Омлет для наследника дракона

Глава 18. Персональные тренировки

На полу в луже алой крови лежит Поль. Я едва сдерживаю слезы. Что здесь случилось?! Со всех сторон к нам сбегаются охранники, у стены стоит Дианон и держится за стену. Ее вот — вот стошнит.

— Уведите девушек в свои комнаты и не выпускайте до утра, — приказывает Эйвальд и наклоняется над обездвиженным телом Поля.

Я не могу пошевелиться, я не могу заставить себя выполнить приказ императора.

Меня обхватывают с двух сторон две мужские руки и тянут наверх. Ноги ватные, и я едва ли могу ими переставлять.

Кто мог сотворить такое со студентом? За что его убили? Почему напали прямо во дворце?

Спустя несколько минут мы с Дианон оказываемся в комнате. Она тут же падает на кровать и утыкается в подушку.

Медленно подхожу ближе и приобнимаю ее за плечи.

— Я не могу понять за что? — шепчет Ли сквозь слезы, — они с братом были любимчиками Академии. Никто не желал им зла.

— Может они вляпались во что-то?

— Я не знаю, но это так ужасно!

— Как ты вообще там оказалась? — аккуратно уточняю у подруги.

— Мы с Полем, — начинает она застенчиво, — после той вечеринки, когда ты сбежала. Ну в общем… Он проводил меня до дома, а потом поцеловал. Сегодня снова предложил встретиться у лестницы Справедливости. Я шла к нему, но…

Она снова впадает в конвульсии.

— Теперь я не смогу спокойно перемещаться по коридорам, убийца где-то рядом.

— Ди!

Я крепче обняла подругу.

— Все будет хорошо, убийцу найдут. Эйвальд не позволит, чтобы это повторилось вновь.

Ди молчит, а затем отворачивается на другой бок и тихо произносит:

— Давай попробуем уснуть, я хочу хоть на миг забыть об этом.

Эту ночь мы спим со светом. Сон Дианон тревожный, она все время вздрагивает и кричит от ночных кошмаров. Жаль у меня нет сил, чтобы навеять ей хорошие сны.

На утро за нами является один из стражников. Он сообщает, что Дианон велено сопроводить на разговор к императору, меня же, в сопровождении молодого боевого стража, отводят на занятия.

Сегодня у нас пара по обезоруживанию противника силой мысли. Профессор Гарно учит нас как проникать в рассудок соперника. Как читать его мысли и предугадывать удар.

В пару мне достается незнакомая третьекурсница. Она ловкая и уверенная. С первой секунды ей удается подчинить мое сознание. Я хватаюсь за голову, не в силах справиться с невыносимой колющей болью. Стоит мне скривиться от невыносимых ощущений, как она тут же хватает меня за руки, заламывает их за спину и кладет лицом в грязь. Так повторяется раз десять.

— Дэус, вставай немедленно. Покажи, что ты можешь не только у плиты стоять, — недовольно кричит Гарно.

— Похоже, что она способна только омлеты мужикам делать, — злобно хихикает стоящая рядом студентка.

У меня нет сил сопротивляться. Кто-то проник в мою голову, и я могу слышать лишь пронзительный шум вокруг.

Когда пытка заканчивается, недовольный голос Гарно во всеуслышанье объявляет:

— Я делал профессионалов из свинарок, но из тебя похоже кроме омлетчицы и правда ничего не выйдет.

Он фыркает, задирает нос и оставляет меня валяться в грязи. Снова хочется плакать. Ну я ведь не готова для Академии! Зачем Эйвальд дал мне надежду, что я смогу?! Он такой могущественный и должен видеть, что я не справлюсь.

Долго лежать, правда, мне тоже не удается. Едва я задумываюсь над тем, чтобы остаться лежать на земле, ко мне подходит страж. Он силой достает меня из лужи и ставит на ноги.

— Следуйте за мной, госпожа Дэус, — говорит он холодно и направляется в сторону дворца.

Идти за ним не хочется. У меня болит голова от многочисленных проникновений и не меньше ноет тело. Но делать нечего, все равно валяться в грязи мне никто не позволит. Медленно бреду за ним едва ли обращая внимание на обстановку вокруг.

Вскоре темные залы дворца заканчиваются, и мы оказываемся посреди огромного сада, с четырех сторон огороженного живой растительной изгородью.

Посреди сада располагается гигантский валун, в расщелину между которого воткнуты мечи и кинжалы.

— Зачем мы здесь? — спрашиваю неуверенно, но вдруг замечаю, что стража рядом уже нет.

— Ты забыла о наших занятиях? — слышу знакомый голос Эйвальда.

Я и правда забыла почти обо всем в связи с последними событиями.

— Сегодня был тяжёлый день.

— Когда ты будешь драться с врагом, его не будет интересовать, какой у тебя был день. Ты понимаешь это?

— Да, Ваше Величество.

— Это хорошо.

Эйвальд подходит к рассеченному камню и хмуро смотрит на меня.

— Я думал сегодня мы будем фехтовать. Но профессор Гарно сказал, что ты плохо показала себя на его паре по боевым искусствам.

Он явно недоволен мной. Это чувствуется по голосу.

— Я не смогла противостоять боли, — отвечаю, подавляя стыд.

— Драться, превозмогая боль — это первый навык, которому учат на боевом факультете. Боль должна стать частью тебя, чтобы ты перестала ее замечать.

— Но как? Как достичь этого?

— Сконцентрируйся на своем оппоненте, — Эйвальд суров, и я всем своим существом ощущаю его напряжение, — не своди с него глаз, не дай ему ударить первому.

Следую советом Императора, как внезапно ощущаю резкую вспышку боли, она парализует меня. Стискиваю зубы, чтобы не закричать, но темная пелена застилает свет. Ещё мгновение и что-то тяжёлое сбивает меня с ног.

Когда я вновь открываю глаза, оказывается, что я лежу на земле. Эйвальд стоит надо мной и, не мигая, изучает каждую застывшую каплю грязи на рукавах некогда белой рубашки.

— Вставай. Ты должна сопротивляться мне.

— Но я не могу! Вы слишком сильны!

— Ты должна верить в свою победу. Без этого ты уязвима даже перед самым слабым соперником.

Эйвальд подаёт мне руку, помогая подняться. Снова ощущаю землю под ногами, снова вспышка света и адская боль, снова падение.

Так повторяется несколько раз.

— Ты не веришь в себя! — кричит Дракон, вновь поднимая меня с земли.

Слезы льются из глаз. Это невыносимо. Эту боль нельзя вынести.

— Быть может ты мы могла спасти Поля, могла спасти тысячу жизней, но ты труслива, ты не хочешь никого спасать!

— Это ложь! Я бы спасла Поля, если бы могла!

— Ты способна делать лишь омлет! Ты пустышка без магии! Твоё место на кухне!

— Но я не пустышка!

— Тогда докажи.

Глаза Императора ехидно блестят. В ту секунду я его ненавижу.

Чувствую, как он снова пытается пролезть ко мне в голову.

Нет. Ни за что! Я не пущу его. Всеми силами сопротивляюсь влиянию дракона. Он продолжает пробивать брешь в сознании и наступает на меня.

Слезы кататься градом, боль накатывает с новой силой. Ещё немного и эта волна захлестнёт меня.

Боковым зрением вижу, как Эйвальд бежит ко мне, чтобы снова повалить на землю. Мне остаётся мгновение до того, как я ослепну от боли.

Последняя секунду, я ловко отскакиваю в сторону, пропуская Императора вперёд, а сама падаю на землю без всяких сил подняться.

Внезапно мучения прекращаются. Головная боль отпускает.

В растерянности поворачиваю голову и вижу, что Эйвальд лежит на земле рядом со мной.

Что? Почему? Как он там оказался? Вдруг я причинила ему вред?

— Ваше Величество, вы в порядке?

Он по-прежнему лежит молча. Ни один мускул не вздрагивает пока я говорю с ним. Что я наторила?

Подползаю к мужчине и медленно склоняюсь над ним, пристально всматриваясь в лицо дракона.

Как вдруг… Одно резкое движение. Эйвальд вскакивает с места, и тут же оказывается сверху.

Теперь я лежу под ним и не могу пошевелиться.

— Никогда так не делай, — лукаво говорит Эйвальд.

— Что именно? Никогда не оказаться сверху вас? — едва сдерживаю смех, хотя знаю, что с мужчиной шутки плохи.

— Никогда не проверяй жив ли противник, не вонзив ему перед этим кинжал в сердце.

— Но я не хотела пронзать вас кинжалом.

— Вот поэтому ты теперь снизу, — почти шепотом отвечает Эйвальд.

Почему у меня сейчас ощущение, словно он не могущественный дракон и Император, а мужчина, которого я знаю всю жизнь.

— Это было хорошо, Нарвиа. Ты одна из немногих, кому удалось меня уложить.

— Но это ведь самое простое задание. И явно совсем не то, чего вы ждали от меня сегодня и что хотели бы со мной сделать.

Дракон молчаливо улыбается, изучая мое разбитое, после многочисленных боёв, лицо и при этом умудряясь крепко прижимать меня к земле. Кажется, я все время попадаю в плен к драконам? Это скоро станет для меня нормой.

— Ты права, мне бы хотелось сделать с тобой не только это, — говорит он с придыханиям, склоняясь ниже.

Внутри все сжимается? Что, что ты хочешь со мной сделать Эйвальд Дапибус?