Антология сатиры и юмора России XX века. Том 15. Лев Новоженов

Рассказ о прошлогоднем снеге

Было это прошлой зимой.

В квартиру метеоролога Штучкина, проживающего по Радужной улице, дом № 5, позвонил дворник того же дома Треухов.

— А, Федор Кузьмич! — воскликнул метеоролог, открыв дверь. — Чем обязан? Проходи, дорогой! Садись!

Дворник сдернул с головы шапку и шагнул в комнату.

— Ну, рассказывай! — сказал метеоролог, когда давние знакомые уселись за стол. — Как жизнь, как работа? И вообще.

Дворник помолчал, откашлялся и степенно произнес:

— Работа у нас известно какая, Сергей Макарыч. Утром вставай ни свет ни заря, разгребай снег. Снег разгреб, дорожки песком посыпал, глядишь, к обеду его опять навалило, куды там! Иди, значит, снова спину ломай.

— Да, зима в этом году снежная, — сказал метеоролог.

— Вот я же и говорю. — подхватил дворник. — Снежная зима. А рукавиц новых не выдают. Рукавицы эти прямо горят на руках. Уж как я прошу нашего управдома насчет рукавиц — он ни в какую! У меня, говорит, Федор, на рукавицы твердый лимит. Одна, говорит, пара в квартал. Почем я знаю, может, ты эти рукавицы ешь, а я тебе каждый раз новые выдавай. А я ему говорю: «Фрол Прокофьич, снег погляди какой, как оглашенный валит. По такому снегу не то что пары, дюжины не хватит. Лопаты об его, проклятущего, ломаются». А он, Фрол Прокофьич-то наш, только руками разводит.

— Понимаю, понимаю, — кивнул головой метеоролог. — Но я-то чем здесь могу помочь?

— Можете! — страстно проговорил дворник. — Вы человек ученый, сочувственный. Когда будете сводочку погоды составлять, так вы осадков поубавьте маленько. По-суседски. А вам за это от всех дворников великое спасибо и благодарность выйдет.

Метеоролог вскочил со стула и нервно забегал по комнате.

— Видишь ли, Федор Кузьмич, — немного успокоившись, заговорил метеоролог. — Ты, брат, здесь немножко того, заблуждаешься. От меня ничего зависеть не может. Понимаешь, через северо-западную часть нашей страны проходит мощный циклон. Своим крылом он задевает и нашу область. Потому и снег. А я только наблюдаю. С помощью разных научных приборов. С целью исследования, так сказать.

— Да мы понимаем, — вздохнул дворник. — Нетто мы не понимаем? Циклон, антициклон. Чай, тоже радио слушаем, газеты читаем. Мы ведь к вам со всем нашим уважением.

Дворник полез за пазуху своей телогрейки и, сопя, извлек на свет бутылку марочного коньяка и коробку конфет, перевязанную розовой ленточкой.

— Это вам, Сергей Макарыч, и супруге вашей, любезной Маргарите Владимировне, дай ей бог здоровья! Нешто мы не понимаем. Мы понимаем. А вы уж для нас тоже расстарайтесь.

Лицо метеоролога пошло красными пятнами.

— Немедленно уберите это! Немедленно! — закричал Штучкин и затопал ногами.

— И ни-ни, — забормотал дворник, комкая шапку и пятясь к двери. — Нетто мы не понимаем, мы очень даже понимаем.

Ноги отказали бедному метеорологу, и он рухнул на стул. Входная дверь за дворником защелкнулась.

А ночью снег неожиданно прошел. Утром на голубом небе засветило слепящее зимнее солнце.

Пересекая двор дома № 5, метеоролог Штучкин услышал знакомый голос.

— Спасибо, Сергей Макарыч, уважили. Многие вам лета, и супруге вашей, и деткам.

Дворник издали снял шапку и низко до земли поклонился. Метеоролог втянул голову в воротник и рысью помчался к подъезду. Бабахнула дверь подъезда.

— Уважь человека, — неизвестно кому назидательно сказал дворник. — И он тебя уважит