Знаки и знамения

Глава 12

ЗАМОК КАРАЙМАН В АРДЯЛЕ

Другая сторона была открытой, если не считать нескольких каменных колонн, поддерживающих крышу. Между ними дул холодный ветер. Это оказался скорее балкон, чем коридор. Николай пошел слева от меня, чтобы заслонить от ветра. Я никогда раньше не ходила этим путем, но предположила, что так можно сократить дорогу до наших комнат. Стригою холод не страшен, а вот мне – очень даже. Тьма и тишина окружали замок, словно могилу. Убывающая луна и звезды скрылись за облаками. Мы еще не добрались до конца коридора, как вдруг низкий звон колокола заставил меня подпрыгнуть. От испуга я споткнулась и начала заваливаться вперед, но прежде, чем я упала, Николай подхватил меня и поставил на ноги. За нами бесшумно закрылась дверь. Я хотела отстраниться от него, но тут заметила призрачную фигуру, плывущую по проходу в паре метров перед нами. Она стояла у окна и словно прислушивалась. Снова раздался удар колокола, глухой, но хорошо различимый. Призрачная фигура тихо застонала, словно от боли. Длинные волосы струились по ее спине. Я посмотрела на Николая, который продолжал прижимать меня к груди.

– Анкута, – произнес он одними губами, и я кивнула в знак согласия.

Мертвая ведьма была в белой ночной рубашке, залитой кровью. Больше всего меня поразило то, насколько она молода. Вряд ли старше меня, возможно даже на год или два младше, и такой чувственной красоты, которой я никак не ожидала от ведьмы. У нее вся жизнь была впереди, но эту жизнь украла ее собственная мать. Ужасная мысль. В одной руке Анкута сжимала кинжал. Она была им убита? С острого лезвия на камни капала кровь, и исчезала в тот же миг, когда касалась пола. Анкута обернулась и невидящим взглядом ярко-зеленых глаз посмотрела в нашу сторону. У меня участился пульс, в то время как Николай позади меня застыл соляным столбом. Я задержала дыхание. Разъяренные духи способны причинить большой вред, а раз Анкута все эти годы не оставляла поиски сына, значит, она очень зла. Чем дольше призраки оставались в этом мире и не уходили в страну вечного лета, чтобы подготовиться к перерождению, тем более непредсказуемыми они становились. Большой палец Николая рисовал успокаивающие круги на моем животе, и хотя его кожу от моей отделяли блузка и нижняя рубашка, у меня внутри появилось ощущение трепета, и я прижалась к нему.

– Милаш? – прошептала Анкута, и по ее щекам побежали слезы. На мгновение я подумала, что она подойдет к нам. Но она лишь наклонила голову набок и внимательно посмотрела на нас. – Ты здесь? – этот вопрос девушка задала так тихо, что я с трудом разобрала слова. А потом она поплыла дальше, свернула за угол и оставила после себя лишь светящуюся пыль, мерцание которой быстро угасло.

Николай отпустил меня и сделал шаг назад:

– Я отведу тебя в твою комнату и сообщу Мелинде. Она должна что-то предпринять.

– Я с тобой.

– Нет. Ты останешься с Селией, пока я все не выясню.

Я улыбнулась так приторно, как только сумела:

– С Селией я точно не останусь. В комнате она в безопасности, а если тебе этого недостаточно, то можешь попросить Кайлу за ней присмотреть.

Магнусу не удалось устроить мне встречу с Мелиндой. Бредика не объяснила ему причину, но ходили слухи, что Мелинда наносит визиты разным ведьмовским семействам. Правда это или нет, никто не знал. А теперь, если она вернулась, я определенно не упущу шанс с ней поговорить.

Он сердито нахмурился, и вся непринужденность, которая только что была между нами, сразу испарилась. Золото в его глазах сверкало ярко, как звездный свет. Очень недовольный звездный свет, но я не отвела взгляд.

– Раз ты настаиваешь, – сдался стригой.

– Настаиваю.

Конечно, сейчас не получится спросить Мелинду о Софии. Не при Николае. Но если я узнаю, где находится ее кабинет, то смогу снова прийти к ней позже.

Он так быстро направился вперед на своих длинных ногах, что я едва за ним поспевала. И стригой, похоже, прекрасно осознавал это, поскольку, после того как он три раза свернул и его гнев немного утих, Николай снизил скорость.

– Мелинда наверняка уже встречала Анкуту, – сказала я, когда догнала его. Они живут здесь вместе практически со дня ее смерти, и Мелинда – тетя Анкуты. Если она до сих пор не сумела убедить племянницу отправиться в страну вечного лета, то и твои приказы тут не сработают.

– А Мелинда и не позволит мне ей приказывать. – У него дрогнули уголки рта. – Если я посмею это сделать, она как минимум на день превратит меня во что-нибудь склизкое.

– Да ну, нет.

Николай состроил гримасу.

– Она так уже делала? – изумленно спросила я.

Он пожал плечами:

– Я был молодым и глупым, – заявил стригой, а я решила не напоминать ему, что в последний раз он приезжал сюда ровно четыре года назад. – Мне стоило понять, что она не стала бы угрожать, если бы не была готова осуществить эту угрозу. Но я слишком много о себе возомнил из-за статуса магната своей семьи.

– И она столкнула тебя с пьедестала? – где-то в длинном коридоре, по которому мы шагали, хлопнула дверь. Я вздрогнула, однако Николай, кажется, не беспокоился. – Что ты натворил?

– Избил Магнуса. – Он тихо рассмеялся над воспоминанием.

Я ткнула его в бок:

– Зачем? Ты же в миллиард раз сильнее него.

– Может быть, но этот ублюдок три дня продержал меня в одной из темниц в подземелье под действием заклинания. Я не мог ни пошевелиться, ни позвать на помощь. Чего в любом случае не стал бы делать, потому что мне было бы слишком стыдно.

На этот раз уже я сдерживала смех:

– За что?

– Почему ты думаешь, будто я что-то натворил? – возмутился Николай.

Я выгнула бровь:

– Потому что виккане обычно решают конфликты не силой, а разговорами.

– Ах да, точно, – иронично откликнулся он, – как я мог забыть?

Надменный блеск его глаз должен был остановить меня от дальнейших расспросов, но так легко ему от меня не отделаться.

– Итак, что ты сделал?

– Этот корбий действительно жутко упрямый, – сдался Николай. – И считал, что он намного лучше нас. Хотя с первой секунды стало ясно, что он не может оторвать глаз от Кайлы, а она – от него. Я попробовал выбить его из колеи. В свою защиту должен добавить, что эта дурацкая идея исходила не от меня, а от Ивана и Алексея. По сути, я дважды жертва.

Теперь я уже смеялась.

– Бедный дважды наказанный большой магнат, – хихикая, протянула я.

Он улыбнулся, глядя на меня сверху вниз, как будто, несмотря ни на что, это было одним из его самых прекрасных воспоминаний.

– Я тогда впервые приехал в Карайман, – подтвердил мое предположение стригой. – После смерти отца у меня появилось столько обязанностей. Случались дни, когда я ни на минуту не мог встать из-за рабочего стола, хотя так хотелось просто покататься верхом и оставить все позади. Когда Мелинда пригласила меня в Карайман, у меня возникло ощущение, будто дверь тюрьмы на какое-то время открылась. – Осознав, что сейчас сказал, он резко замолчал и сжал губы.

– Нет ничего плохого в том, чтобы хотеть чего-то и для себя тоже, – мягко напомнила я. – Селия уже тогда так же плохо себя чувствовала?

– Не так плохо, как сейчас. Я думал, что найду здесь решение. По крайней мере, использовал это как предлог, чтобы уклоняться от своих обязанностей. Но ни Мелинда, ни библиотекари не смогли мне помочь. Мы спасем ее, только если вовремя снимем проклятие.

– Это Селеста? Она вас прокляла?

Вряд ли кто-то другой. Свет в коридоре померк, обрисовав серые тени у него на лице, и мне не удалось прочесть выражение его лица, однако вся радость исчезла, уступив место гневу и отчаянию. Хотелось бы мне сказать ему, как я его понимала. Рассказать о своих родителях и их смерти. Селеста так много отняла у нас обоих. Но я не могла.

– Проклятие будет уничтожено, когда Селеста умрет, – произнесла я. – Проклятие не может пережить того, кто его наложил.

– Но она не умрет, – отозвался он так тихо, как будто боялся озвучивать эти слова. – Она больше не может умереть. Селеста бессмертна.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что он сейчас сказал. Я нервно сглотнула.

– Она… – почти неслышно выдохнула я, – украла ваше бессмертие и забрала себе? Проклятие сделало ее бессмертной?

Николай кивнул:

– Со времен Нексора ведьмы и ведьмаки искали магию, которая позволила бы им жить вечно. У Селесты получилось.

– Это безумие, – откликнулась я. – Как ей это удалось?

– Если бы мы знали, то давно бы уже отыскали возможность уничтожить проклятие, – ответил он бесцветным голосом и не замедляя шаг. – Но возможно, решение все-таки есть.

– Какое?

Утрата бессмертия стригоями не имела никакого отношения к исчезновению магии. Это была проделка королевы. Такую женщину, как Селеста, наверняка сводила с ума мысль о том, что однажды она умрет. Заклинаний омоложения, которыми обычно пользовались ведьмы, ей не хватало. Нет, она хотела на самом деле жить вечно, вечно угнетать свой народ и всех остальных. Я чувствовала, как внутри меня зреет злость. Ей могло быть всего тридцать лет, когда она наложила это проклятие. Чем больше я о ней узнавала, тем сильнее боялась эту женщину.

– Может, сама она и не умрет, но я уверен, что ее можно убить, – заявил Николай, как будто это самая очевидная вещь на свете. – Когда мы были бессмертны, способы убить нас тоже существовали. Мы могли покончить с собой, – осторожно добавил он. – Раньше стригои убивали себя, когда уставали от жизни.

О других способах я читала, один страшнее другого. Можно вонзить деревянный кол в сердце стригоя, оторвать у него конечности или сжечь.

– Для этого тебе придется к ней подобраться, – сказала я, пытаясь не показывать своего отвращения к подобным практикам. – Ярон говорил, что эта Ониксовая крепость слишком хорошо охраняется.

– Знаю. Но он там был, и он ненавидит Селесту. Возможно, он меня туда проведет.

Я схватила его за руку. При мысли о том, какой опасности он себя подвергнет, меня замутило.

– Даже думать об этом не смей. Она почувствует тебя и убьет. Мы должны выманить ее оттуда, а потом… – смутившись, я осеклась.

– Мы? – весело переспросил Николай. – Это мое дело. Тебя оно не касается. Разве не ты читала мне лекции о том, что вы, виккане, сражаетесь, только чтобы защититься? – он остановился, взял мою правую руку, слегка приподнял рукав платья, обнажив трикветр на запястье, и обвел его кончиком пальца. – Я скажу тебе кое-что, Валеа. Ты можешь жечь травы, просить Богиню о помощи, строить свою жизнь по фазам луны и звезд. Можешь прыгнуть через костер в Бельтайн и провести с избранником ночь в лесу, но из-за этого жестокость жизни тебя не минует. – Он опустил мою руку и пошел дальше. – Однажды тебе придется сражаться, но ты не должна делать это ради меня.

На секунду меня охватило желание накричать на него. В детстве, после того как Магнус оставил меня у людей, я была очень тревожной, беспокойной и одинокой. Немногочисленные воспоминания о брате, сестре, родителях, их любви и о том, чему они меня учили, стали моим единственным якорем. Наверное, поэтому я никогда не ставила под сомнение главный принцип виккан: делать только то, что никому не причинит вреда. Теперь, спустя всего несколько дней в Ардяле, я задавалась вопросом, не разумнее ли иногда причинить вред кому-то одному, чтобы спасти остальных. Мне уже не десять лет, и если хочу, чтобы в Ардяле когда-нибудь воцарился прочный мир, то надо действовать, а не только говорить. Николай остановился перед неприметной дверью и поднял руку.