Змеиного царевича невеста

Глава 28. Провал по всем фронтам

Алена

Я нисколько не расстроилась, когда Зубослав потребовал, чтобы я осталась дома. Честно говоря, не было во мне такой смелости, а точнее, дурости, чтобы грабить музеи. Да и Ужанна мне понравилась. Кроме того, я реально собиралась учиться рунной магии, это очень выгодно. Толковых специалистов в Серпенте мало, а уж талантливых мастеров и вовсе единицы. А я рисовать люблю, да и руны меня слушаются, пусть и не все. Кроме того, после случая с Жалиславой я была преисполнена энтузиазма.

И вместо того, чтобы шляться по темноте чужого города, я прекрасно провела время в компании альбома, кистей и красок. Сначала срисовывала руны из учебника, ради любопытства раскладывая их по цветам и элементам, пытаясь найти какую-то логику в их начертании, потом, утомившись от непривычной умственной деятельности, просто рисовала. Пыталась портрет Зубослава изобразить, зачем-то представила его обнаженным… Не сказать, что получилось отлично, но мне понравился результат.

Конечно, переживала за ребят, но не так, чтобы уж слишком. Особой опасности не было, даже если они попадутся, не убьют же их! Тем более, Зуб сказал, что семья его отмажет… как и всегда. Самое страшное, что его ждет — ссылка в Белую Скалу. То же мне, угроза!

В общем, я даже не заметила, как пролетело время и мальчики вернулись, причем с сапогами и пакетом булочек с корицей, от которых я гордо отказалась. На ночь вредно!

Обнаружив меня в спальне в окружении листов и красок, Зубослав, кажется, удивился, но комментировать не стал.

— Я принес сапоги! — заявил он гордо и закинул в рот булку.

— Здорово, — похвалила его я. — Надевай.

Он поглядел с недоумением, потом просунул кончик хвоста в один из сапогов. Ничего не произошло. Второй он надел на руку. Подумал, проглотил еще одну булку, снял первый с хвоста и надел на вторую руку. Я едва сдерживала хихиканье.

— И как оно работает? — спросил Зубослав почему-то у меня.

— Понятия не имею.

— Ну, допустим, один на хвост.

— А второй на… эээ… на нос! — подсказала я, давясь от смеха.

— Да что б я в болоте потонул! — наг отшвырнул сапоги в угол и повалился на постель с самым трагическим видом. Я едва успела убрать рисунки. — Так я и думал, что эти все легенды — полная чушь!

— Н-ну, бабка, которая меня в колодец столкнула, что-то говорила про ноги и про сапоги, — вспомнила я. — Вот бы ее расспросить!

— Нагам нельзя в Явь. Времена не те. Нас поймают и в клетку посадят. А одну я тебя не пущу.

— То есть какой-то способ подняться наверх существует?

— Должен быть. Как-то оттуда электронику тащат. Да и вообще всякую контрабанду. Ты ведь говорила, что группа “Русалки” и в Яви концерты дает?

— Да. Я была у них на выступлении в мае, совсем недавно.

— Ну вот, попробуй завтра узнать, как они между мирами ходят, — оживился Зубослав. — Может, сапоги и работают, нужно только слова особенные сказать? Может, бабка эта твоя что-то знает?

— Может быть, — с сомнением согласилась я, разглядывая древнюю обувку. Несмотря на почтенный возраст, сохранилась она неплохо. Да и руну я нашла, даже две. Одна на стельке вышита серебряной нитью, другая — на внутренней стороне голенища. Пока Зубослав рассуждал о том, как удачно, что застра у “Русалок” концерт, я старательно срисовала незнакомые мне руны.

— Прости меня, Ален, я облажался, — грустно подвел итог своей эскапады наг. — Ничего не получилось.

— Ну как же ничего? — попыталась его утешить я. — Сапоги же ты добыл, как и обещал.

— Но ног у меня все еще нет.

— Мы что-нибудь придумаем!

Я сложила свои бумаги на стол, собрала краски и вымыла кисти, а потом забралась к нему на постель. Свой хвост Славка предусмотрительно расположил на полу. Неудобно, наверное, но я ему предлагала выбрать номер для нагов, он сам отказался. Поэтому переживет. Подползла к нему, положила голову на грудь и прошептала:

— Утро вечера мудренее, Слав. Давай спать. Завтра придумаем новый план.

— Ты права, — согласился он. — Отодвинься, я рубаху сниму и свет погашу.

Ну да, прижиматься к его голой груди гораздо приятнее, чем к мятой несвежей рубашке. И можно бока его гладить, и кубики на животе щупать. На Земле я таких парней видела только по телевизору или в спортзале, а чтобы на меня они внимание обратили, так это вообще немыслимо. Им нравились стройные блондинки с круглыми попами и накачанными губами, а тощую дурочку с розовыми волосами они и не замечали. А может, это все парность наша истинная. Интересно, Зубославу я и в самом деле нравлюсь как девушка, или он просто придуряется?

Пару недель назад я бы спросила его об этом в лоб, но теперь отчего-то засмущалась.

— Лель, а Лель…

— М-м-м…

— Я ведь сапоги добыл?

— М-м-м.

— Подвиг в твою честь совершил?

— М?

— Маленький поцелуй заслужил, правда?

Вот и ответ на мой вопрос, причем такой ответ мне очень даже нравился.

— Заслужил, — прошептала я, поднимаясь выше и находя в темноте его губы. Сама поцеловала, радуясь, что он не пытается главенствовать. Скользнула языком по его теплым губам, смело нырнула в жаркую влажность рта. Его руки прижимали меня, гладили по спине и волосам, губы сладко и медленно отвечали на тягучий поцелуй с привкусом корицы. Самый лучший поцелуй в моей жизни! Со Славкой все поцелуи — самые лучшие!