Попала замуж! За дракона?! Развод!

Глава 18

Ева

Налет цивилизации оказался удивительно тонок, наружу рвется, сминая устои и догмы, моя дикая суть. Та, что так долго пылилась под рухлядью хорошего тона, под жизненной необходимостью никого не обидеть, всем уступить, уберечь от огорчения тех, кто не ценит и никогда не ценил моих усилий.

Гарпией взлетаю на крепостную стену, стражи сыплются словно горох в знакомый им по ночи стог сена. Ворон реет в небе, и мои волосы тоже взлетают вверх, подъятые неведомой силой.

Там, внизу, под стеной чертят мечами на земле круг. В него входят двое мужчин. Нет на них лат, нет щитов, в руках остались только короткие клинки поясных ножей. В одном из двоих я с невероятным трудом узнаю барона. Он вмиг изменился, куда только подевалась вся спесь, вся его надменность. Нет ничего, осталось позади, там, где было ему безопасно.

Второй мужчина необычайно красив. Гордый взгляд, широкие плечи, полотно белой рубашки обтягивает фигуру, острый взгляд ни на миг не сдвигается в сторону от врага.

Жадный огонь вливается в ложбину, образовавшую круг. Он ласковым синим языком пожирает землю, сухую землю, пригибается к ней, не смеет прорваться наружу, разорвать круг.

— К бою! — кричит незнакомый мне голос, и глаза, наконец, поднимаются на огромное иноземное войско врагов. Сияние лат способно затмить наше летнее солнце, взгляды мужчин устремлены вверх, на меня. Это странно, нет, даже дико. Кто я такая, чтоб на меня смотрели вот так, глазами, полными восхищения.

Взлетает вверх клинок Малтока, барон уворачивается от него, спешит нанести ответный удар и вдруг замечает меня на стене. Проворный клинок полукровки не даёт герцогу ошибиться. Малток наносит второй удар, и он оказывается смертельным. Барон падает на землю. Малток ликует, не замечая смятения позади себя, в своем собственном войске. Гаснет круг.

И мне нужно спуститься, просто чтобы сказать «спасибо» герцогу за то, что сделал вдовой. И объяснить, кому достанется замок.

— И где лестница вниз?

Замковая стена дрогнула, заискрила, с нее сорвалось несколько мелких камушков. Малток наконец вскинул вверх голову, изумился, чуть дернулся. Камни со скрежетом покатились вниз. Мужчина не дрогнул. Не отступил, не посмел сбежать от этой лавины.

Первый валун остановился, чуть не коснувшись его сапога. Кругом пыль, в крепостной стене лаз, перед ним застыло войско врагов, я чуть не убила незнакомого человека. На секунду во мне проснулся стыд, чтобы снова исчезнуть.

— Иди, хозяйка, спускайся. Я не дам тебя тронуть, — шепчет мне замок. Спуститься? Должна спуститься и спущусь.

Туфелька непривычно скользит по серым камням, мне неудобно спускаться с такой высоты без перил. Вдруг под правой рукой щетиной вырастают поручни. Неудобные, но держаться за них все же можно. Да и спуск не такой уж крутой, похож на ступени.

Шаг за шагом я иду на встречу с врагом. И нет, мне не страшно. Есть позади стена или нет, я ничего своего не уступлю. Вот только как мне с ними договориться? Как заболтать Малтока? Предложить сразится с другим родовитым мужчиной? Но где я его здесь возьму? Пригрозить магией? Но как это сделать? Ведь колдовать я пока не научилась. Каблуки отбивают такт по серым камням. Я спустилась и, наконец, подняла голову, оторвала взгляд от ступеней.

Герцог стоит чуть поодаль от меня, смотрит изумленными глазами. Они у мужчины цвета зелёной листвы, в таких и утонуть можно, был бы передо мной сейчас друг, ну хотя бы не враг.

Шагаю вперёд, стараясь не смотреть под ноги, не видеть барона, его крови на серой земле. Ни к чему это. Я должна сохранить ледяную маску хозяйки, той ведьмы, которой нельзя перечить. Иначе нельзя.

Смотрю в зелень вражеских глаз и подхожу ближе. Синим пламенем разгорается круг. Что это значит, не понимаю. Просто иду вперёд. Мне нужно поговорить с этим мужчиной.

— Благодарю вас, — за что? Вот за что я собралась сказать ему «спасибо»? За то, что вы грохнули моего мужа? Как объяснюсь? Я и сама давно собиралась, да было неудобно? Боялась слухов? Нет, была занята. То я в гостях, то он в походе? Неуместная улыбка скользнула на губах. Я ведь до сих пор не могу до конца осознать себя здесь и сейчас. Все происходящее кажется мне сказочным сном.

— Изыди! — побелело лицо мужчины. Даже как-то обидно. Я что, какая-то тварь, нечисть? Ещё один раскомандовался. Нахал. Малток вскинул руку вперёд, растопырив пальцы, обтянутые перчаткой.

— Я – Глория, вдова барона и хочу с вами поговорить. Ведите себя соответствующим образом перед дамой.

— Вы умерли третьего дня, — шагнул он назад.

— И что? Это что-то меняет? — и ещё один шаг назад сделал этот наглец, — Вам не уйти от разговора со мной, — двинулась я вперёд и чуть оступилась. Нет, ну что за идиотский день? Я определенно бью все рекорды собственной неудачливости. От туфельки отлетела подошва. Вот кто догадался слюнявить мою обувь? Идиотизм. Лучше бы цветы приносили в знак уважения. В горшках и ставили их в сторонке. Пользы бы точно было намного больше.

— Изыди! — прохрипел он и стремительно рухнул. Пламя круга погасло. Все кругом смотрят. Все войско. Сейчас нападут, и поминай, как звали.

— Это не я его уронила. Тут скользко. Вы бы хоть предупредили заранее о визите, я бы распорядилась песочком посыпать подходы к стене. Чтобы удобнее было, — несу я чушь от безумного страха, что заполонил меня всю. Малток и не думает вставать. Наглец, может он так решил показать свое пренебрежение к женщине? Или что?

Краем глаза замечаю движение у себя за спиной. Со всех ног, насколько позволяет ей юбка длинного платья, ко мне бежит Буся.

— Зайчонок! Зайчонок, не надо этого было делать! Я же предупреждала тебя!

— Чего не надо было делать? — слишком здесь все стремительно происходит. Я же просто спустилась к Малтоку. Спустилась и хотела поговорить.

— Ты убила его! Круг погас! Судьбу свою нарушить нельзя!

— Он не умер, — ошалело произношу я и понимаю насколько ошиблась. Смертельный ужас, вот что я видела в изумрудной зелени глаз. Он до смерти испугался ожившей баронессы. Впрочем, я же его тоже боялась. Но не настолько же, чтоб умереть. Всегда можно договориться, мы современные люди или нет? Похоже, что или…

Бросаюсь к герцогу, падаю на колени, заставляю себя вспомнить все то, чему учил меня когда-то отец. Сейчас в ушах стоит только его сильный голос.

— Бояться будешь потом. Единицы способны взять себя в руки. Действуй. Думай и действуй, как учили. Отревешься потом, когда все закончится.

Раз за разом натаскивал меня папа. И, похоже, не зря. Впервые передо мной не манекен, живой человек. Почти живой. Руки разрывают рубашку, будто действуют сами по себе. Область сердца отчётливо определима. Вот только грудь у него не вздымается, нет ритма сердца. Ладонь на ладонь, удар. Ещё один. Сколько прошло времени с того момента как я его... как он рухнул? Меньше минуты? Больше? Ещё точно можно все исправить. Ну, же, папочка, помоги. Я помню класс в школе, помню манекен, твои курсы первой помощи... Ещё удар. Как же тяжко бить в грудь настоящего человека, он не манекен. Такой жёсткий, теплый, неудобный совсем. Ещё удар. Резко вдыхаю воздух в полураскрытые губы. О том, чтоб накрыть их платком и думать нет времени.

Удар, вдох. Как же сложно. Только бы получилось. Но ведь манекен всегда оживал. Значит, и тут получится. Где-то позади стоит Буся.

— Бестолочь, что ты творишь? Ударь магией, даром. Сильно! Ну же, заставь его задышать!

Понимание ее слов приходит само собой. Будто я вспоминаю то, что когда-то умела Глория, мой голем.

Удар ладонями, в пальцы вложен весь дар, которым я обладаю. Герцог закашлялся, я даже не успела приложить к нему свои губы.

Малток резко распахнул глаза, покачал головой, отмахнулся.

— Изыди! — шепчет он все то же слово. Я вскипаю. Ни тебе «спасибо», ни «здравствуй».

— Мы ещё не договорили! — произношу я невпопад. Мужчина отчаянно хватается за обрывки рубашки.

— Круг. Он погас. Значит, здесь кто-то умер. Или я. Или вы. Но второй раз подряд умереть невозможно. Значит, всё-таки не вы. Я?

— Почему вы вообще решили умереть у меня на глазах? Это хамство. И даже не поблагодарили, — искорки магии красиво загораются у меня на кончиках пальцев сами собой. От злости, наверное, или от ужаса пережитого. Хоть бы все эти воины теперь от меня отступили, не тронули замка.

— Дочь Морриган! — уставился он на мою руку, не мигая, — Благодарю, что вышли на бой со мной. Я теперь…

— Я вас спасла, могли бы за это и поблагодарить.

— Благодарю, вас, — пока герцог ничего не соображает толком, есть шанс избавиться от врагов, — Прикажите своему войску убраться отсюда восвояси. Они портят вид и действуют мне на нервы!

— Но ведь теперь это ваше войско, Глория. И я тоже ваш. Навсегда, — бледнеет он снова до синевы. Второй раз спасти человека моих сил точно не хватит.

— Что значит мой? Я не хочу больше выходить замуж. Мне не понравилось.

— Мои земли, все мои люди, моя крепость, сокровища и богатства, все это теперь принадлежит вам, мертвая баронесса, — в небе глухо каркает бусина птичка, няня поднимает голову, улыбаясь словам фамильяра. Понять бы ещё, что он сказал, — И я тоже ваш вечный раб, всесильная ведьма, — продолжает Малток, все больше бледнея.

— Идёмте пить кофе. Пришла доставка мороженого. Очень полезное лакомство для успокоения нервов. Тебе понравится, Малток. Зайчонок, прикажи им разойтись по домам.

— Ты заказала доставку мороженого? Сюда?

— Обижаешь, в здание почты. Лакомство курьер оставил на нашем пороге. Сюда его принес мой знакомый.

— Ты даешь.

— Я знала, что ты оценишь. Малток, вам помочь встать или вы сами справитесь?

— Сам, госпожа ведьма.

— А тебе? На земле сидеть вредно для здоровья, зайчонок. Столько магии потратить непонятно на кого, — фыркает няня.

Я поднимаюсь с земли. Подошва все так и болтается неприлично, отдельно от остальной туфельки. Неудобно в таком виде командовать хоть кем-нибудь и, тем более, войском. Разворачиваюсь к мужчинам. Пытаюсь улыбнуться, да только губы, похоже, свело от стресса.

— Возвращайтесь домой.

Бравых мужчин сдуло как будто бы ветром. Только мечи звенят в ножнах, плачут о непролитой крови.

— Минус один. Осталось решить, что делать с оставшимися двумя твоими мужьями. Как-то не так я себе все представляла. И ведь выбирала для тебя этого мужа, старалась. Ну, ошиблась, с кем не бывает. Ещё есть время определиться с окончательным выбором второй половинки.

— Мне и одной хорошо. Я не персик, чтоб состоять из двух половинок на косточке.

— Ты не персик, ты бестолочь, — приобняла меня ведьма.