрыли белой тканью, но не закрыли лицо, которое каким-то чудом осталось невредимым. Глаза были закрыты, а кожа мягко сияла. После смерти он выглядел более умиротворенным, чем при жизни. В ногах у брата, словно охраняя его, лежал Мило. Я взяла котенка на руки и нежно дотронулась до щеки Кирилла.

– Не нужно было этого делать, – прошептала я. – Мы могли бы просто сбежать. Я бы показала вам мир по ту сторону гор. – Я убрала прядь темных волос с его лба. – Надеюсь, в стране вечного лета твоя душа найдет покой, который искала. Надеюсь, там она танцует.

Мне еще так много всего хотелось сказать, но какое-то движение в темном углу комнаты заставило меня подпрыгнуть. Из тени осторожно вышла фигура. Ко мне медленно приближалась Лупа. Бледная, как призрак.

– Я хотела побыть с ним, – охрипшим голосом произнесла она. – Не хотела, чтобы он оставался один. Он боялся темноты, помнишь? Все эти годы я старалась его защитить, но в итоге этого оказалось недостаточно.

У меня по щекам потекли слезы.

– Мы сбежим, – сказала я. – Вместе. Он желал, чтобы мы жили в мире.

Я протянула ей руку, однако сестра помотала головой:

– Мое место здесь, в Ардяле. Я за него отомщу. Стригои заплатят за то, что с ним сделали.

– Путь мести ведет в никуда, – почти беззвучно ответила я, сама не в силах вынести мысль о том, что смерть Кирилла останется безнаказанной. – Ты не победишь их и лишь погубишь множество виккан. Раду мертв. Оставь это. Жертва Кирилла будет не напрасной, только если мы выживем.

– Нет. Она будет не напрасной, только если мы изгоним из Ардяла ведьм и стригоев. – В ее глазах полыхало безумие. – Ты должна стать нашим лидером. Должна стать новой верховной жрицей виккан. При помощи твоей силы виккане наконец одержат победу.

Я покачала головой:

– Я не оружие, Лупа, и не буду воевать.

– Значит, ты еще бо́льшая трусиха, чем я думала.

Презрение в ее взгляде было невыносимо. Надо образумить ее, но я не знала как.

– Пойдем со мной. Я не могу остаться. Селеста найдет меня, схватит и будет использовать. Мне нужно бежать, но я не хочу уходить одна. – Представив, что снова погружусь в одиночество в Ардяле и на этот раз без надежды на возвращение, я содрогнулась. – Пожалуйста, – взмолилась я, однако выражение ее лица лишь стало еще более отталкивающим.

– Уходи! – велела она. – Исчезни отсюда! Спрячься где-нибудь и никогда не возвращайся. Ты нам здесь не нужна.

В ее словах звучало столько презрения, что я отшатнулась. Выпрямив спину и задрав подбородок, сестра прошла мимо меня, не удостоив последним взглядом.

Я в нерешительности стояла возле тела Кирилла. Уйти будет неправильно? Нужно остаться и сражаться? Но ради чего? Какой смысл в войне? Я посмотрела на своего мертвого брата, но так и не получила от него ответа.

Приглушенный звук вывел меня из раздумий. Колокол Караймана звонил так громко и пронзительно, как никогда прежде.

Рядом со мной возникла призрачная фигура и положила руку мне на плечо.

– Пора уходить, Валеа. – В тусклом свете свечи глаза Анкуты сверкали почти как живые. Такие же зеленые, как мои. – Идем. – Она взяла меня за руку и, не касаясь ногами пола, потянула за собой.