Змеиного царевича невеста

Глава 30. Признание

Зубослав

Я не находил себе места, дожидаясь Алёну с концерта. Зря, совершенно зря я отпустил ее одну. То есть с Герой, конечно, но все равно — без меня. Надо было идти с ними и ждать где-нибудь в сквере рядом с театром, но выглядело бы это нелепо и жалко, словно обманутый муж следит за неверной женой. Я не такой. И Алене, и другу я доверял. А вот остальным нагам — ни капли. А что, если ее кто-то обидит? Или будет драка? Давка? Я ведь бывал на концерте «Железных дровосеков», прекрасно помню царящую там атмосферу. Нет, не место там для хрупкой берегини!

Надо было идти с ней, Гера бы перебился. Пойти, что ли, их искать? Так ведь разминуться можно. Откуда я знаю, какими они улицами поползут!

На дворе была уже глубокая ночь, я все же оделся и собирался прогуляться до театра, когда в номер постучались. Рывком распахнул дверь, злобно взирая на какого-то грустного и потрепанного друга. Кажется, драка все же была, вон у него лицо исцарапано! Но возмутиться не успел, потому что Алена вдруг громко и смешно икнула.

— Твоя жена напилась! — голосом зануды-прокурора провозгласил Гера, подталкивая ко мне мое чудо. — Вот совсем не ожидал подобного!

— Что пили? — осведомился я, принимая в свои объятия хихикающую Аленку.

— Ядовитую шипучку.

— Она ж почти безалкогольная! — удивился я.

— Как видишь, ей хватило. Наверное, потому что мелкая и человек.

— Возможно, — я прислонил Алёну к стенке, и она немедленно начала заваливаться на бок. Пришлось брать ее на руки и закрывать дверь хвостом. Гера хотел мне ещё что-то рассказать, но мне уже было не до него. Завтра поделится впечатлениями, или пусть Ядика достаёт. А мне нужно мое розовое счастье спатеньки уложить.

Странное дело, но Алена даже в таком состоянии вызывала у меня умиление. Хорошенькая, нежная, она доверчиво тыкалась носом мне в шею.

— Ты офигенно пахнешь! — заявила она, и у меня аж сердце подпрыгнуло.

Я ей нравлюсь!

Удивительное дело, раньше пьяных девушек я терпеть не мог. Мне они казались мерзкими и вульгарными. Но к Алене это не относилось. Она прекрасна всегда. Я сгрузил ее на кровать и залюбовался.

— А у Геры истинная пара — русалка! — вдруг заявила моя благоверная.

— Кто бы мог подумать.

— Рыжая, которая Маргарита. А вблизи она обычная совершенно. Но и вправду рыжая, даже ресницы. И хвост такой… золотистый!

— Очень интересно, — согласился я, снимая с Алёны ботинки и носки. Розовые, конечно.

— И платье снимай! — скомандовала несносная девица, приподнимая бедра. — Свободы хочу!

— И корсаж? — вкрадчиво спросил я, разом охрипнув.

— Вообще все снимай!

Под платьем было розовое белье, кружевное и совершенно бесстыжее. Я такого даже на картинках не видел. Шелковые лоскутки, комбинированные с прозрачными кружевными вставками, одновременно и скрывали что-то, и подчёркивали прелести. Это было… очень впечатляюще и возбуждающе. Мне пришлось сделать огромное усилие, чтобы накрыть Лелю одеялом, которое она, впрочем, немедленно откинула ногой.

— Жарко, — заявила она, хитро прищурившись. — Слав, а я красивая?

— Невероятно красивая.

— Ух ты! — и перевернулась на живот, являя мне свои пленительные изгибы.

Не удержался, осторожно поцеловал в плечико, потом ниже. К моему удивлению, Алена поежилась и прогнулась в пояснице, потребовав:

— Ещё.

Я охотно внял, спускаясь поцелуями по тонкой спине. Она вздыхала, дрожала и всхлипывала. Я чувствовал себя всемогущим и невероятно счастливым. Целовал, нюхал, покусывал. Смело подцепил пальцем завязки ее розовых трусиков и распустил их. Алена не возражала.

Я знал, что не зайду слишком далеко. Будь она трезвой, я бы уже получил пару пощёчин — и было за что. Я давал слово, что не возьму ее до тех пор, пока не заполучил ноги, и слово сдержу. В конце концов я мужчина, наследник Полозов. Но разглядывать и осторожно ласкать собственную жену имею полное право!

Потрясающая! Тоненькая, гибкая, с белой нежной кожей, похожая на фарфоровую статуэтку. Кудряшки на лобке розовые, это меня особенно впечатлило. Я хочу ее до умопомрачения, никогда и ни одну женщину так не хотел, но я смогу удержать себя в руках. А вот ее, облизывающую пухлые губы и призывно раздвигающую колени, контролировать не смогу. Как хорошо, что у меня все скрыто чешуей!

— Поцелуй меня, Слав, — шепчет розовласая бестия, и я охотно подчиняюсь. Целую отчаянно, жадно, передавая всю бездну своих желаний.

А она вдруг обвила меня руками и ногами и ответила, да так горячо, что меня затрясло.