Омлет для наследника дракона

Глава 38. Не ломайте стоящие жезлы

Слышу ужасный грохот и звон разбивающейся посуды прежде, чем успеваю открыть глаза.

А дальше «бабах», приземляюсь на что-то мягкое, но весьма странной формы. Это точно не кровать, не кресло и не матрас.

Приоткрываю один глаз и понимаю, что лежу на императорском наследнике, который удивленно оглядывается по сторонам.

— Вителлус? — спрашиваю неуверенно.

— Ты так ударилась, что забыла, как я выгляжу?

— Что случилось? Почему мы лежим?

— Очевидно, потому что ты решила, что дверью пользоваться больше не актуально.

Неохотно поворачиваю голову, предвкушая недоброе. Кухонный шкаф с разбитой посудой и, оставшимися в целости, элексирами лежит на полу. Книги разлетелись по всему первому этажу, от стола остались одни ножки, магический жезл, что всегда стоял в углу теперь представляет собой переломанную палку.

— Что тут произошло?

— Я хотел спросить у тебя то же самое. Почему ты свалилась прямо на мой стоящий жезл?

— Тот, что сейчас уже упал? — с сожалением переспрашиваю я, — это я его сломала?

— Дело не в том, что из-за тебя мой жезл упал, — неспешно начал дракон, поерзав подо мной, — дело в том, что, когда ты на него приземлилась, разрядом магии снесло шкаф. А он разнес все остальное. Ну а ты… Тоже отлетела в сторону и теперь пострадал я.

Мне ужасно неловко, если бы не магистр Гавар с его фокусами, всего этого можно было бы избежать!

— Вителлус, прости, — от стыда отвожу взгляд, — я помогу все собрать. Я даже не знала, что заклинание телепортации так работает.

Он только вздыхает.

— Нарвия, я пробыл здесь в одиночестве сотню лет. Думаешь, я переживаю из-за разрушенной кухни, если рядом со мной теперь есть ты?

Смущенно поднимаю на него взгляд. Янтарные глаза Вителлуса сейчас выражают умиротворение. Рядом с ним я чувствую себя так спокойно, словно в мире не осталось ни одной угрозы, что могла бы меня коснуться.

Наследник аккуратно кладет руку на мои волосы и медленно, словно боясь, что я встрепенусь, начинает перебирать золотистые пряди.

— Я не могу объяснить это, но, когда я касаюсь тебя, во мне что-то меняется, и я даже начинаю забывать, что никогда не смогу выйти из этой проклятой башни.

И хотя его голос полон тоски, сейчас он звучит в моей голове словно дивная колыбельная, от которой я погружаюсь в сладкую негу. Почему так хорошо рядом с ним?

— Меня отправили сюда, что я помогла тебе выйти.

— Не может этого быть?! Ты нашла способ?!

— Не совсем, — с досадой отвечаю я, — но мне дали ключ.

Пытаюсь нащупать карман, куда я положила дарование магистра, но нащупываю только неисправный жезл Вителлуса, на которой я некогда приземлилась, и, который теперь лежал между нами.

— Вот эта штука, — наконец достаю я небольшой предмет и протягиваю дракону.

Он с непониманием смотрит на магический артефакт.

— Но это же просто странный кусочек прозрачной, растяжимой ткани! Как это поможет мне выйти?

— Мне сказали, мы должны его натянуть на ключ. О котором, увы, я ничего не знаю.

— Потрясающе, — Вителлус теперь выглядит совсем разочарованным, — это никак не приближает нас к ответам.

Эмоции быстро завладевают им. Дракон тут же вскакивает с пола и гневно хватается за свой жезл.

— Я всегда думал, что эта штука поможет мне выйти. Но сколько бы я раз не пробовал применять его в разных вариациях, это никогда не работало. Потом появилась ты, дала мне надежду. Но теперь я вновь чувствую, как угасаю.

— О чем ты говоришь?

— О том, что я либо выйду из башни сейчас, либо никогда!

После этих слов он рьяно подскакивает к двери и, хватаясь, за ручку начинает яростно ее дергать.

— Вителлус, стой! Я уверена, есть другие варианты.

Мне больно смотреть на него, уставшего от жизни в заточении, но бессильного это изменить.

— Да, есть и другие.

Он разбегается и со всей силы впечатывается в дверь. Это тоже не срабатывает. Дракон, слегка пошатнувшись, отступает и, кажется, собирается предпринять еще одну грандиозную попытку внести дверь, но тут не выдерживаю я.

— Прекрати немедленно! — Ловко становлюсь между Вителлусом и дверью, — ты хочешь, чтобы сегодня сломался не только твой жезл, но и голова?

— А что мне еще делать, Нарвия?! Сто лет я просидел здесь, знаешь, как я мечтаю о том, чтобы увидеть магический лес, чтобы побродить по коридорам дворца, чтобы поговорить со своим народом! Но я заперт здесь, я бессилен. А каков смысл от дракона, который всю жизнь провел в клетке?

У меня сжимается сердце. Сколько тоски в его словах, и сколько в них угасающей веры.

В задумчивом чувственном порыве я касаюсь его лица, и вдруг, в свете догорающей свечи, вижу, как медленно течет слеза по щеке дракона. Его единственная мечта сейчас умирает, а я ничего не могу с этим сделать, потому что не знаю, как открыть дурацкую дверь.

— Вителлус, — шепчу я и сама едва сдерживаю слезы.

— Нарвия, — произносит он и прижимает меня к себе, — пожалуйста, уходи. Я не хочу, чтобы ты видела меня слабым.

Обхватываю его за шею и прижимаюсь крепче к мускулистому телу дракона.

— Только сильный духом мужчина может честно показать свои настоящие чувства. Вителлус, прошу посмотри на меня…

Нежно пробегаюсь пальчиками по его подбородку, заставляя поднять на меня печальный взгляд.

— Я никогда не уйду, потому что, — сердце отбивает бешенный ритм, ноги подкашиваются от возбуждения, а глаза полны горьких слез, — Вителлус, я верю в тебя.

Он молчит, пристально глядя мне в глаза. Обжигает, одновременно заставляя гореть. Как же я хочу снова оказаться в его горячих руках.

— А я верю в нас.

Дракон стремительно сгребает меня в объятия и с жаром впивается в мои губы.

Я падаю, рассыпаюсь на множество мелких кусочков, сгораю и возрождаюсь вновь. Он везде. Жадно целует меня, одновременно успевая творить невероятное своим драконьим язычком. Еще немного и я упаду…

Вителлус обхватывает меня крепче, будто чувствуя, как я опьянела от необузданной страсти. Еще одно мгновение становиться бесконечностью. Как вдруг…

Яркий свет озаряет комнату, ослепляет меня даже с закрытыми глазами, а затем приятное тепло расползается по телу.

— Что это? — шепчу, едва заставив себя прервать поцелуй.

Дракон оглядывается по сторонам.

Все такая же погромленная кухня, такие же книги на полу, пролитый на пол элексир, и только лишь одна вещь теперь выглядит иначе.